Наследник огня и пепла. Том V. Кровь и дороги - Владислав Добрый

этого волшебника? Распорядишься насчет ужина. Я тут не задержусь и скоро приду.

— Сейчас придет человек, который командовал убийцами напавшими на тебя в собственной спальне. Потом он сидел в подвале твоего поместья и его пытали. Потом Гвена освободила его и он работал убийцей уже для неё. И ты хочешь чтобы я ушла? — Адель подняла песика, успевшего уснуть у неё на коленях. тот недовольно заворчал. Она растормошила его и передала Лаванде, а та фрейлине за оградой беседки. Адель обернулась и внимательно посмотрела на меня. — Ты думаешь, что он нападет и тебе придется его убить?

Я не исключал такого исхода. но вопрос в лоб заставил меня растеряться. Я думал над ответом слишком долго.

— Я остаюсь, — сказала Адель и устроилась поудобнее. А именно, подвинула к себе поближе свой любимый четырехсторонний молот, прикрытый подушками. Я заметил его только сейчас. Сперат надо мной сдавленно хмыкнул. Я не понял, от удивления, или это был подавленный смешок. Ответить я не успел к беседке подошел Рудо. И упал на одно колено, не доходя шагов двадцать. И не удивительно — стражники и Ланс выстроились перед беседкой, будто Рудо на неё с тараном бежит.

— У меня письмо от сеньоры Гвены… Эта… Ну, велено передать вам в руки! — крикнул Рудо издалека и протянул в мою сторону зажатый в кулаке тоненький футляр для свитков. Ужасно, просто ужасно Рудо начал аудиенцию. Заговорил первым, не поздоровался, не лизнул меня ритуально. Сразу к делу. Видно, что человек просто профессионал своего дела и другое его не интересует. Социальные инстинкты на нуле просто. Впрочем, может именно это и делает его хорошим профессионалом в своей отрасли.

— Гвена мертва, — сказал я. Мои слова, громче и злее повторил Ланс.

— Так в том и закавыка, — крикнул Рудо. — Велено вам письмо отдать, тока если она кости мыть пойдет. Эт самое, помрет, в общем. Говорит, вот помру я, отнесешь письмо Магни… Кхм, сеньору Магну, значит… Он прочитает и как начнет… Порадуется в общем. И наградит сразу. Вот.

Мы со Сператом переглянулись. Что моет порадовать в письме от покойника? Мне на ум приходит только то, что если выяснится, что покойник не совсем покойник.

— Неси письмо! — рявкнул я на растерянного Сперата.

Глава 9

Рукописи в руки не берут

Как не удивительно, но письмо перехватил Фанго, хотя Сперат рванулся из-за моей спины у Рудо как спринтер, едва не перевернув стол. Фанго коварно скрывался за розово-красной ширмой, успешно маскирующей его от меня. Великое умение для слуги, не мозолить глаза хозяину. Хотя сама ширма, расписанная розово-красными цветами персикового дерева, мозолила мне глаза, ярким пятном выделяясь на фоне осеннего сада. Фанго не вышел, а выпорхнул из-за ширмы, забрал письмо у Рудо, ожег взглядом бегущего на него Сперата, да так, что этот здоровенный бык разве что на задние ноги не присел. Положил письмо на подносик и понес мне. Делал Фанго это все в перчатках. Если бы не мешковатый сюртоко-халат с карманами — отчаянная попытка подражать мне в одежде — Фанго сошел бы за дворецкого.

— Открой, — попросил я.

Контактные яды тут были распространены. Точнее, очень распространены были слухи о них. Каас тоже уверял, что такие есть. Но он конкретно изготавливать их не умел. Я подозревал, что слухи о ядах у местных сильно преувеличены. Даже если что-то есть, то пропитанная им одежда или страницы не могут прямо сразу убить. Насколько я помнил из прочитанной статьи в интернете, в Китае был эпизод с отравлением высокопоставленного чиновника книгой. Книга была со страницами, пропитанными ядом. Чиновник разорил и отправил на смерть некоего человека, который был известен примерно ничем. Однако сын пострадавшего оказался злопамятным. Узнав, что чиновник любит читать пошлые рассказы, он написал толстенный эротический роман. Пропитал его страницы ядом и подкинул чиновнику. Чиновник, как и большинство людей, смачивал языком палец, когда переворачивал страницу. Может и не только палец, кто его знает. Суть в том, что слег чиновник только тогда, когда дочитал роман до самого конца. Говорят, эротические сцены и в самом деле были хороши,роман даже вошел в золотой фон китайской классики. Но какой бы не была задорной порнуха, она не может увлечь настолько чтобы не замечать как у тебя потихоньку превращаются в кашу внутренности. Значит, яд действовал медленно, с накопительным эффектом. Скорее всего, мстительный сын использовал мышьяк. Увы, реальные яды не так уж хороши, как в рассказах о них. По крайней мере те, что можно выделить на местном уровне развития. И все же, рисковать я не хотел. В этом мире, в конце концов, была ещё и магия.

Да мне и не особо оставляли выбора. Адресованную мне лично корреспонденцию вскрывал кто-то из помощников Вокулы и выкладывал передо мной на стол в открытом виде. Сами они это всегда делали в перчатках. Я хотел было предупредить их насчет подозрительных порошков в конвертах, вспомнив про рассылку писем с сибирской язвой. Но сдержался. Тут на ядах и в самом деле слегка повернутые. А может, и не только тут — все эти чинные английские дворецкие с газетами на подносе, вполне вероятно, отголосок времени когда в старушке Европе тоже можно было захворать, лизнув палец после поздравительной открытки.

Фанго ловко сорвал печати с кожаного цилиндрика. Вытряхнул из него свиток на стол рядом со мной. Развернул, прижав верх подносом и придерживая низ руками в перчатках.

Я махнул рукой, чтобы Сперат подошел поближе. С другой стороны наклонилась Адель. Все же она ревновала меня к Гвене. Хотя и не так сильно, как к Эглантайн. Строчки были неровными, очень далекие от привычной мне каллиграфии писцов Вокулы. Похоже, Гвена писала сама.