За борт! - Клайв Касслер
Шрифт:
Интервал:
Везде одно и то же; даже в помещениях экипажа нетронутая пустота.
Ужас оказался реальностью.
Все исчезли с яхты, словно их никогда не было на свете.
29 июля 1989 года Вашингтон, округ Колумбия
В отличие от киноактеров, которым требуется бесконечно много времени, чтобы проснуться и взять трубку, Бен Гринвальд, директор секретной службы, проснулся мгновенно и схватил трубку еще до второго звонка.
— Гринвальд.
— Здравствуйте, — произнес знакомый голос Оскара Лукаса. — Простите, что разбудил, но я знаю, что вас интересует результат футбольного матча.
Гринвальд весь подобрался. Всякое сообщение по открытой связи секретной службы, которое начинается со слова „Здравствуйте“, означает совершенно секретный доклад о серьезнейшей ситуации или о преступлении. Следующая фраза не имеет никакого смысла: это предосторожность на случай, если телефонную линию прослушивают. А такая возможность стала вполне реальной после того, как при Киссинджере государственный департамент позволил русским построить здание посольства на холме над городом, тем самым во много раз увеличив способности к перехвату.
— Хорошо, — сказал Гринвальд, стараясь говорить с обычной небрежностью. — И кто же выиграл?
— Вы проиграли свою ставку.
„Ставка“ — еще одно кодовое слово, означающее, что дальше идет зашифрованное сообщение.
— „Джаспер колледж“ — один, — продолжал Лукас. — „Дринкуотер технологический“ — ноль. Три игрока из команды „Джаспера“ вышли из игры из-за травм.
Страшная новость взорвалась в голове Гринвальда. „Джаспер колледж“ — кодовое обозначение похищения президента. Упоминание трех игроков означает, что похищены также три человека, которые последовательно должны были бы заменить президента. Такое Гринвальду не представлялось даже в самых диких кошмарах.
— Ошибки нет? — спросил он, в страхе ожидая ответа.
— Нет, — отрезал Лукас ломким, как стекло, голосом.
— Кто еще знает счет?
— Только Черная Сова, Макграт и я.
— Пусть так и остается.
— На всякий случай, — сказал Лукас, — я организовал сбор запасных игроков и кандидатов в команду.
Гринвальд сразу понял Лукаса. Жены и дети похищенных взяты под защиту; то же самое — преемники президента.
Он глубоко вдохнул и постарался собраться с мыслями. Чрезвычайно важна быстрота действий. Если похищение устроили Советы, чтобы обезопасить себя от предупредительного ядерного удара, поздно что-то предпринимать. Но, с другой стороны, успешное похищение высшего руководства может означать попытку смены правительства.
Больше нет времени на церемонии с секретностью.
— Аминь, — сказал Гринвальд, давая Лукасу понять, что хватит шифроваться.
— Понял.
В голове Гринвальда возникла новая ужасная мысль.
— „Чемоданчик“? — нервно спросил он.
— Исчез вместе со всеми.
О боже, молча взвыл Гринвальд. Катастрофа на катастрофе. „Чемоданчик“, или „человек с чемоданчиком“, — неофициальное обозначение офицера, который днем и ночью находится рядом с президентом. У него с собой „дипломат“ с кодами, позволяющими выпустить десять тысяч стратегических ядерных боеголовок по заранее намеченным целям в Советской России. Последствия попадания этих кодов в чужие руки невообразимо ужасны.
— Известите председателя Комитета начальников штабов, — приказал он. — Потом отправьте группы охраны за государственным секретарем и министром обороны, а также за советником по национальной безопасности и попросите их побыстрей явиться в ситуационный кабинет Белого дома.
— Из администрации президента кто-то нужен?
— Ладно, приведите Дэна Фосетта. Но в остальном пусть клуб будет закрытым. Чем меньше людей будут знать, что Босс отсутствует, тем быстрей мы справимся.
— В таком случае, — сказал Лукас, — разумней провести встречу не в Овальном кабинете. Пресса постоянно следит за Белым домом. Если руководители государства вдруг соберутся в такой час, с утра пораньше, журналисты набросятся на нас, как саранча.
— Здравая мысль, — ответил Гринвальд. Он помолчал и сказал: — Встретимся в Обсерватории.[10]
— В резиденции вице-президента?
— Там почти никогда не видно журналистских машин.
— Постараюсь всех собрать как можно быстрей.
— Оскар?
— Да.
— Очень коротко: что случилось?
После недолгих колебаний Лукас сказал:
— С президентской яхты все исчезли.
— Понятно, — тяжело сказал Гринвальд. Но было ясно, что он ничего не понимает.
Однако Гринвальд не стал тратить время на дальнейшие разговоры. Он повесил трубку и торопливо оделся. По пути в Обсерваторию у него свело живот — реакция на катастрофическую новость. В глазах потемнело, пришлось бороться с позывами к рвоте.
Он как в тумане ехал по пустынным улицам столицы. Если не считать грузовиков доставки, машин почти не было; большинство светофоров предупреждающе мигали желтым светом.
Он слишком поздно заметил, что справа внезапно вывернула поливалка. Вид через ветровое стекло заполнила громоздкая, окрашенная в белый цвет машина. Под протестующий визг покрышек водитель выскочил из кабины, его глаза блеснули в свете фар Гринвальда.
Послышался скрежет металла и звон разбитого стекла.
Капот сложился вдвое, поднялся, и колонка руля пробила Гринвальду грудь, раздробив ребра.
Гринвальд сидел, зажатый между рулем и спинкой сиденья; вода из радиатора с шипением лилась на двигатель. Глаза Гринвальда были открыты; он как будто равнодушно смотрел на разбитое ветровое стекло.
Оскар Лукас стоял возле углового камина в резиденции вице-президента и описывал похищение. Каждые несколько секунд он нервно поглядывал на часы, гадая, что могло задержать Гринвальда. Пятеро сидевших в комнате слушали его с нескрываемым изумлением.
Министр обороны Джесс Симмонс сжимал в зубах незажженную пенковую трубку. Он был небрежно одет в летнюю куртку и спортивные брюки, Дэн Фосетт и советник по национальной безопасности Алан Мерсье тоже. Генерал армии Клейтон Меткалф явился в мундире, а Дуглас Оутс, государственный секретарь, был аккуратно причесан, облачен в безупречный темный костюм и при галстуке.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!