Графиня по воле случая - Мишель Уиллингем

Взяв Эмили за руку, он втянул ее в комнату и запер за собой дверь, а ключ положил в карман.

– Защитить семью – мой долг.

Она гневно взглянула на него, и Стивен понял, что еще не получил прощения за свое поведение сегодня вечером.

– Почему ты меня поцеловала?

– Потому что захотела.

Он подошел к ней сзади и принялся осторожно вынимать из ее прически шпильки. Волосы Эмили рассыпались в его ладонях шелковистой вуалью.

Она прикусила нижнюю губу и решительно обернулась к мужу:

– Спасибо, что купил Ройсу новую курточку и ботинки.

Этих слов Стивен совершенно не ожидал. Руки Эмили мягко опустились на его плечи. Может быть, она еще раз поцелует его? Ему хотелось тихонько покусывать ее губы снова и снова, пока вся Эмили не растает в его объятиях.

Стивен притянул ее к себе. Несмотря на то что Эмили по-прежнему была полностью одета, между ними возникло ощущение близости.

– Почему ты убежала? Её щеки вспыхнули.

– Потому что я... испугалась. – По легкому румянцу на щеках Эмили Стивен понял, что на этот раз она не оттолкнет его.

– А сейчас? Тоже боишься?

Она не ответила. Стивен вновь увлек ее в танец, не спрашивая разрешения.

– А помнишь, как мы с тобой танцевали в первый раз?

– Да. Это было в конюшне в имении леди Вултроп, где все собрались на загородную вечеринку.

– Десять лет назад, – Он выпустил ее из рук и уселся в кресло перед пылающим камином, подняв ноги на решетку. – Мне было семнадцать.

Эмили уселась рядом. Сколько воспоминаний! В юности Стивен так часто наступал ей на ноги! Эмили тогда знала о танцах не больше его, и при неудачном повороте они частенько налетали на перегородки между стойлами.

– Ты тогда упал в навозную кучу.

– Уже десять лет я пытаюсь забыть это. Он придвинул свое кресло ближе к ее.

– Что еще ты помнишь?

Много чего. Как пряталась от родителей, когда те обсуждали, что еще можно продать. Как лежала в летних травах рядом с мальчиком, который, мечтала она, когда-нибудь непременно спасет ее.

При мысли о том, что тот мальчик сейчас находится от нее всего в нескольких футах, Эмили покрылась гусиной кожей.

– Ты ненавидел своего отца, – чуть слышно прошептала она. – Я это помню.

При упоминании маркиза он помрачнел:

– Зато ты всегда могла рассмешить меня. Даже в самые тоскливые моменты.

Стивен встал и опустился перед ней на колени. В его глазах Эмили неожиданно увидела тень того мальчишки, который так отчаянно старался завоевать одобрение отца.

Он положил руки ей на колени и закрыл глаза. Эмили едва удержалась, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до его темных волос, чтобы не поцеловать его. Не делай этого, предостерегающе сказала она себе. Стивен не заметил, как она потянулась к нему, а затем вновь отстранилась.

Его руки медленно проникли под ее юбки, чтобы ласкать колени и бедра. Конечно, тонкий слой ткани отделял ее от прикосновения его ладоней, но Эмили прекрасно помнила, как Стивен ласкал ее обнаженные бедра и какие ощущения она при этом испытывала. Боже милосердный, что он делает?

Он потянулся выше, чтобы расстегнуть и снять с Эмили платье, и ее тело как будто вспыхнуло. Сознание кричало, что она должна остановить его, но тело, охваченное растущим желанием, будто потеряло способность двигаться. Кринолин, нижние юбки по одной отправлялись в общую кучу и присоединялись к брошенному платью, а ее нервное напряжение все усиливалось. Наконец он расшнуровал корсет, и Эмили ощутила на себе его руки.

Оставшись только в сорочке и панталонах, она почувствовала себя беззащитной. Тогда все происходило в темноте, он не видел ее раздетой.

Эмили не пошевелилась, когда он опустил руки, поднял ее обнаженную ступню и положил себе на колени. Его палец скользнул по стопе, ладони мягко сжали и отпустили ее ноги, погладили и еще раз сжали, помогая снять напряжение и усталость.

Она закрыла глаза. Боже, подчиняться его рукам было так приятно!

– Посмотри на меня, – решительно сказал Стивен. Эмили не хотела, но он все же дождался момента, когда их взгляды встретились. – Я не позволю никому причинить вред детям. Даю слово.

Она не успела даже вздохнуть, когда он стремительно взял ее ноги и заложил их себе за спину в шокирующем объятии. Его губы слились с ее губами в лихорадочном поцелуе. Тело само все вспомнило.

–Я не люблю тебя, – прошептала она, когда его губы мягко скользнули к ее уху. Не могу. И не буду.

Он потянул сорочку, обнажая грудь Эмили, и медленно провел языком по кругу около соска. Чувствительные пуговки сосков поднялись и затвердели.

– Ты хочешь меня. И принадлежишь мне.

Она ощутила между ногами влажное тепло и поняла, что страстно желает его.

На мгновение Эмили показалось: вот, сейчас она потеряет сознание.

– Стивен, – прошептала она, хватая его руками за плечи и пытаясь притянуть ближе. Желание взяло верх над здравым смыслом. И, когда он внезапно отстранился, она не сразу поняла, что происходит.

Он сунул руку в карман жилета и вытащил небольшой ключ.

– Если захочешь разделить со мной постель, отопри дверь.

Он приподнял ей подбородок пальцем и поцеловал еще раз коротким обжигающим поцелуем, прежде чем вложить в руку ключ. Она едва слышала, как открылась и закрылась дверь между спальнями.

Он оставил выбор за ней. Она могла стать его женой на самом деле, не только по имени. И не могла бы потом обвинить его в том, что он ее принудил.

Иди к нему, умоляло тело. Поддайся искушению. Ему удалось вновь разбудить ее тело. Но он не помнил, как они занимались любовью в брачную ночь. Это не его вина, но ей горько думать, что лучшая ночь ее жизни ничего для него не значит.

Она зажала рот рукой, чтобы подавить рыдание. Она не смеет пойти к нему в постель, потому что снова окажется изнывающей от любви девицей, а он будет безразличен к ее чувствам.

Еще раз ей этого не вынести, она бросила ключ на каминную доску и погасила лампу.

Глава 12

– Что ты узнал? – спросил голос.

– Они уезжают в Фолкирк. Я поеду за ними и найду записи.

Граф сам приведет меня к ним.

– Граф должен быть мертв.

– Я больше не подведу вас, милорд. Записи будут уничтожены.

– Позаботься об этом. – Голос смолк на мгновение, затем продолжил: – Применяй любые средства, если возникнет необходимость.

Виктория Бэрроу оказалась предательницей, причем самого худшего сорта. Вместо того чтобы часами рыдать, как по дороге в Лондон, она большую часть пути радостно гугукала у Стивена на коленях, прижавшись личиком к его жилету. Постепенно Виктория обмякла у Стивена на руках, кулачки сжались под крохотным подбородком. Струйка слюны протянулась из ротика девочки к плечу Стивена. Анна, кормилица и нянька Виктории, предложила взять у него малышку, но он отказался. На сердце у Эмили потеплело при виде такого отношения к девочке. Можно было подумать, что это его родная дочь. На мгновение Эмили показалось, что все они – настоящая семья.