Убить нельзя научить. Заговор внушателей - Ясмина Сапфир

– Ну что, дорогие мои? Расскажете все сами? Или вначале развлечемся? – Вархар растянул губы в улыбке тираннозавра, выхватил из плетеного стаканчика ножницы и пощелкал ими перед носами истлов. – Нет, слабенькие, – покачал головой скандр и не глядя бросил ножницы обратно. – Придется по старинке. Вручную.

Если ножницы в пятернях Вархара произвели на студентов неизгладимое впечатление, то его последняя реплика убила ребят наповал – даже бакенбарды их встали дыбом. Истлы уронили головы на грудь и принялись наперебой рассказывать.

– Они… мы… тут просто возникло… – промямлил истл с очень темными глазами, скуластым лицом и родинкой под правым глазом.

При каждом слове он нервно пытался застегнуть молнию розовой блузы, хотя фурнитура с изрядно поредевшими «зубьями» разошлась намного раньше. Но студент не остановился, пока бегунок, который и без того болтался на честном слове, не остался в его руке. На этом тихая истерика темноглазого не прекратилась. Он нервно сморгнул и бесцельно поддернул одну из черных брючин, разодранную на колене. Попытался пригладить угольную косу – стараниями мрагулов из нее во все стороны торчали длинные пряди волос.

– Мы внушили их девушкам, чтобы они отказались от свиданий. Так, в шутку. А еще за то, что они внушили нашим родителям, будто бы мы двоечники, – оттараторил лопоухий синеглазый истл, откручивая последнюю пуговицу со своей белоснежной рубашки. Одна ее пола торчала над черными джинсами, другая все еще оставалась заправленной. Собранная в хвост белокурая грива лопоухого, тоже благодаря драке, состояла из волос самой разной длины. Одни едва торчали из-под резинки, другие спускались до пояса.

– Они… мы… хотели… – у черноволосого никак не получалось складывать слова в предложения. Отчасти я его понимала. В присутствии Вархара многие теряли способность связно изъясняться. Кто-то от страха, кто-то от возмущения, а кто-то даже от восхищения его незабываемой брутальностью и варварским обаянием. Сама все это пережила.

– Мы… как его там… Услышали, что кто-то из мрагулов внушил гостям Академии, что они куры, свиньи и растения, – подключился к «даче показаний» рыжий истл с коротко стриженной гривой и раскосыми зелеными глазами. Вернее, с одним раскосым, а другим – подбитым.

Его одежда пострадала больше, чем у остальных. От канареечной туники остались лишь лохмотья, из брюк того же бешеного цвета были вырваны внушительные клочья. На бедрах и на ягодицах. Вархар косился на одежду рыжего с таким видом, что становилось ясно – он сделал бы с ней то же самое. Возможно, даже больше. Например, сжег и спел комические куплеты на пепелище.

– Так гости уже третий месяц в медкорпусе, – продолжал полуголый студент. – Одни кукарекают и кудахчут. Другие хрюкают и чего-то вынюхивают. Третьи лежат пластом и требуют полива. Смешно, конечно. Но не их детям и родственникам. Лучшие местные спецы пытались привести их в чувство. Но внушение оказалось слишком сильным. И хуже того – по какой-то новой технологии сляпано. Мрагулы, похоже, изобрели сами.

– А когда мы предъявили им претензию, – подал голос последний истл, сероглазый, остроносый, с каштановой гривой до плеч. – Они заявили, что так гостям и надо.

Он нервно одернул оранжевую рубашку, на которой осталось всего-навсего две пуговицы, и подтянул красные джинсы. Вначале я думала – они не пострадали. Но молния поползла вниз, и стало видно, что от штанов отлетела клепка. Сероглазый в ужасе поддернул молнию.

– Я вообще ничего не понял, – поделился со мной Вархар и без перехода рявкнул на студентов: – Что вы мне тут голову морочите?

– М-мы не м-морочим, – опешил черноволосый, снова поправляя косу. – Мы как на духу. Мрагулы, по слухам, внушили гостям Академии…

– Что те родились в курятнике и свинарнике, – прервал его Вархар, – а другие выросли на плантации… Надеюсь, это были таллины… Я понял. А теперь внимание – вопрос! – он ткнул пальцем в потолок. Купидон на хрустальной люстре чуть заметно вздрогнул, подвески опасливо звякнули. – При чем тут ваши родители?

– Наши родители работают в правительственной лаборатории внушения, – отозвался лопоухий, и пуговица осталась в его руке. – Приехали вывести гостей из этого состояния. Но тогда гости укажут на виновников. Их… осудят… Вплоть до колонии в их мире. Но тут родителям навнушали, что мы… двоечники. Что прогуливаем занятия и вообще хулиганим.

– И это помешало им работать? – Вархар оглушительно загоготал и продолжил сквозь смех, то и дело вытирая слезы рукавом. – Если бы двойки детей мешали нашим мужикам работать, у нас бы все только и лоботрясничали. А если бы мешало хулиганство отпрысков… м-м-м… Работающие скандры стали бы легендой поколений. У вас в мире все бабы, что ли?

– В нашем-то? – всерьез озадачился черноволосый и нервно откинул косу за спину. – Шестьдесят семь процентов мужчин, – сообщил, глядя в потолок и явно припоминая.

– А-а-а! – просиял Вархар. – Им не хватает баб, поэтому мужики стали бабами! – отчеканил так, словно ставил диагноз.

За шкафообразной спиной скандра закашлялся Гвенд.

Студенты замолкли и смотрели на Вархара то ли с ужасом, то ли с возмущением.

Да-а-а. Скандр умел получить сведения. И что особенно приятно – получить без пыток, на одном только психологическом давлении.

После недолгой паузы Вархар повернулся ко мне.

– Олюшка. Не хочешь отдохнуть? Или все же с нами?

На сей раз в его словах не слышалось ни подвоха, ни предупреждения о том, что скандр намерен сотворить нечто и это нечто мне совсем не понравится. Вархар смотрел с участием и беспокойством, вишневые глаза его лучились заботой.

– Ты так толком и не перекусила, не передохнула с дороги, – добавил он. – А я планирую по горячим следам встретиться с этими мозгожуями!

Вархар ловко и почти беззвучно спрыгнул со стола, в два шага очутился рядом и присел передо мной на корточки.

– Хочешь, вначале провожу тебя к нам, что-нибудь поесть сварганю? А Гвенд, – он неопределенно кивнул в сторону проректора, и тот нервно дернулся, – посторожит этих обалдуев.

Что правда, то правда. С момента нашего приезда здесь творилось черт-те что. Я замоталась, забегалась и совершенно забыла о еде.

И как же приятна была забота Вархара! Каким бы дикарем он временами ни прикидывался, трепетное и нежное отношение скандра заставляло сердце радостно колотиться. Меня укутало почти кашемировое тепло. И все-таки оставлять Вархара и расследование на полпути почему-то ужасно не хотелось.

– Давай вместе сходим к этим… зачинщикам. А потом пообедаем, а? – предложила я.

– Как скажешь, моя женщина, – в своей манере, с особой, ласковой интонацией ответил Вархар. Выпрямился пружиной и в мгновение ока очутился возле стола Гвенда перед студентами.

Проректор и ребята аж задохнулись от неожиданности. Бзн… Лопоухий выронил красную пуговицу – красивую, перламутровую, с белыми цветочками внутри. Здин… бегунок от молнии вывалился из рук темноглазого. Бызын… бзын… Последние золотые пуговицы, с выбитыми по центру снежинками, присоединились на полу к остальной фурнитуре.