Дочь темного мага - Анетта Андреевна Политова

первого взгляда, что ли? Сколько ему лет, и кто он вообще такой? — спросила кузина, все больше и больше выказывая свое недовольство такой правдой. — Да, это все! — не совсем понимая, о чем она, ответила Мила. При чем здесь любовь? Помнится, у Дарэла там какая-то грудастая брюнетка была, готовая разорвать любую соперницу на части при малейшем намеке на симпатию к профессору. — А мне кажется, ты что-то недоговариваешь! Ну, принял он экзамен… А пришел поздравлять зачем? С чего это вдруг? Что между вами происходит? Я видела, как ты на него смотрела! — стояла на своем кузина. Милалика невольно улыбнулась. Она не переставала восхищаться этой мужской красотой, точеным профилем и пухлыми, четко очерченными губами… Но интерес к магу придется похоронить, им никогда не быть вместе, это же очевидно… — Элла, он же, скорее всего, преподает в академии! И намного старше! Даже страшно представить, на сколько… Я наверняка ему в дочери гожусь! Какие могут быть между нами связи? — ответила ей Мила, сообразив, что она до сих пор не спросила Дарэла, кто он вообще такой и какую должность занимает. Хотелось верить, что не ректор. — Вот видишь! Во-первых, ты сама не знаешь толком, преподает ли он в академии, а во-вторых, это ты пока учишься, но ты же не будешь учиться вечно! — продолжала гнуть свою линию Миккаэлла. — Сестренка, да что ты такое говоришь?! Не надо меня к нему клеить! Ты тоже с ним флиртовала, я видела! — уже возмутилась Мила. Ей не нравился этот разговор, ее чувства, в которых она сама толком еще не разобралась, личное дело и никого не касаются. Не хватало еще, чтобы это стало достоянием общественности. Хотелось верить, что Микка не станет болтать. — Ладно-ладно! Пока сдаюсь, но я думаю, мы еще вернемся к этой теме, — неожиданно свернула разговор кузина, вероятно, заметив, что сестра злится. После этой небольшой дискуссии и пары чашек чая сестры, убрав со стола, легли спать, хотелось выспаться перед началом учебы. Миккаэлла тихо посапывала на соседней кровати, а Мила же никак не могла нормально устроиться, уже битый час ворочалась из стороны в сторону. А когда все же уснула, ей приснился странный сон… Темная и холодная пещера, Мила шла босая, периодически спотыкаясь о выпирающие камни. Ее сердце так билось, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Откуда этот страх и тревога, она не знала… Неожиданно впереди появился зал, освещенный магическими огоньками, их недостаточно много, и поэтому вокруг царил полумрак. Девушка замедлила шаг и притаилась за выступом, выхватывая взглядом две размытые тени. Сколько бы она ни всматривалась, так и не смогла разобрать, были ли это мужчины или женщины. А вот человека в центре разглядела отчетливо. Мила не знала кто это, но какое-то непонятное чувство охватило ее, едва она его увидела. Странным образом он казался одновременно и близким, и совершенно чужим. Черные как ночь глаза отчетливо выделялись на бледном, но красивом и благородном лице, взгляд, такой жесткий и колкий, пронизывал до костей, что заставляло страшиться незнакомца. Длинные, ниже плеч, черные пряди волос шевелились, словно жили собственной жизнью — ими повелевала тьма. А тьма… Она была повсюду. — Родная, ты как раз вовремя! Хоть я тебя и не приглашал, но можешь присоединиться! — Его голос прозвучал зловеще, отчего душа девушки ушла в пятки. Она не ожидала, что ее так быстро заметят. Выходя из укрытия, она чувствовала, как трясутся поджилки. Милалика не понимала, к чему ей предлагали присоединиться. Что вообще здесь происходит? Проследив за взором темного мага, догадалась, что в этом зале есть еще кто-то. Повернувшись, увидела, что к стене огромными цепями прикован знакомый синеглазый маг. Тело гостьи прострелила болезненная молния от представившейся картины. Его белая рубашка была вся в засохшей крови, следовательно, он здесь довольно давно. Девушка невольно сделала шаг к Дарэлу, хотя понимала, что не способна ему помочь. Было видно, что он держался из последних сил. Юное сердце сковала дикая боль, мозг грозился взорваться в любой момент. Что? Что она может сделать и… Главное, почему мистер Оушен здесь? Вдруг… Пленник поднял голову. Он посмотрел на адептку, и в его глазах она увидела ненависть, презрение, ярость… Этот взгляд… Она никогда его не забудет… Он этим ледяным клинком своего взора словно вспорол все ее внутренности и вывернул наизнанку, лишив навсегда сердца. Эта всепоглощающая, разрушающая до основания синева будет преследовать ее вечно. — Хватит! Пора с ним заканчивать! Он и так долго не продержится! — брезгливо бросил незнакомец и двинулся к пленнику. После этих слов трое магов направили на узника нескончаемый поток демонического огня. Какое-то время огонь его просто обтекал, не причиняя вреда, а затем одежда вспыхнула, пламя перешло на волосы, кожа начала покрывалась пузырями. Мила от ужаса происходящего прикрыла рот ладошками не в силах закричать, она понимала, что это конец… Дарэл молчал и все также продолжал смотреть на девушку, вероятно, желая ее уничтожить своим чувством, и она что есть мочи закричала: — НЕТ!!! — Мила! Сестренка, проснись! — Кузина трясла ее плечо, пытаясь вернуть в реальность, но тщетно. Сон не желал так быстро выпускать пленницу из своих объятий. — О нет! Не умирай! Нет! Нет! Убийцы! — причитала Мила, безудержно рыдая. — Что? Кто? Кто умирает? — испуганно спросила Микка. Милалика открыла глаза, до сих пор не понимая, где находится и что все увиденное — плоды ее фантазии. — Господин Оушен! Микка, что же делать? Кошмар… — Девушку трясло. От страха ее тело покрылось холодным потом, а слезы не прекращали течь, заливая ночную сорочку. — Мила, это же просто сон! — обнимая сестру, прошептала кузина. — Сон? — промокнула глаза рукавом ведьмочка. — Ты уверена в том, что… А был ли это сон? — так же тихо вопросила она и посмотрела в темное окно. — Конечно сон. Все будет хорошо! Вот увидишь! Если что, то можешь мистеру Оушену все рассказать… — Но ее слова звучали не совсем уверенно. — Давай я вскипячу тебе крепкого чая с мятой и валерианой, он приведет тебя в чувство и успокоит? Что скажешь? — предложила Элла и подошла к столу. — Хорошо… — согласилась Милалика, потихоньку успокаиваясь, унимая сердцебиение. Как бы там ни было, осадок все равно остался. Ей очень страшно. А этот взгляд, он прожигал душу и ранил сердце. Она поняла, что не желает никогда на себе ощутить гнев синеглазого мага, это выше ее сил, лучше смерть. Через полчаса уже начало светать, и девушки решили более не ложиться, все равно скоро вставать. — Позавтракаем тогда уж? У нас же еще