Ночь Калашматов - Константин Костин

Кунг был оборудован не хуже номера люкс в «Великом Хане». Правда, площадью поменьше — всего 9х7 метров. То есть размером с вполне такой нормальный фермерский дом. Здесь размещалась и спальня, и душевая, и даже кухня! Три-четыре человека… то есть скага могли путешествовать в нем, не испытывая абсолютно никаких лишений.

Но нас-то набилось почти два десятка! Из которых человек — всего один. Вентиляция явно не рассчитывалась на такое количество пассажиров и я выбрался через верхний люк в клетку, спасаясь от запаха пота чертей. Вскоре наружу выбрались и Хадаш с Ямшахом. Они о чем-то тихо переговаривались между собой, вспоминая то Ямаху, то остальных ханов, главным образом — Бароша, причем последнего — с явным неодобрением.

Тяжелый грузовик шел по степи на удивление ровно, оставляя после себя две глубоких колеи и столб пыли. Дул свежий ветер. Грело солнышко. Где-то над головой жужжал беспилотник. Словом — благодать. Не хватало только водички, и я уже думал спуститься вниз, к холодильнику, за бутылочкой «Верхнезаводской», как Хадаш внезапно встрепенулся.

— Многороги! — возбужденно произнес он, показывая пальцем вдаль.

— Где?

Я вытянул шею, пытаясь разглядеть животных. Учитывая, что рост среднего многорога около шести метров — не заметить такую махину в степи очень сложно.

— Под деревьями, у реки, — пояснил хан. — Километра три отсюда.

Никогда не перестану удивляться остроте зрения скагов. Откинув колпачки на оптике Зверобоя, я посмотрел в указанном направлении. Там, далеко, в самом деле — очень далеко, в тени деревьев копошились четыре туши. Одна — совсем здоровая, похоже — самец. Одна — поменьше. Самка. И две маленьких. Маленьких — для многорога. Детеныши.

— Попадешь отсюда, Шангшускаг? — поинтересовался черт.

— Вряд ли, — признался я. — Очень далеко. Надо подойти поближе.

— Нельзя, — ответил Ямшах. — Тогда остальные услышат выстрел и разбегутся. Вот удовольствия гоняться за ними потом… надо стрелять отсюда.

— Давайте хотя бы километра на два подойдем, — предложил я. — Отсюда, для человека — нереально.

— Хорошо, — согласился хан. — На два с половиной. Не ближе.

Хадаш снял с пояса рацию и отдал указания водителю автомобиля. Грузовик чуть скорректировал курс, проехал еще немного и остановился. Как по мне — дистанция для выстрела все еще была запредельной. Но я понимал, что спорить бесполезно.

Разложив сошки, я лег на металлический пол. Нашел окуляром цель. От вибрации двигателя перекрестье прицела плясало во все стороны. На таком расстоянии разбег в угловую минуту — это уже круг диаметром полтора метра! Плюс моя криворукость, ветер, атмосферные искажения…

— Хадаш, двигатель, — попросил я.

Хозяин грузовика бросил в рацию еще несколько слов и мотор четырехколесного монстра, чихнув пару раз, потух. Теперь, когда прицел перестал дрожать, стало намного проще. Естественно, я выбрал самого крупного многорога, чтобы хоть куда-то попасть. Хотя бы в кончик носа, чтобы не опозориться перед инопланетянами.

В клетку, заинтересованные причиной остановки, начали выбираться остальные краснокожие.

— Сейчас Шангшускаг покажет выстрел, достойный Великого Хана Коноша! — пообещал Хадаш.

Мне бы его уверенность! Интересно, как он выкрутится, если я промахнусь? Даже не если я промахнусь, а когда я промахнусь…

Я открыл затвор и вложил в патронник единственный патрон. Животные, еще не подозревая, что ни них уже начата охота, беспечно брели по редкому пролеску. Нащупав предохранитель, я повернул флажок. Но класть палец на спусковой крючок не спешил. Как назло, дул порывистый ветер. Черти веселились за моей спиной. Похоже, никто, кроме Хадаша, не верил, что я попаду. Включая самого меня.

Затаив дыхание, поймав момент между шквалами, я прикоснулся к гашетке, и плавно, подушечкой пальца, утопил крючок. Зверобой оглушительно ударил по ушам и двинул прикладом в плечо с такой силой, словно прилетело кувалдой. Матерясь через сжатые зубы, я смотрел в прицел. Многорог стоял, как ни в чем не бывало! Эх, промазал…

Вдруг гигантское животное, вытянув голову, рухнуло на землю. Попал! Ну да, точно! На такой дистанции пуля летит больше секунды! Отец семейства еще трепыхался, бил хвостом, вырывая с корнем траву и поднимая пыль. Но такой калибр ему не пережить.

— Отличный выстрел, Шангшускаг! — похвалил меня Хадаш. — Ты не только мудр, как три мошомо, ты еще и зоркий, как красный орел!

— Просто на то была воля Тилиса, Единого В Трех Ликах, — заметил Барош.

И я не мог с ним не согласиться. Такой великолепный выстрел — просто чудо. Настолько нереальное, что я сам в тот момент верил в волю Тилиса, Единого В Трех Ликах. Кто-то из чертей похлопал меня по плечу. Как раз по правому. В ответ на что я скривился от боли. Хан ханов был прав! Второй раз пальнуть из этой гром-палки у меня не было ни малейшего желания!

— Братья, охота начата! — провозгласил Хадаш.

Инопланетяне, как по команде, вскинули свои винтовки и степь огласилась канонадой. Появилось ощущение, что выбрались они не для того, чтобы подстрелить кого-то, а просто побабахать на свежем воздухе. Хотя то, что оставшиеся три многорога, даже на расстоянии в более двух километров, превратились в решето, вызывало уважение. Я со своим карабином в это мракобесие даже не полез.

Степь ожила. В траве замелькали различные мелкие зверушки, спешившие покинуть место буйства двух десятков вооруженных придурков. Но не тут-то было. В ход пошли гранатометы, разбрасывая окровавленные ошметки по земле.

Оператор беспилотника дал новые целеуказания и следующими жертвами стали еще пара многорогов, пять гиппопотамов, а свинорылов — тех вообще без счета. Каждая зверушка накачивалась свинцом до утроения своей массы тела.

Равнина плотно пропиталась запахом селитры. Пол клетки почернел от копоти. Небо потемнело от стервятников. Гильзы, перекатываясь при тряске, летели за борт автомобиля. Голова гудела от постоянного грохота.

— Это была славная охота, скаги, — довольно проурчал Хадаш.

Вечерело. Солнце уже повисло над самым горизонтом растерзанной исконными обитателями планеты степи. Грузовик развернулся, явно возвращаясь в Буйный.

— А мы разве не соберем трофеи? — удивился я.

— Какие трофеи?

— Мы столько мяса в степи оставили! — возмутился я.

— Шангу нечего есть? — язвительно спросил Барош.

— Не беспокойся, Шангшускаг, в крепости полно мяса, — рассмеялся Хадаш. — И выпивки — тоже.

— А в чем тогда смысл охоты? — озадаченно произнес я. — Просто пострелять зверушек? Так с таким же успехом можно по бутылкам пострелять. Я многое в жизни делал, за что не испытываю ни малейшей гордости, и многое повидал на войне. Но сторонником бессмысленной жестокости никогда не был!

— Ладно, Шангшускаг, если ты так хочешь — поедем и разделаешь того самого многорога, которого ты сам подстрелил, — предложил хан. — Разделаешь его, и сегодня зажарим именно твою добычу!