Профессиональная тайна - Эллен Сандерс

– А ты?

– Я много лет не брал отпуск. Имею же я право немного развеяться!

– А ты не боишься, что мы так разнежимся, что вообще не захотим больше работать? Мы и так два дня почти не вылезали из постели!

– Конечно, если постелью можно назвать диван или шезлонг… – Найджел улыбнулся, явно довольный собой. – Что значит не вылезали? А как же рыбалка?

– Какая? Та, что закончилась, едва ты насадил на крючок кальмара?

– Я не виноват, что ты меня так возбуждаешь, – с лукавой усмешкой ответил он, поглаживая растрепавшиеся волосы обнаженной женщины. – Стоит тебе появиться в радиусе нескольких метров, как я закипаю.

– Ах вот оно что! Значит, это я во всем виновата?

– Ты искушаешь меня… А единственный способ избавиться от соблазна – уступить ему.

Андреа перекатилась на бок и положила голову на грудь Найджела.

– Что будем делать, когда вернемся в город?

– Ну во-первых, ты перевезешь ко мне все свои вещи. А во-вторых, нужно назначить день помолвки. Пригласить гостей…

Андреа затаила дыхание. Биение сердце гулко отдавалось в висках. Она мечтательно выводила пальцем на груди Найджела замысловатые фигуры.

– Я так счастлива, Найджел. Никогда не представляла, что такое возможное. Мне хочется петь, смеяться и кричать о своей любви. – Она поцеловала лежащего рядом мужчину.

– Что тебе мешает?

– Мне… правда можно кричать во весь голос? – с сомнением спросила Андреа, приподнявшись на одном локте и заглянув Найджелу в глаза.

Он встал с матраса и помог подняться Андреа. Держась за руки, они взобрались на нос яхты и громко крикнули:

– Я люблю тебя!!!

Затем повернулись друг к другу и – уже тихо повторили – в один голос:

– Я люблю тебя.

Андреа закрыла глаза и прижалась к груди Найджела, прислушиваясь к неровному стуку сердца.

Возвращение в реальность стало шоком для влюбленных. Едва Найджел включил мобильный телефон, как ему пришло сообщение о десятке пропущенных вызовов от Майка и несколько текстовых сообщений с требованием срочно позвонить ему в больницу.

– Что-то случилось? – спросила Андреа, заметив, что Найджел переменился в лице.

– Надеюсь, что нет, – стараясь скрыть волнение, ответил он, набирая номер Майка.

– Наконец-то ты объявился! – не теряя времени на приветствия и дежурные вопросы типа «как дела?», начал Майк.

– Что случилось? – спросил Найджел, прикрыв трубку ладонью, чтобы Андреа не слышала, о чем они говорят.

– Похитили ребенка Бетти.

– Что?! – воскликнул Найджел, забыв об осторожности.

– Что стряслось? – моментально насторожилась Андреа. – Найджел, что-то не так с Бетти?

Найджел жестом попросил Андреа проявить немного терпения. Но она нервно теребила его за рукав и вопросительно заглядывала ему в глаза, словно надеялась прочитать в них ответ.

– Пока похитители не предъявляли никаких требований. Если вдруг вам кто-нибудь позвонит…

– Да-да… Я знаю, что нужно делать в таких случаях, – взволнованно перебил друга Найджел.

– Возможно, им нужны деньги.

– Но они ведь знают, что у Бетти ничего нет.

– Бетти?! – воскликнула Андреа. – Что с моей сестрой?

Она выхватила у Найджела трубку.

– Майк, что с Бетти?!

– С ней все в порядке, Андреа. Успокойся, пожалуйста.

– Что-то не так с малышом?

– Андреа, только не нервничай… Твоя сестра пока не в курсе…

– Да что, в конце концов, произошло?! – Андреа не замечала, что кричит. Волнение достигло критической отметки.

– Ребенка похитили.

– Нет… – Трубка выскользнула из руки Андреа, но Найджел вовремя ее поймал.

– Когда это произошло? – спросил он. За несколько минут Найджел сумел взять себя в руки.

– Вчера поздним вечером. Медсестра отнесла его в специальное отделение для недоношенных младенцев, а через два часа на плановом обходе его уже не было.

– Кто-нибудь из посторонних мог проникнуть туда?

– Вряд ли. В родильном отделение вообще довольно строгие порядки, а уж в инкубационном секторе – и подавно. Медперсонал применяет повышенные меры предосторожности. Стерильность и минимум контактов.

– Полиция уже опросила медсестер?

– Да всех, кроме одной. Она подхватила инфекцию и не вышла на работу сегодня утром.

– Давно она работает в больнице? Где живет?

– Найджел, не беспокойся. Полиция сейчас это выясняет. Наверняка эту женщину в самом скором времени найдут. Бетти пока ничего не знает о случившемся. Правда, если Андреа захочет ей рассказать, пусть сделает это в как можно более мягкой форме.

– Решили спихнуть самое сложное дело на нее?

– Найджел, пойми, мы сами в шоке. Такое произошло впервые. И если похитители не выдвинут свои требования, то мы так и не разгадаем их мотивы, а следовательно, не найдем малыша.

– Хорошо. Мы с Андреа прямо сейчас выезжаем в больницу.

– Думаю, следует держать телефоны включенными на случай, если объявятся похитители, – нерешительно попросил Майк.

– Но разве не логичнее предположить, что они позвонят матери?

– Как ты сам сказал, у Бетти ничего нет. Наверняка похитителям это известно. Если к этому делу имеет отношение человек, работающий в больнице, то ему известно, что по больничным счетам миссис Говард платил ты.

– Но у меня денег не больше, чем у Бетти.

– У тебя – да, а вот у твоего отца есть что отхватить.

– Какое-то безумие. – Найджел вытер со лба выступивший пот.

Боковым зрением он заметил сидевшую на диване Андреа. Она обхватила руками колени и стала похожа на маленькую испуганную девочку.

– Договорились. До встречи. – Майк положил трубку на секунду позже, чем к нему обратился офицер полиции, и Найджел узнал голос своего хорошего знакомого Люка Фергюссона.

Люк был одним из помощников шерифа и славился почти нечеловеческим нюхом на преступления. После того как Фергюссон раскрыл несколько громких дел, поползли слухи о том, что он появляется на месте преступления еще до его совершения. Кроме того, злые языки поговаривали о связях прославленного полицейского с криминальными кругами, поставляющими ему информацию за более лояльное отношение во время следствия.

Если дело о похищении ребенка ведет Фергюссон, значит, у Бетти есть шанс вернуть сына, подумал Найджел. Он поклялся себе сделать все возможное, чтобы найти похитителей. Даже если придется пожертвовать всеми своими деньгами и на коленях умолять отца о недостающей сумме.