Путь на восток - Мила Гусева

них оказался неудачным — после случайного глотка пришлось засунуть два пальца в рот и мучиться от режущей боли в желудке следующие несколько суток. Благо, доза токсина была минимальной и не оставила никаких последствий. А может, и оставила — чем ещё объяснить моё недавнее иррациональное наваждение, когда я позволяла доморощенному герою так откровенно ко мне прикасаться?

Но размышлять о причинах произошедшего абсолютно нет времени — с каждой минутой шансы на спасение неизбежно тают. Внедорожник на последних каплях бензина медленно едет вдоль заброшенных домов, тонущих во мраке. Я всеми силами стараюсь держать педаль газа как можно ровнее, не допуская излишне резких маневров — в нашем плачевном положении это непозволительная роскошь. Торп хмурит брови, беспокойно озирается по сторонам, вцепившись в ствол винтовки обеими руками. Челюсти плотно сжаты, на руках от напряжения выступают вены, растрёпанные каштановые пряди липнут ко лбу, покрытому испариной.

— Как думаешь, Бьянка и Тайлер в порядке? — хренов герой как всегда беспокоится о других.

— Не знаю, — отзываюсь я, и в салоне автомобиля вновь повисает гнетущее молчание.

Мы сворачиваем на главную улицу — и хотя фары выключены из соображений элементарной безопасности, а вокруг царит такая темень, что хоть глаз коли, моя фотографическая память никогда не подводит.

Уже спустя несколько минут по правую руку появляются смутные очертания канареечно-жёлтого Камаро.

Двигатель глохнет ровно в тот момент, когда до Шевроле остаётся не больше десятка метров — бензонасос издаёт громкое жужжание, всасывая воздух вместо топлива, и тут же затихает.

Но почти угасшая надежда робко поднимает голову.

Быстро осмотревшись по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии кровожадных тварей, я покидаю салон и распахиваю дверцу багажника. Торп неотрывно следует за мной, вскинув оружие и держа указательный палец на курке. Достав металлическую канистру и длинный шланг, мы быстрым шагом направляемся к Камаро.

Простейший алгоритм действий приходится выполнять буквально наощупь — солнце уже полностью скрылось за горизонтом. На ясном безлунном небе мерцают только крохотные огоньки бесконечно далёких звёзд, которые успели увидеть зарождение нашего мира, а теперь равнодушно созерцают его мучительную гибель. Знал ли Галилей, наблюдая за небесными телами в свой первый телескоп, что уже через пять сотен лет наша планета станет такой же безжизненной, как открытый им спутник Юпитера?

— Давай лучше я, — решительно предлагает хренов герой, когда я наконец вставляю шланг в открытый бензобак Шевроле и тщательно протираю свободный конец рукавом кожанки.

Что ж, если Торп хочет рискнуть наглотаться бензина и заработать гепатомегалию, я не стану останавливать очередной идиотский порыв геройства. Поэтому безразлично развожу руками и отступаю на шаг назад, одновременно извлекая из кармана куртки маленький фонарик.

Включать его на полную яркость слишком рискованно, но слабого желтоватого света вполне достаточно.

Ксавье усаживается на корточки и не слишком уверенно обхватывает свободный конец шланга широкой ладонью — а потом медленно подносит ко рту. Непохоже, что ему когда-либо приходилось проделывать подобную манипуляцию. Но справляется он относительно недурно — уже через несколько секунд канистра начинает заполняться топливом.

Выждав, когда она наполнится примерно на треть, я останавливаю доморощенного героя взмахом руки. Он брезгливо морщится и утирает губы тыльной стороной ладони.

— Сядешь за руль, — заявляю я безапелляционным тоном, кивнув в сторону Камаро. Раз уж нам не удалось достать припасы, гоночный автомобиль станет неплохим трофеем.

Перелив содержимое канистры в пустой бензобак своего внедорожника, я достаю из багажника длинный стальной трос и цепляю его к фаркопу — Шевроле по-прежнему отрезан от дороги покорёженным Бьюиком и старенькой Тойотой с выбитым лобовым стеклом.

Мощный мотор джипа утробно рычит, и очень скоро нам удаётся вызволить омерзительно яркий автомобиль из плена.

Обратный путь проходит почти без приключений. Пару-тройку раз на шоссе выбегает несколько тварей — но я решительно вдавливаю педаль газа в пол, размазывая их по асфальту. Один раз мы останавливаемся возле заправки, но почти все колонки оказываются пусты — удаётся разжиться только одной канистрой бензина и двумя упаковками белого риса. Негусто, но что поделать.

Ближе к выезду из города дорога расширяется, становясь четырёхполосной. Торп незамедлительно пользуется этим, чтобы наглядно продемонстрировать возможности восьмицилиндрового двигателя мощностью в четыреста пятьдесят лошадиных сил — канареечно-жёлтый Камаро обгоняет мой многотонный джип и резво мчится вперёд.

Я лишь закатываю глаза в ответ на эту бестолковую ребяческую выходку. Устраивать гонки на ночном шоссе — совершенно идиотская затея. Глупая и нерациональная.

А потом прибавляю скорость.

Мне удаётся вырваться вперёд только перед зелёной табличкой с надписью «Грейс».

И то лишь потому, что покрытый выбоинами асфальт — слишком неподходящая гоночная трасса для низкого Камаро.

А в следующую секунду тусклый свет фар вырывает из густой темноты очертания нашего непомерно огромного трейлера. Остальные кретины проигнорировали приказ героя и никуда не уехали.

Кажется, впервые в жизни я была рада видеть этот кошмарный гроб на колёсах. И лица моих скудоумных спутников. И даже не стала возражать, когда беременная блондинка бросилась ко мне и повисла на шее, заливаясь слезами и бормоча что-то совершенно бессвязное. А ещё оказалось, что Бьянка и Тайлер тоже спаслись, отделавшись лёгким испугом, парой ссадин и вывихом лодыжки у кудрявого миротворца. Когда мы бросились врассыпную, большая часть тварей помчалась именно за мной и хреновым героем.

Галпину и Барклай удалось быстро унести ноги и даже прихватить по дороге в лагерь совершенно уродливый Фольксваген Нью Биттл. По сравнению с ним даже трейлер больше не казался омерзительным недоразумением.

Но пару часов спустя, когда мы с аппетитом поглощали отварной рис с остатками тушёнки — Бьянка сказала, что в Афганистане подобное блюдо называется «плов» или что-то вроде того — я вдруг поняла, что больше не жалею о том, что с ними связалась. Совершенно необъяснимым образом все эти люди, с которыми в былые времена я не перекинулась бы и парой слов, перестали быть мне безразличны. Даже хренов герой, неустанно раздающий идиотские приказы, больше не раздражал меня до зубного скрежета.

И если бы спустя месяцы кто-то спросил, что конкретно стало точкой невозврата, я бы назвала именно ту ночь — когда мы сидели в кругу возле костра, ели рис со странным названием и ещё не подозревали, что нас ждёт впереди.

А наутро путь на восток продолжился.

Песчаный берег Гурон-Бич остался позади, а спустя несколько дней и само озеро окончательно скрылось из виду за густыми хвойными лесами. Извилистое шоссе устремилось на запад, в сторону Чебойгана — очередного маленького городка, представляющего совсем немаленькую опасность. Но очередную стоянку мы разбили, не доехав до него с полсотни