Станционный смотритель. Незнамо куда - Григорий Шаргородский

Все это, конечно, интересно, но я понимал, что за подробностями в этом деле нужно идти к профессионалам. Увы, у нас на это нет ни связей, ни денег. Радует одно – в перспективе возможно появление и первого, и второго. Главное – разгрести ту кучу проблем, которая сейчас прижимает нас к земле и не дает взлететь.

Вот этим я и занялся, едва утолив первичную жажду познаний. После проверки и совещания с Геной мы действительно остановились на уделе боярина Щукина. В городке с не очень креативным названием Щукино проживало восемь тысяч человек. Основной доход шел с небольшой платиновой шахты, так что боярин не бедствовал и народ в своем городке особо не щемил. Сам Щукин был истинным магом, но в наследниках имел пустышку. Тут нужно упомянуть, что боярский титул переходил не по кровному родству. Как именно это происходило, широкой публике известно не было, да и для нас подобная информация на данный момент не имела значения.

Определившись с конечной точкой нашего бегства из города, мы перешли к поиску безопасного способа покинуть столь негостеприимное место. И вот тут мои навыки оказались бесполезными, зато во всей красе показали себя связи Гены, которые он успел наработать всего за несколько дней. Сосо, с которым мы тут же связались по телефону, божился всем святым в его жизни, что сумеет пропихнуть нашу троицу в уходящий в нужном направлении караван. Правда, уточнил, что только в том случае, если за нами не будет грехов перед городской властью. Иначе ничего не срастется.

В общем, наша жизнь вроде налаживалась.

В очередной раз вынырнув из сети, я с удивлением услышал голоса, и знакомым был только один из них. Раскрытие этой тайны было делом десяти секунд и пятнадцати шагов. Беседующих я обнаружил на балконе. Точнее, на двух балконах – Гена устроил совместный перекур с соседом справа.

Незнакомые люди меня всегда напрягали, особенно при личном общении, так что я соваться на балкон не стал. А когда Гена вернулся в комнату, он сам вывалил на меня всю информацию по соседу. Мой друг искренне уверил меня, что Василь – мужик что надо. Затем была озвучена короткая история о поссорившемся с женой строителе, который, чтобы не рвать себе душу в скандалах, на время свалил из семьи и поселился рядом с нами. Большую часть этой душещипательной мелодрамы я пропустил мимо ушей – все равно Гена разбирается в людях лучше моего.

На третий день нашего «лежания» на матрасах пришла приятная новость. С реабилитологом я связывался каждый день, и она наконец-то разрешила нам увидеться со Златкой. Правда, пришлось соглашаться всего лишь на связь по скайпу.

– Привет, деда! Привет, Дя! – яростно замахали нам с экрана.

Ни я, ни Гена здороваться не спешили. Тяжко нам было. В смысле говорить, да и думать тоже. Да, я понимал, что мы в магическом мире, но, даже получив кучу достоверной информации о местных чудесах, так и не смог я до конца поверить, что весь этот кошмар с болезнью девочки уже закончился. Златка была такой, как до болезни. Хотя этот светлый образ уже начал стираться из моей памяти.

Немного худовата, но, если реабилитолог не врет, аппетит у нее хороший, так что откормим. Главное, что в глазах горит задор, а на лице светится улыбка.

– Привет, солнышко, – прочистив горло, хрипло сказал Гена.

– Привет, Кнопка, – справился с собой и я. – Как у тебя дела?

– Сейчас хорошо, – посерьезнела девочка и с опаской покосилась назад. – А раньше меня держали в такой штуке, как у спящей царевны.

Златка, наморщив лоб, задумалась и явно процитировала по памяти из книжки со сказками Пушкина:

– В гробу хрустальном.

От подобной цитаты у меня пробежали мурашки по коже, так что пришлось срочно поправлять:

– Кнопка, это называется лечебная капсула, но она действительно волшебная, и ты можешь считать себя царевной.

Златка с упреком посмотрела на меня, словно напоминая, что сюсюканье мне не идет.

Мы еще минут десять поговорили о всяких пустяках, затем девочку увели, и перед экраном уселась Эльвира:

– Никита Олегович, у меня приятные новости. Думаю, еще двух дней на интенсивную терапию хватит, так что послезавтра можете забрать Злату. Может, все же надумали оставить ее у нас?

– Нет, спасибо, мы уже решили эту проблему.

Не знаю почему, но реабилитолог явно строила мне глазки. Здоровая самооценка не позволяла принимать подобное внимание со спокойной душой, так что я был предельно сдержан. Вежливо попрощавшись, мы прервали связь.

Минут двадцать сидели словно пришибленные.

– Нужно выпить, – резюмировал Гена, и я был с ним полностью согласен:

– Давай сделаем так. Пусть Сосо направит нам кого-то из своих знакомых, и я поеду за покупками. Тем более что еды у нас осталось с гулькин нос. Заодно наменяю наличности для перевозчика. Ты же будешь сидеть здесь и держать оборону.

Было видно, что Баламут не хочет отпускать меня одного, но при этом он прекрасно понимал, что именно мне в подобной ситуации ничего не грозит.

Несмотря на все наши опасения, мы с таксистом на новенькой «мазде» без проблем смотались в торговый центр, закупились всем необходимым и там же наковыряли из банкомата пару пригоршней монет.

По возвращении мы с Геной быстро накрыли стол, пуская слюни на деликатесы как земного, так и местного изобретения. За три дня поедания макарон, каш и консервов вынужденный аскетизм уже в печенках сидел.

– Ну что, старый друг, – торжественно провозгласил Гена, вскрыв бутылку с виски и набулькав нам по полному стакану. – У нас получилось, и я буду тебе за это благодарен до гроба. Честно, Домовой, спасибо тебе. Если бы не ты, Златка…

Дальше он говорить не смог, да и лишнее это. Мы чокнулись и жахнули грамм по сто пятьдесят вискаря – чистой воды варварство, скажу я вам. Пир удался на славу. Стало весело и легко. Хотелось поделиться этой радостью со всем миром, но получилось разделить ее только с вышедшим покурить на балкон соседом. Он действительно оказался классным мужиком и органично влился в нашу компанию.

Увы, надолго меня не хватило. Я еще тот выпивоха. Соревноваться с Геной и пробовать не стоило, даже с помощью новых возможностей организма. В голове зашумело, да и отяжелевший желудок тянул книзу. Захотелось спать, и я не стал сопротивляться этому желанию, оставив двух алкоустойчивых мужиков добивать вторую бутылку виски.

Давно заметил, что судьба не любит беспечных торопыг и чрезмерно самоуверенных мечтателей. Заметить-то заметил, а вот правильные выводы сделать не удосужился. Как обычно, в моей жизни орудием судьбы вновь стал друг Гена, чтоб ему икалось каждый раз, когда в голову придет очередная дурь!

Несмотря на новые возможности организма, ранняя побудка далась тяжко. Сначала я вообще испугался, что на нас опять напали, но быстро сообразил, что это звенит телефон.

– Никита Олегович Зимин? – послышался в трубке строгий голос.