Натюрморт с серебряной вазой - Наталья Солнцева

– Не включается! – отрезала она.

– Что так?

– Для этого мне надо оказаться в номере, где произошло убийство.

– Сегодня я не могу тебе этого обещать, – признался начальник охраны. – В лучшем случае завтра.

Глория пока не умела управлять своими видениями. Перед ней спонтанно развертывались фрагменты, которые приходилось складывать, как пазлы. Зато она научилась доверять этому странному каналу информации и убедилась, что полученные таким способом данные можно смело использовать.

Лавров насвистывал свой любимый мотивчик про тореадора. Тра-та-тара-та-тара-ра-ра-ра…

Они сидели в машине, пережидая проливной дождь. Казалось, ливню не будет конца.

– Слушай, а куда бы ты отправился, будучи Русланой Смоляковой?

– Если она убила любовника, то, боюсь, ее уже нет в Тамани. Сбежала.

– Такой известной даме не просто скрыться.

– Заблуждаешься. Грим, парик, очки… и родная мама не узнает. Покатила автостопом. Красивую женщину водители всегда подберут.

– Автостопом?

– Она же не дура. Понимает, что ее будут искать.

– Провести остаток жизни в бегах?

– Все лучше, чем в тюрьме.

– А если она еще не успела уехать?

Лавров не понимал, за что ему это наказание? На отдыхе и то нет покоя.

Глория вдруг вспомнила, как ночевала в комнате Тали, загадочной гостьи «контрабандистов». Там еще витал дух съехавшей жилички. Глория пыталась настроиться на ее волну, уловить ее мысли, настроение.

Это была смутная тревожная ночь. В окна светила красная луна. Глории представилась прекрасная и страстная женщина… молодая, но искушенная в любовных играх. Снедаемая ревностью и собственной порочностью, погрязшая в грехе…

Глория вторглась в чужой мир, ощутила чужие страдания и агонию чужой любви. Она близко подошла к опасной черте, за которой можно потерять себя. Слиться с другим образом, другой индивидуальностью. Сгореть в чужом пламени.

– У-уф-ф…

– Тебе жарко? – всполошился Лавров. – Нечем дышать? Ты побледнела… Дать воды?

Она отстранила его руку с бутылкой боржоми.

– Тебе не кажется, что погибший Ян был влюблен в гостью Галины Васильевны?

– Не думаю. Хотя… она была ничего себе. Соблазнительная штучка!

Глория так на него посмотрела, что он залился краской.

– Я не то хотел сказать…

– Вот почему ты торчал на террасе с биноклем, – заключила она. – Проявлял неуместное усердие.

– Как раз уместное. Благодаря моему усердию мы имеем фотографии этой подозрительной дамы.

– Вряд ли они понадобятся, – в пылу вспыхнувшего недовольства бросила Глория и сразу поняла, что очень даже понадобятся. Она сама их еще не видела. А стоит взглянуть на «бедную сироту».

– Сегодня же сбросишь снимки на ноутбук.

– Слушаюсь! – по-военному ответил Лавров. – Приступить сейчас же?

Ноутбук лежал на заднем сиденье, но Глория смилостивилась и согласилась отложить важную операцию до возвращения домой.

– Сначала найдем Руслану…

– Она покинула номер сразу после убийства, я уверен, – терпеливо вымолвил Лавров. – Ее давно след простыл.

– Допустим. Как она вышла из гостиницы?

– Самое простое – вылезла через окно, чтобы никому не попасться на глаза. Если ты помнишь, Ордынцев снимал номер на первом этаже. А решеток там нет, я проверил.

– Значит, через окно… – задумчиво произнесла Глория. – Впопыхах, в панике. Схватила только свою сумочку и… куда она могла пойти ночью или рано утром?

– Жаль, что нам не известно точное время смерти Ордынцева. Ночь была или утро, госпожа Смолякова сразу отправилась ловить попутку, уверяю тебя. Она не глупа, хоть и блондинка.

– Она – блондинка?

Лавров утвердительно кивнул.

– В данном случае ты ошибаешься, – улыбнулась Глория.

– Насчет цвета ее волос?

– Насчет ее местонахождения. Она еще здесь, в Тамани. Я чувствую ее страх. Он тянется за ней, словно длинный шлейф.

– Тогда скажи, где она. Мы поедем и поймаем опасную преступницу.

Начальник охраны откровенно подтрунивал над Глорией. Как можно чувствовать чей-то страх?

– Страх оставляет следы, – объяснила она. – Трудно объяснить, какие… но они существуют. Что-то в воздухе… в запахе травы и дождя. Она промокла до нитки! Ей холодно… она вся дрожит…

– Кто? Смолякова? Звезда телеэкрана? Брось, дорогая. Не будь наивной. Она не хуже нас понимает, что надо делать ноги.

Но Глория попала под влияние своих фантазий. Ее ум молчал, говорило ее завидное воображение.

– Смолякова – в шоке, в ужасе…

– …от содеянного! – подхватил Лавров. – Немудрено. Как она прикончила Ордынцева? Размозжила череп выстрелом в упор? Если отовсюду сочилась кровь, это наверняка огнестрел.

– От нее нельзя ждать здравомыслия. Она невменяема.

– Сомневаюсь!

Вспыхнула молния, и почти сразу грянул оглушительный громовой раскат.

– Совсем близко, – пробормотала Глория. – Рядом с нами. Поехали, Рома. Здесь опасно оставаться.

– Куда прикажешь?

– Руслана где-то прячется. Недалеко от гостиницы.

– По-моему, это перебор, – рассердился Лавров. – За кого ты ее принимаешь?

– Там был ее страх… только до меня не дошло, что я чувствую. Мне стало не по себе, и я подумала: это передается волнение горничной. Но к ее испугу примешивалось нечто другое…

Лавров со скептическим вздохом включил «дворники» и тронулся. Глорию не переспоришь. Пелена падающей с неба воды, казалось, отрезала «Туарег» от всего мира. Из-под колес вздымались тяжелые веера брызг. Встречные автомобили угадывались по размытым огням фар.

– Льет как из ведра, – выругался начальник охраны.

Глория притихла. Она молча смотрела перед собой. «Дворники» мелькали, не успевая убирать воду.

– Не видно ни зги! – ворчал Лавров.

У гостиницы они никого не застали. Гроза разогнала любопытных, полиция, похоже, закончила все необходимые процедуры.

Лавров притормозил и повернулся к своей спутнице:

– Интересно, к какому выводу пришли криминалисты?

– Сворачивай направо, – выпалила она, раздувая ноздри.

– Страх имеет запах?

– Не ерничай. Делай, что говорю.

Он послушно повернул в узкий переулок…

Задний двор отеля, где произошло несчастье, выходил в неухоженный сквер, за которым прятались развалины старого дома. Крыша провалилась, оконные проемы зияли пустотой. Под проливным дождем руины выглядели довольно мрачно.