Испытание соблазном - Шантель Шоу

— При чем тут секс?! Я говорю об отсутствии понимания, а также о том, что этой ночью ты опять бредила своим первым мужем.

— Нейлом?! — недоуменно воскликнула Тэмсин.

— Именно это имя ты непрерывно повторяла во сне, — гневно констатировал супруг и покинул дом.

Когда Тэмсин вернулась в кухню, на пороге появилась встревоженная экономка Батиста.

— Доброе утро, синьора, — проговорила пожилая женщина. — Дождь льет уже не первый день, я волнуюсь за дочь. Ее дом находится в низине, близ реки, у самого плеса. Такой ливень чреват наводнениями. Кариеса там совсем одна с детьми. Карло несколько месяцев, да и девочки еще совсем маленькие. От Гвидо какая помощь? С его-то больной спиной…

— В таком случае им следует подняться на холм. Вилле Розала, насколько я понимаю, наводнение не угрожает… Вы объясните, где они живут. Я возьму машину и съезжу за ними.

— Синьор ди Чезаре не одобрил бы этого, — испуганно возразила Батиста.

— Синьора Ди Чезаре сейчас здесь нет, — твердо проговорила Тэмсин. — За Кариесу и детей можете не волноваться.

— Но проселочные дороги размыло…

— Вы же хотите, чтобы ваша дочь и внуки были в безопасности?

«Дом ди Чезаре» открывал новый магазин на Елисейских полях. В связи с этим работы у Бруно хватало, это позволяло не задумываться о хитросплетениях быта. Но время от времени он тешил себя мыслями о том, что через считаные месяцы родится его сын. В том, что это будет именно сын, он не сомневался ни минуты, маленький Стефано — любимчик и наследник, надежда династии.

Ребенок Тэмсин, еще не родившись, стал самым важным существом в жизни Бруно. Он был единственным извинением тому, что, нарушив собственные, годами выстраиваемые планы, Бруно женился на женщине, как оказалось, в сущности, и недурной, но не вполне подходящей для брака такой вельможной особы, какой он без тени иронии себя почитал. И теперь, когда причина его изначального предубеждения рассыпалась, он все еще продолжал считать брак с Тэмсин вынужденным компромиссом.

Бруно понимал, что жизнь с такой женщиной простой не будет. Слишком они разные. Тэмсин с ее представлениями только усложняет их до того легкие и приятные альковные отношения. Но он готов был с этим мириться ради ребенка, уверенный, что со временем переиначит жену под себя. Однако то обстоятельство, что Нейл Харпер продолжал властвовать над ней, лишало его хладнокровия, обнаруживая нелепую ревность…

Телефон на его рабочем столе задребезжал. Бруно не сразу расслышал это, стоя у окна, оглушенный парижским ливнем, отчаянно бьющимся о жесть водостоков. Он вернулся к столу и ответил, после чего услышал голос Сальвадоре.

— Сальваторе, как вы? — поспешил осведомиться Бруно. — Очень сожалею о вашей потере. Как прошли похороны матери? Вы все еще на Сицилии?

— Я уже вернулся, синьор… и должен вам кое-что сказать, — взволнованно проговорил его служащий.

Дождь успел исхлестать лицо Бруно, пока он несся от ограды, где забуксовал его лимузин, к вилле. Порывы ветра и густая стена ливня превратили этот отрезок пути в настоящее испытание.

Бруно экстренно вылетел из Парижа. После, телефонного разговора со своим флорентийским дворецким он не медлил ни минуты. Спешил и молился.

Он не мог уразуметь, для чего его кузине все это понадобилось. Никогда никакого приватного уговора, тем более официальной или же тайной помолвки не существовало, только досужая болтовня. После женитьбы Бруно категорически запретил Донате пересекаться с Тэмсин и потчевать ее бабьими россказнями. Однако жену он не посчитал нужным разуверить, предпочитая, чтобы Тэмсин думала о нем как о человеке иного, высшего порядка, многим пожертвовавшем ради их брака. И возможно, это тоже стало очередной его нелепой ошибкой.

Ему даже не пришло тогда в голову поинтересоваться, зачем это в день его вылета в Штаты Тэмсин приехала на его флорентийскую квартиру, настолько он гневался на холодный тон ее прощального письма о том, что прежняя жизнь и работа ей предпочтительнее, чем обитание на вилле Розала. Теперь же все эти вопросы и недоумения вновь стали остры, потребовали разъяснений.

Он вбежал в холл и тотчас бросился к своей экономке с криком:

— Где синьора ди Чезаре?! Батиста бормотала, унимая рыдания:

— Синьор, я не знаю, что произошло. Ее нет уже много часов, телефон не отвечает…

Бруно старательно вникал в стенания пожилой женщины, которая рассказывала о том, что предшествовало исчезновению Тэмсин.

Затем взял машину и поехал по размытым деревенским дорогам. Дворники не успевали расчищать стекло, да и бесполезна была их работа, поскольку все кругом было застлано непроницаемой серой пеленой.

— Матерь Божья! — причитал Бруно. — Тэмсин, где же ты?!

Еле разбирая дорогу, он съехал к разливу реки, вбежал в дом дочери Батисты, но никого там не нашел.

Стоявшие чуть поодаль сельские дома привлекли его своими огнями, мерцавшими сквозь сумеречный туман. Он неистово колотил в двери, с порога крича:

— Вы мою жену не видели, синьору ди Чезаре?! Англичанка, светлые волосы. Она должна была быть здесь сегодня днем…

Жильцы обеспокоенно выслушивали его, но лишь качали головой и разводили руками…

Он медленно рулил по дороге, всматривался в сгущающуюся темноту, перекрикивал дождь и ветер, призывая Бога и свою жену, выставив разгоряченную голову под проливной ледяной дождь.

— Тэмсин! — в отчаянии звал Бруно сорванным голосом.

— Мы здесь, Бруно! — донеслось до него. Он заглушил двигатель и прислушался. Да, слух его не подвел. Это действительно был голос его жены. Он выскочил из машины и по колено в грязи бросился к ней. Она сидела в увязшей в хляби машине с Кариссой и ее детьми. Так они и спасались от дождя и ветра, завернувшись в одеяла.

— Сокровище мое, — прохрипел он по-итальянски. — Как ты?

— Бруно, все хорошо. Машина забуксовала. Места не людные… Прости, я понимаю, о чем ты, — одернула себя Тэмсин. — Со Стефано все в порядке. Только брыкается, — радостно проговорила она. — Хочешь почувствовать? — спросила она, кладя его влажную и холодную руку на свой живот. — Я представляю, как ты напуган, Бруно. Но с твоим сыном все хорошо.

— Я тревожусь не только о нем, родная, — отозвался мужчина.

Тэмсин смутно помнила, как Бруно перетащил всех по грязи в свою машину, как быстро они добрались до виллы, как она оказалась в душе, а муж, стащив с них обоих грязную одежду, трепетно мыл жену вспененной мочалкой.

— Ну вот, милая, теперь все в безопасности, — удовлетворенно констатировал Бруно, когда нервное напряжение отступило. — Но нам нужно объясниться…

— Я очень виновата перед тобой, — поспешно проговорила Тэмсин. — Я не должна была так рисковать, но когда Батиста рассказала об угрозе наводнения и о том, что Кариесе и ее детям нужна помощь…