Камень судьбы - Тимур Туров

– Никогда не слышал, – перебил Глеба Алексей. – И не такой уж я популярный тип, чтобы меня… Не, я еще понял бы, будь эта твоя игруха про паркур. А так… В общем, тут одно из двух: или ты с катушек съехал, или грузишь меня леваком. Я думаю, скорее первое. На психа ты здорово похож, ха-ха. Обыск, слежка. Точно – псих.

– И чего теперь делать? – тупо спросил Глеб.

– Тебе – не знаю. В Кащенку обратиться, наверное, ха-ха. А лично я собираюсь придавить на массу. Минуток двести мне явно пойдут на пользу, – широко улыбнулся Алексей, в очередной раз продемонстрировав безупречно белые зубы.

– Ну, я тогда пойду. – Глеб поднялся со стула. – До свидания…

– Пока! – отсалютовал ему рукой хозяин квартиры. – Дверь захлопни.

И тут зажужжал телефон в кармане Акундина.

– Кому еще там… – сердито нахмурился Алексей, извлекая трубку. – Да, алё? Что? Ни хрена она никому не мешает! Там до помойки метров пять! Ладно, ладно, спускаюсь.

Захлопнув крышку, он выругался.

– Тачила моя мусоровозу развернуться не дает. Переставить надо. Пошли, заодно тебя провожу, а то вдруг тебя в подъезде пасут эти твои, ха-ха, «стриженые затылки».

Натянув футболку и джинсы, Акундин прихватил ключи от машины и вытолкнул Глеба за дверь. Они молча начали спускаться по лестнице, едва освещенной падавшим в окна подъезда оранжевым светом уличных фонарей.

– Что-то не так, – вдруг совершенно трезвым голосом сказал Алексей. – Мусоровоз-то всегда рано утром приезжает, да и подъезд к помойке – с другой стороны. Никак не может моя «Селика» ему мешать. И главное – откуда у его водилы мой номер, а?

– Не знаю, – растерянно прошептал Глеб. – Может, в справочной узнал.

– Да в какой, на хрен, справочной! Тайга это, понял? Ну, засада полная. Блин, братуха, а ведь ты меня в блудню какую-то втащил.

– Да не тащил я никуда! – разозлился Глеб. – Это еще вопрос, кто из нас псих. Подумаешь, водитель мусорки позвонил…

– Тш-ш-ш! – прошипел Алексей, останавливаясь.

Глеб уперся грудью в его вытянутую руку и послушно замер. Во рту неожиданно сделалось сухо, спина же мгновенно вспотела.

– Назад! – одними губами произнес Алексей, поворачиваясь. – И ти-и-ихо!

Глеб на цыпочках начал подниматься обратно. Миновав запертую дверь квартиры Акундина, он оглянулся и увидел блеснувшие в полоске тусклого света глаза нового знакомого. Там, в глубине этих глаз, бился страх.

«Он тоже ничего не понимает», – с обреченностью подумал Глеб.

Давным-давно, еще в детстве, на даче у бабушки, он случайно увидел, как две мыши забрались в пылесос. Старый аппарат, похожий на торпеду и называвшийся «Буран», стоял за дверью. Глеб сидел в кресле и читал, когда его внимание привлек странный шорох. Оторвавшись от книги (кажется, это был Жюль Верн, «Дети капитана Гранта»), он начал оглядываться и заметил, как мыши одна за другой выскочили из чулана и прямиком побежали к пылесосу, чтобы спрятаться в черной дыре для шланга. Бабушка очень боялась мышей, и Глеб решил сделать доброе дело. Осторожно поднявшись, он снял с гвоздя шланг и быстро подсоединил его к «Бурану». Мыши бросились по шлангу наружу. Их лапки с крохотными коготками скребли изнутри полиэтиленовую трубу. Еще немного – и зверьки вырвались бы на свободу. Поняв это, Глеб включил пылесос. Услышав шум, из кухни появилась бабушка и с удивлением посмотрела на радостно приплясывающего внука со шлангом в руках. Потом, когда пылесос выключили, в полотняном мешке для сбора пыли нашли два серых трупика. Глеб посмотрел на покрытые липкой кашицей мордочки мышей – от давления у них лопнули глаза, – и его вырвало. С тех пор он терпеть не мог пылесосы.

«Мы сейчас как те мыши. Бежим по шлангу, стараемся, напрягаем силы, а в этот момент чья-то рука уже тянется к кнопке», – мелькнула безрадостная мысль.

Глеб всего лишь на секунду отвлекся, представляя себе эту руку и эту кнопку, и тут за его спиной буквально из ниоткуда возник человек в черном и прыгнул на Акундина. Алексея спасло то, что он находился на несколько ступеней ниже нападавшего. Присев, он перебросил через себя черного человека, но не удержался и полетел вслед за ним вниз, на лестничную площадку. Там сразу же завязалась борьба, молчаливая, отчаянная, с глухими ударами, надсадным хаканьем и тихими стонами. Глеб стоял над этой схваткой, точно соляной столб, не в силах двинуться с места. Он никак не мог заставить себя принять решение – броситься ли на помощь Акундину или бежать.

Бежать было стыдно, лезть в драку – страшно.

Тем временем Алексей сумел отбросить от себя нападавшего, вскочил на ноги, готовя атаку, но человек в черном, сообразив, видимо, что врукопашную ему не одолеть сильного и ловкого противника, быстро сунул руку за пазуху. Акундин совершил странный финт, припав на руки и разворачивая корпус. На фоне окна мелькнули его ноги в белых теннисных туфлях. К Глебу отлетел какой-то железный предмет, со стуком ударившийся о бетон ступеней. Действуя скорее инстинктивно, чем осознанно, Глеб присел, пошарил рукой и сжал влажными пальцами холодную рукоять.

«Пистолет!» – понял он, обмирая.

Тяжелый, угловатый, с широким квадратным стволом и толстым глушителем, пистолет был настолько реален, настолько осязаем, грозен и страшен, что Глеба передернуло, как от разряда тока. И тут же ступор прошел. Мысли, чувства, эмоции – все рванулось с бешеной скоростью, замелькало, словно в крутящемся калейдоскопе. Глеб крепко стиснул оружие двумя руками и шагнул с верхней ступеньки…

Черный человек, потеряв пистолет, выхватил нож и сделал глубокий выпад, пытаясь достать Акундина и закончить схватку, прежде чем второй его противник успеет что-то предпринять. Узкий клинок льдисто блеснул в полумраке, полоснув по руке Алексея. Тот яростно выматерился и крикнул Глебу:

– Стреляй! Ну!!

Глеб первый раз в жизни держал в руках реальное оружие. Подняв пистолет на уровень глаз, он вспомнил читанную пару лет назад статью о теории и практике стрельбы и постарался, чтобы темный силуэт атакующего Акундина человека оказался на воображаемой линии, продолжающей ствол, после чего нажал на гладкий спусковой крючок. Но тот, вопреки ожиданиям, даже не сдвинулся с места.

– Стреляй! – снова крикнул Алексей, с трудом уворачиваясь от очередного выпада противника.

Он и черный человек танцевали на небольшой площадке завораживающий танец смерти, и было ясно – победитель в этом жутком танцевальном марафоне будет только один.

Подъезд наполнился шумом – снизу грохотали по ступенькам сразу несколько человек, чьи-то шаги слышались и наверху.

«Это как в игре, – облизнув пересохшие губы, сам себя успокаивал Глеб. – Просто нужно все сделать правильно и не суетиться. Пусть там грохочут, пусть тут машут ножом. Есть миссия. Есть оружие. Секунды бегут, но я успею. Я всегда успеваю. Итак: пистолет. Почему он не стреляет? Предохранитель потому что не снят. Это какая-то фиговина сбоку от ствола. Где? Вот это? Это? Или это?»