Господь - мой брокер - Кристофер Бакли

а когда настанут трудные времена, и все деньги будут истрачены,

и не станет мне прохода на улицах от назойливых кредиторов,

прими меня снова в Доме Своем с распростертыми объятиями.

Незадачливый паломник…

Монсеньер отдыхает…

Призрак по имени Себастьян…

Рим гневается…

Ужасающий сюрприз

Следующий месяц принес сплошные несчастья. «Уайн спектейтор», один из ведущих винных журналов в стране, оценил «Секрет Аббата» в семьдесят два балла по стобалльной шкале. Критик отметил его «необычайно высокую цену для каберне, выращенного на севере штата Нью-Йорк», и охарактеризовал его вкус, как смесь «ежевики, авокадо и перезрелых бананов — сочетание отнюдь не божественное». Фрэнк Прайел из «Нью-Йорк Таймс», также пораженный его «заоблачной ценой», счел, что оно «подозрительно напоминает некоторые терпкие столовые вина из чилийской долины Майпо». (Несомненно, Прайел знал толк в чилийских винах.) Количество заказов на «Секрет Аббата» резко сократилось и продолжало уменьшаться даже после того, как мы снизили цену.

Потом произошел несчастный случай. Брат Джером проводил дегустацию для группы паломников — членов благотворительного общества католиков «Рыцари Колумба» из Баффало, штат Нью-Йорк, — и где-то между пятым и шестым бокалами заявил, что «вино приближает нас к Богу!». Один из подвыпивших «рыцарей», по-видимому, воспринял эти слова в буквальном смысле. Он отделился от группы и по тропинке, не проложенной еще до конца, начал восхождение на гору Кана. Добравшись до алтаря святого Тада, он каким-то образом, несмотря на ограждение, свалился в яму с колючими кустами, где около получаса, до тех пор, пока его крики не были услышаны, подвергался умерщвлению плоти. В иске на двадцать миллионов долларов были упомянуты семьдесят восемь швов, наложенных истцу, а также «тяжелое нервное потрясение, явившееся следствием применения средневековой пытки». Несколько многочисленных групп паломников отказались от экскурсии после того, как в одной из газет Баффало появился такой заголовок:

КОШМАР РЫЦАРЯ В КАНСКОЙ ВИНОДЕЛЬНЕ.

Мы предвкушали доход от водной горки «Канский каска-ад», которая должна была открыться как раз к началу летнего сезона, однако строители отстали от графика и превысили смету. Эллиот испытывал затруднения с подачей изготовленной на заказ «Канской красной» краски в гигантский «мерный кувшин», стоявший на горе. Краска постоянно просачивалась в систему, вырабатывавшую снег для вершины. В результате Кана походила не на величественную заснеженную гору, а скорее на наполовину растаявшее вишневое мороженое.

— Для создания снежных вершин, — объяснил Эллиот, — в основном применяются белила.

Мой рабочий стол был завален счетами от наших адвокатов, строительных компаний и поставщиков чилийского вина. Однажды днем я решил обсудить наши финансовые проблемы с монсеньером Маравильей, который взял на себя контроль над нашими банковскими счетами.

Войдя в президентские апартаменты, я с удивлением обнаружил, что монсеньер смотрит телевизор, а рядом, на низком столике, стоит початая бутылка «Шато Дюар-Милон Ротшильд». Он смотрел футбол на большом экране. Я откашлялся, чтобы дать знать о своем присутствии. Он мельком взглянул на меня и знаком предложил сесть.

— Обычно я так рано не отдыхаю, — сказал он, не сводя глаз с экрана, — но сегодня особый случай. Моя команда, «Милан», играет со «Штутгартом».

Я попытался охватить умом всю чудовищную важность матча «Милана» со «Штутгартом».

— Со «Штутгартом»? — переспросил я.

— За эту команду болеет кардинал, — прошептал он. — А мы выигрываем с разницей в один мяч!

Никогда еще я не видел, чтобы он выглядел таким довольным. Словно заправский комментатор, он охарактеризовал мне замечательные индивидуальные качества каждого миланского футболиста. Когда знаменитого нападающего «Штутгарта» Вилли Бекера уносили с поля после грубо выполненного подката, Маравилья едва сдерживал ликование.

— Блютшпиллер наверняка убит горем, — взволнованно сказал он. — Бекер его любимый игрок. За это надо выпить!

Не успел я возразить, как он достал еще один бокал и наполнил его. Потом вручил мне и со звоном стукнул об него своим:

— За победу над Германией!

Пить мне не хотелось, но я решил, что благоразумнее будет отметить вместе с монсеньером радостное для него событие. Я выпил глоток. Вино оказалось отменным. Маравилья осушил свой бокал и налил себе еще, опорожнив бутылку. Не было еще и трех часов дня. Неудивительно, что он держался гораздо менее церемонно, чем обычно.

— А в Ватикане вы смотрите футбол вместе с кардиналом? — спросил я.

— Браво, Марио! — вскричал он, глядя на экран. — Да, смотрим… иногда.

— Это, наверно, здорово.

— Только не том случае, если проигрывает его команда. Когда он недоволен, лучше всего оказаться где-нибудь в другом месте. Хорошо, что сегодня нас разделяет Атлантический океан. — Он потягивал вино. — Право же, — несколько легкомысленно продолжил он, — такие дни, когда лучше бы нас разделял океан, бывают часто.

К футболу я был равнодушен, но эти рассуждения начинали вызывать у меня интерес. Я составил ему компанию и выпил еще один глоток.

— Полагаю, работать у кардинала не так уж и легко.

— Легко? Ха!

Заметив, что бутылка уже пуста, он встал и, спустившись по лестнице, скрылся в Аббатовом винном погребе. Минуту спустя он вернулся с бутылкой другого вина — «Лафит Ротшильд» стоимостью в сто пятьдесят долларов. А в это время где-то проливал слезы Аббат.

— А знаете, брат Зап, я уже начал ценить уединенную жизнь в вашем монастыре. Здесь царит умиротворенность. Честно говоря, будь моя воля, я бы не особенно спешил возвращаться в Ватикан с его неотложными делами. Мне у вас очень нравится.

Пока он переливал вино из бутылки в графин на серванте, я увидел рядом с видеомагнитофоном знакомую коробку от кассеты.

— Вы смотрели «Поющих в терновнике»? — спросил я.

— Мы досмотрели до того места, где священник получает деньги старой дамы, — сказал он, вернувшись с графином к кушетке. — Скажите мне одну вещь. Как по-вашему, похож я на этого актера, Ричарда Чемберлена?

— Даже не знаю. Мне говорили, что я и сам на него похож.

Маравилья внимательно посмотрел на меня.

— Нет, — сказал он, — я не вижу сходства.

— Вообще-то, — сказал я, собравшись с духом, — я пришел не для того, чтобы поболтать о Ричарде Чемберлене. Наш текущий счет исчерпан. Чтобы заплатить по счетам, необходимо Использовать резервные фонды. Нам нужно примерно…

— Fermatelo! Fermatelo! No! No! Nooo![32]