Две встречи в Милане - Джосс Вуд

После долгих и тошнотворных вопросов Аннет начала жалить, как пчела.

– Это главное событие года. Я ожидала увидеть тебя с парой. Почему ты один?

Джейгер вздохнул и пожал плечами:

– Это особенное событие, а в моей жизни сейчас нет особенного человека. Поэтому я решил прийти один».

«В моей жизни сейчас нет особенного человека» «Стоп! Подумай! Подожди! Ты взрослая женщина и понимаешь, насколько опасна пресса. Ты знаешь, что он не думает так, это только слова. Джейгер не мог в тебя влюбиться, это была бы сказка.

Прежде чем расстаться и покончить с ним, дай ему все объяснить. Так поступают взрослые».

Зачем он так сказал? Из миллиардов слов, которые он мог сказать. Почему он выбрал эту фразу, которая могла задеть ее?

Пайпер посмотрела на Джейгера на экране телевизора. Послав Аннет воздушный поцелуй, он продолжил свой путь по ковровой дорожке. Пай-пер взволнованно облизнула губы. Ее сердце сжалось и застыло. Раздражающий голос ведущей вещал что-то про следующего гостя, но Пайпер не слышала ничего, кроме слов Джейгера. В ее голове бесконечно повторялась его фраза.

«В моей жизни сейчас нет особенного человека». Мысли Пайпер вертелись по спирали, и ей становилось лишь больнее. Она никак не могла призвать на помощь разум. Ничего не могла поделать.

Она была для него пустым местом. Их отношения ничего не стоили. Джейгер мог спать с ней, но не готов был показаться с ней на публике. Пайпер вдруг вновь почувствовала себя ребенком, когда попросила отца отвезти ее в парк, а тот не отвез.

Когда хотела взять его фамилию, но он отказал ей.

Попросила сходить в кафе, в цирк, к нему домой или на выпускной, чтобы станцевать танец отца и дочери…

Мик всегда отвечал отказом.

Он признавал ее существование только в этом доме, в этом пространстве. Вне этих четырех стен ее не существовало. Видимо, не только для Мика, но и для Джейгера.

Будто раскаленный нож пронзил сердце Пай-пер. Пронзительная боль и унижение захлестнули ее, и она выронила пульт. Слезы брызнули из глаз, в ушах зашумело. Она сжала руки, проклиная отца и Джейгера. Двоих мужчин, которых она любила, но чьей ответной любви так и не получила.

– Привет, это я! Я пыталась пару раз дозвониться до тебя, но попадаю на голосовую почту. Я очень взволнована! Кажется, у нас есть доказательства, так что позвони мне как можно скорее, хорошо?

Джейгер закрыл телефон и нахмурился. Голос Пайпер выдавал ее волнение. Она просила срочно перезвонить. Но почему тогда ее телефон выключен?

«Господи, пусть с ней и Тайлером все будет в порядке. Хоть бы ничего не случилось», – думал Джейгер. Он отодвинул свой стул и растерянно улыбнулся братьям.

Сейдж, сидевшая напротив него, наклонилась вперед, чтобы спросить:

– Что-то не так?

Джейгер поднял стакан виски и пожал плечами:

– Пайпер нашла бумаги по камням.

Линк выпрямился. Очевидно, ему не терпелось услышать подробности.

– Серьезно? Где?

– У ее родственницы есть дневник. Пайпер считает, что у нее также могут быть еще сапфиры. – Джейгер понизил голос, чтобы никто больше не услышал его слов.

– Еще? – переспросил Беккет. – Сколько?

– Три. Пайпер хочет завтра же поехать в Хэмптон, чтобы все узнать.

Линк указал на него пальцем:

– Сообщи, как только появится информация. Джейгер кивнул. Плохо, что он так и не смог дозвониться Пайпер. Он оглядел богато украшенный бальный зал и Аннет, сидящую за соседним столиком.

Он солгал ей. В его жизни был особенный человек, однако он не хотел этого. Ему было бы проще, если бы Пайпер не стала так важна ему. Он не смог дозвониться до нее, и чувство дискомфорта, которое он теперь испытывал, доказало это.

Конечно, он может отрицать чувства, пока рак на горе не свиснет, но в чем смысл? Это не изменит того факта, что впервые после Андреа он испытывает чувства к женщине. И чувства эти становились все сильнее.

Ради бога, он знает ее всего неделю!

Но Пайпер стала источником его счастья. Когда Джейгер предавался мечтам, то видел себя в ее доме, рядом стояла радионяня. Он прислушивался к случайным всхлипам Тайлера, поднимая взгляд на монитор, – не начал ли малыш плакать? Он хотел растянуться на диване и смотреть игру с пивом в руке, а голову положить ей на бедро, пока она читает одну из своих книг об искусстве. Он слушал ее статьи о кубизме и Пикассо и мечтал отвезти ее в Европу, чтобы она смогла прикоснуться к искусству другого континента.

Их ждали горячие круассаны в Париже. Горячий чай в Диснейленде и Тайлер, сидящий у них на коленях. Сказки на ночь. Он мог рассказать Тайлеру историю мира.

Пайпер непременно должна быть рядом с ним, здесь ее место. Пусть будут прокляты ее секреты, эти дурацкие камни и пресса. Она просто должна быть рядом.

Джейгер почувствовал руку на плече и поднял глаза. Он улыбнулся своему другу и конкуренту Джеймсу Моро и пожал ему руку.

– Прости, я пропустил игру в покер, – сказал Джеймс Беккету, поприветствовав всех братьев и поцеловав Сейдж в щеку.

– Я все понял. Вы просто струсили. Оно и понятно, – поддразнил его Беккет.

– Будь по-вашему, – ответил Джеймс.

– Я слышал, ты подал иск насчет имений Майкла Шаттла, чтобы вернуть его долги, – сказал Линк, когда Джеймс занял пустующий стул.

– Шаттл купил много камней у нас за эти годы. Никогда бы не подумал, что этот проклятый чек – пустышка, – пробормотал Джеймс.

– Рад, что он был вашим клиентом, а не нашим, – засмеялся Беккет.

– Еще бы вы не были рады! – ответил Джеймс. – «Баллэнтайн и компания» просто уклонилась от пули. Очередная возлюбленная Шаттла улетела на юг накануне ареста. Я полагаю, вместе с моим бриллиантом.

– Судя по длинному списку кредиторов, тебе повезет, если вернешь хоть часть своих денег, – присоединился к беседе Джейгер.

– Есть один факт, который я никак не могу понять. Тридцать лет назад мой отец купил у Майкла Шаттла два потрясающих сапфира, за которые мы заплатили огромные деньги. Шаттл хвастался, что у него таких еще много. И случись что, они станут его спасательным кругом.

Сердце Джейгера остановилось.

«Моя мать продала два камня тридцать лет назад, чтобы открыть свое дело», – вспомнил он слова Пайпер.

Она говорила, что дом принадлежал ее отцу. Его выставили на продажу, потому что он был частью его компании. Полученные денежные средства должны погасить долги отца.

Получается, Пайпер Миллз – дочь Майкла Шаттла.

Почему она скрывала это? Почему не рассказала ему?

Что еще она скрывает от него?