Всевластие любви - Синди Майерс

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Он слегка ущипнул ее соски, и она сжала его бедрами.

— Я… я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, — прошептала она.

— Скажи мне, что делать, — прошептал он.

Она попыталась повернуть голову и посмотреть на него, но он слишком крепко прижимал ее к груди. Она облизывала губы и пыталась думать. Ей еще ни разу не приходилось говорить о сексе. Как выразить словами, что ей от него нужно?

— Я… я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне, — сказала она.

— Где? — Его дыхание щекотало ей затылок, по спине пробежала холодная дрожь.

— Дотронься до моих грудей.

Она обхватила пальцами его запястья и поднесла его руки к груди.

— Дотронуться? Вот так?

Он слегка погладил их кончиками пальцев.

Она выгнулась, прижав его ладони.

— Крепче.

— Так?

Он мягко помассировал ее, потом сильнее.

— Да-а-а-а.

Она откинула голову и закрыла глаза. Эти руки сводили ее с ума.

Он поднял голову и поцеловал ее в губы, шею и ухо.

— Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе… здесь?

Он просунул два пальца под ее эластичные трусики.

Джоуни застонала, потеряв дар речи. Он начал медленно двигаться, а она раскачивалась на его руке, желая попросить его остановиться, но не могла вымолвить ни слова.

Картер отпустил ее, она открыла глаза и вскрикнула от досады, но он подхватил ее, поднял и понес в спальню.

Свет уличного фонаря бил в окно, и она смутно разглядела темную мебель и белый шерстяной плед на огромной кровати. Потолок кружился у нее над головой. Картер мягко положил ее на кровать и взглянул в ее бездонные глаза.

— Что дальше? — спросил он.

— Ч-что ты имеешь в виду?

— Ты же что-то выкрикивала, забыла? Скажи, чего тебе хочется.

Джоуни чуть не задохнулась, стараясь собраться с мыслями.

— Раздевайся, — прохрипела она.

Картер улыбнулся, отступил на шаг и поднял руку к верхней пуговице рубашки. Не отводя от нее глаз, он мучительно медленно, одну за другой расстегивал пуговицы спереди, а потом взялся за манжеты.

— Скорее, — взмолилась она.

Картер улыбнулся. Он опустил брюки до лодыжек, потом, то же самое проделал с трусами. Медленно стянул все это с себя вместе с носками и остался перед ней обнаженным.

Джоуни повернулась на бок, чтобы дать ему возможность дотянуться до молнии. Платье было снято с рекордной скоростью. Она протянула к нему руки и, не колеблясь, сказала слова, которые он так хотел услышать.

— Я хочу, чтобы ты вошел в меня. Сейчас.

Он вынул пакетик из ящика столика и развернул его. Потом поднял ее и заставил оседлать себя.

Она была готова к этому, она нуждалась в нем. Когда он начал двигаться под ней, она закрыла глаза и приняла этот настойчивый ритм. Он обхватил ее бедра, ведя ее, а она, напрягшись, прижалась к его груди, найдя в себе силы полнее вжаться в него.

Наконец Джоуни достигла пика, дрожа всеми мышцами от стремительного натиска. Картер последовал за нею, и его крик освобождения эхом отразился в тишине комнаты.

Она осела, опустив голову ему на грудь. Его рука тяжело опустилась ей на плечи, как защитный покров. Джоуни поуютнее устроилась у него на груди и слушала, как успокаивается его сердце. Она не могла припомнить, когда чувствовала себя более живой.

У Картера не было привычки петь под радио, но на следующее утро он поймал себя на том, что напевает, готовя яичницу с беконом. Вот что любовь делает с человеком, думал он, засовывая хлеб в тостер.

— Который час?

Джоуни шаркающей походкой вошла в кухню, щурясь от яркого света. Растрепанные волосы, его рубашка, кое-как застегнутая. Картер подумал, что она никогда не выглядела более сексуальной.

— Семь, — ответил он. — Хочешь кофе?

Она кивнула и плюхнулась на стул перед кухонным столом. Он поставил перед ней кофе и наклонился поцеловать.

— Шикарно выглядишь. Если бы мне не на работу через полчаса…

Она отхлебнула кофе и, открыв глаза немного шире, заметила, что он в форменной рубашке и брюках.

— Ты должен идти на работу?

Он снова повернулся к плите.

— Я пытался отпроситься, но ничего не получилось.

— Я и не знала, что тебе сегодня на работу.

— Знаешь, у полицейских странное расписание, как и у медсестер. Следующий выходной у меня в среду. Обычно у меня выходной по вторникам, но сегодня я работаю за Джона Кертиса.

Кофе выплеснулся у нее из чашки на стол, и она поспешила промокнуть его бумажной салфеткой.

— Офицера, которого подстрелили?

— Да. Он поправится через пять недель. Эй, в чем дело?

Она побелела, как мука.

— Я работала в тот день, когда его привезли. — Она сглотнула. — На нем не было бронежилета.

Картер скорчил гримасу.

— Да, это было глупо.

Она пристально посмотрела на него.

— Обещай, что всегда будешь носить бронежилет.

Он кивнул.

— Разумеется, я всегда его ношу.

— Он сейчас на тебе?

— Завтрак я обычно готовлю без него. — Она не улыбнулась, и он пошевелился на стуле. — Я надену его, когда приду в участок.

— Надень его сейчас.

Она так крепко схватила свою чашку, что побелели костяшки пальцев.

— Он не здесь, а в моем ящике на работе.

— Что толку тогда от него?

Глаза у нее наполнились слезами и голос задрожал.

Он наклонился через стол и положил руку ей на плечо.

— Ну-ну, все в порядке. По пути в участок со мной ничего не случится.

Она отпрянула от него и отодвинула стул.

— Никогда нельзя быть в этом уверенным. Какой-нибудь сумасшедший может увидеть твою форму и решить расправиться с полицейским. Или ты снова захочешь играть в героя и вступишь в стычку с вооруженным вором.

Она встала и бросила тарелки в раковину.

Он посмотрел на нее.

— Да что с тобой сегодня?

Она помотала головой.

— А ты не понимаешь?

— Нет, не понимаю. Потому что ты говоришь глупости.

Он встал, но не подошел к ней.

Джоуни повернулась к нему.