Замок Отранто - Гораций Уолпол

— Мартелли пришел в монастырь с известием, что ваша матушка умерла…

— О! — воскликнула, перебивая ее, Матильда. — Бьянка объяснила мне эту ошибку. Увидев меня в обмороке, она закричала: «Госпожа скончалась!» — а Мартелли, пришедший в замок за обычной милостыней, не разобрав хорошенько…

— А отчего вы упали в обморок? — спросила Изабелла, пропустив мимо ушей все остальное.

Матильда покраснела и ответила заикаясь:

— Мой отец… Он осудил преступника…

— Какого преступника? — с живостью спросила Изабелла.

— Одного молодого человека… — ответила Матильда. — Я полагаю… мне кажется, это был тот самый молодой человек, который…

— Как? Теодор? — воскликнула Изабелла.

— Да, — подтвердила Матильда. — Я никогда не видала его до этого; не знаю, чем оскорбил он моего отца… Но коль скоро он оказал услугу вам, я рада, что князь простил его.

— Мне? — переспросила Изабелла. — По-вашему, это значило оказать мне услугу — ранить моего отца, да так, что он едва не расстался с жизнью? Хотя счастье узнать своего родителя было даровано мне только вчера, я надеюсь, вы не считаете меня настолько чуждой дочерним чувствам, чтобы допустить, что я могу не возмущаться дерзостью этого самонадеянного юноши и способна питать чувство, хоть отдаленно похожее на любовь, к человеку, осмелившемуся поднять руку на того, кто породил меня на свет. Нет, Матильда, сердце мое питает отвращение к нему, и если вы по-прежнему верны дружбе, связывающей нас сызмала, дружбе, коей вы клялись никогда не изменять, то и вы будете ненавидеть человека, едва не сделавшего меня несчастной навсегда.

Матильда, опустив голову, отвечала:

— Я надеюсь, что моя дорогая Изабелла не сомневается в дружбе своей Матильды: до вчерашнего дня я никогда не видела этого юноши; я его почти не знаю; но раз лекари заключили, что жизнь вашего отца вне опасности, вам не следовало бы столь немилосердно преследовать своей злобой молодого человека, который — я убеждена в этом — не знал, что маркиз находится с вами в родстве.

— Вы что-то уж слишком горячо вступаетесь за него, — сказала Изабелла, — особенно, если принять во внимание, что вы его так мало знаете! Если я не ошибаюсь, он относится к вам так же милостиво.

— Что вы имеете в виду? — спросила Матильда.

— Ничего, — ответила Изабелла, уже раскаиваясь, что позволила себе намекнуть Матильде на чувства Теодора к ней. — А теперь скажите мне, продолжала она, меняя предмет разговора, — почему Манфред принял Теодора за привидение?

— О, боже, — сказала Матильда, — разве вы не заметили удивительного сходства между ним и портретом Альфонсо в галерее? Я указала на это Бьянке еще до того, как увидела его в доспехах, но когда на нем шлем, он похож на портрет как две капли воды.

— Я не очень-то рассматриваю портреты, — отозвалась Изабелла, — и уж тем более не изучала черт этого молодого человека так старательно, как это, по-видимому, делали вы… Ах, Матильда! Ваше сердце в опасности — разрешите же мне по-дружески предостеречь вас: он признался мне, что влюблен; не может быть, чтобы он был влюблен в вас, ибо только вчера он встретился с вами впервые в жизни — ведь это так, не правда ли?

— Конечно, так, — ответила Матильда, — но какие мои слова позволили моей дорогой Изабелле заключить, что… — тут она остановилась, но затем продолжала: — Ведь он сперва увидел вас, и я, зная, сколь мало я привлекательна, далека от тщеславной мысли, что могла пленить сердце, уже отданное вам, — будьте же счастливы, Изабелла, какова бы ни была судьба Матильды!

— Мой дорогой друг! — воскликнула Изабелла, честное сердце которой не могло противиться доброму порыву. — Вами, именно вами восхищается Теодор; я это видела, я убеждена в этом; и мысль о моем собственном счастье никогда не заставит меня помешать вашему.

Неподдельная искренность Изабеллы исторгла слезы из глаз Матильды; и ревность, вызвавшая на некоторое время охлаждение между обеими прелестными девушками, уступила место естественным для них прямодушию и чистосердечности. Каждая призналась другой в том впечатлении, которое произвел на нее Теодор; и за этими признаниями последовала борьба великодуший, в которой каждая из подруг настойчиво уступала другой первенство в притязаниях на того, кто был дорог им обеим. Наконец, гордость и добродетель напомнили Изабелле, что Теодор едва ли не в прямых выражениях отдал предпочтение ее сопернице; это заставило ее подавить в себе нежные чувства и отказаться ради подруги от предмета своей мечты.

Во время этого состязания в дружеских чувствах в горницу Матильды вошла Ипполита.

— Дорогая, — обратилась она к Изабелле, — вы так любите Матильду и так близко принимаете к сердцу все, что касается нашего несчастного дома, что я не могу вести с моей дочерью секретные разговоры, которые вам не подобало бы слышать.

Изабелла и Матильда, обеспокоенные этим началом, насторожились.

— Знайте же, моя милая, — продолжала Ипполита, — и ты также знай, моя дорогая Матильда, что эти два зловещих дня убедили меня в том, что господь определил скипетру князей Отранто перейти от Манфреда к маркизу Фредерику, и меня, быть может, свыше осенила мысль предотвратить нашу окончательную гибель посредством союза обоих соперничающих домов. Имея в виду эту цель, я сочла уместным, чтобы мой супруг Манфред предложил маркизу Фредерику, вашему отцу, выдать за него мою дорогую, горячо любимую дочь.

— Меня выдать за маркиза Фредерика! — вскричала Матильда. — Боже милостивый! Высокочтимая моя матушка! — И вы уже оповестили о ваших мыслях отца?

— Да, — ответила Ипполита, — он благосклонно выслушал мой совет и отправился к Фредерику изложить ему это предложение.

— О, несчастная государыня! — вскричала Изабелла. — Что вы сделали! Какую непоправимую беду навлекает ваша неосторожная доброта на вас самое, на меня и на Матильду!

— Я навлекаю беду на вас и на мое дитя? — удивленно повторила Ипполита. — Что это значит?

— Увы! — воскликнула Изабелла. — Чистота вашего собственного сердца мешает вам видеть развращенность других людей. Манфред, ваш супруг, этот нечестивец…

— Остановитесь! — сказала Ипполита. — Вы не должны в моем присутствии говорить без уважения о Манфреде: он мой супруг и повелитель, и…

— Недолго он будет оставаться таковым, если сумеет осуществить свои порочные намерения, — вскричала Изабелла.

— Меня изумляют эти речи, — сказала Ипполита. — У вас горячий нрав, Изабелла, но до сих пор еще никогда вы не утрачивали должной сдержанности. Какой поступок Манфреда позволяет вам говорить о нем так, как если бы он был убийцей, преступником?

— Добродетельная и чересчур доверчивая государыня! — отвечала Изабелла. — Он не хочет лишать тебя жизни, но хочет освободиться от тебя! Развестись с тобой!

— Развестись со мной! — Развестись с моей матерью! — разом воскликнули Ипполита и Матильда.