Страх одиночества - Селина Дрейк

Валери снова закрыла глаза и покачала головой.

— Он все равно изменял мне, после того как я потеряла ребенка. Все было тщетно. Весь наш брак был тщетным. Майлзу не нужен был друг. А только подстилка и бесплатная домохозяйка. Он согласился на ребенка, чтобы удержать меня при себе. И никогда не хотел его ни для себя, ни для нас обоих!

— Мне кажется, что ты достаточно рассказала, — грустно произнес Маноло.

— Нет уж, слушай, раз вызвался. Хочешь знать, что мы делали практически каждые выходные на протяжении всех шести лет, что жили вместе? — Теперь, когда Валери начала говорить, ей не так-то просто было остановиться. — Ровным счетом ничего. Майлз играл в карты с приятелями. Пил с ними пиво и болтал о том, какую машину купил на свои деньги. Что, естественно, подразумевало и те деньги, которые заработала я. О да, он конечно же занимался со мной любовью по пятницам и субботам, перед сном, знаешь ли. Вот только это мало походило на медовый месяц. Так, некое физиологическое отправление. Ничего романтического, после этого сразу отворачивался к стенке и засыпал. А если замечал мое недовольство, то говорил, что ничем не может помочь, потому что я фригидна. А еще, что дружки предупреждали его, что после свадьбы секс теряет свою привлекательность и теперь он понимает, что они имели в виду.

— Так зачем же ты вышла за него замуж?!

Валери горько усмехнулась.

— Зачем? За тем же, зачем и многие женщины. Я любила его… или того человека, которым он притворялся, когда мы познакомились. Человека, который все готов был сделать для меня, который не отпускал моей руки, любовался мной, делал комплименты — и так до тех пор, пока его кольцо не оказалось на моем пальце.

— Сколько тебе было лет, когда ты вышла за него?

— Двадцать один.

— Так мало… Но ты не должна была оставаться с ним, Валери. Тебе надо было уйти от него задолго до того, как ты забеременела.

— Легко сказать, но очень трудно сделать. — Она прервалась на минуту, судорожно вздохнула и попыталась говорить спокойнее. — Дело в том, что я боялась от него уйти.

Маноло, казалось, готов был взорваться.

— Он бил тебя?

— Нет, — покачала головой Валери. — Нет, он никогда меня не бил. Но он был здоровым мужиком с громким голосом. Майлз привык на меня орать по всякому поводу. Если я возражала или просила что-то сделать по дому, сразу обзывал меня занудой, которая сама не знает, чего хочет. Так что, как видишь, я действительно боялась его. Но, как я думаю, тем, что на самом деле столько лет удерживало меня рядом с ним, был страх перед моей матерью. Я боялась рассказать ей, что мой брак не удался и я хочу его расторгнуть.

— Уверен, твоя мать не стала бы возражать против твоего развода!

Валери постаралась объяснить.

— Мать никогда не скрывала, что я для нее лишь обуза. Я всегда влипала в неприятности в школе. Шлялась с какими-то подозрительными мальчишками. Когда я привела Майлза домой, она решила, что пришло спасение, понимаешь? Без сомнения, он был очень представительный мужчина. И старше, чем остальные мои знакомые. А еще у него был свой бизнес. Большой плюс в глазах моих родителей.

— Они что, не понимали, что ты несчастна с ним?

— Если и понимали, то ничем это не показывали. Собственно говоря, Майлз прекрасно с ними ладил. Он так славно держался на людях, всегда меня обнимал, прямо-таки руки боялся разжать. А еще Майлз ужасно ревновал меня. Сначала, пока я не разобралась что к чему, замужество меня радовало. А потом сделало несчастной. Я себя успокаивала тем, что все изменится, когда появится ребенок. Но конечно же только обманывала себя. Поведение Майлза во время моей беременности и после того, как я потеряла ребенка, заставило меня посмотреть на вещи другими глазами. И тогда я собралась с духом и оставила его.

— А как он воспринял то, что ты подала на развод?

— Этот глупец ничего не понимал до последнего момента. А ведь я перестала спать с ним с тех пор, как потеряла ребенка. Просто не могла. Я переселилась в гостиную, а Майлз завел себе подружку. Или двух. Собственно, ему не следовало на мне жениться. Ты был совершенно прав: он меня никогда по-настоящему не любил. Может, и воображал, что любит, но только ошибался. После того как мы поженились, он частенько говаривал, что здорово заниматься любовью, не используя презервативы и не тратя деньги на подарки для меня.

— Эгоистичный ублюдок! Хорошо же он выглядел, когда ты от него ушла!

— Тебе надо было слышать, что он наплел моим родителям. Пожаловался, что, чего только не делал, лишь бы угодить мне. А я оказалась из тех ужасных феминисток, что заставляют мужчин готовить и убирать. Что я стремилась контролировать все наши деньги, можешь себе представить! А я просто хотела распоряжаться теми деньгами, что заработала. Однако последний удар он нанес, заявив, будто страстно мечтал о втором ребенке, а я отказалась. Как будто бы у меня еще могло быть что-то общее с негодяем!

— Не могу тебя осудить за это.

Валери благодарно кивнула.

— Но вот за что я тебя осуждаю, — продолжал Маноло горячо, — так это за то, что ты позволила одному мужчине отравить тебе всю жизнь. Из-за него ты перестала верить в любовь, доверять людям. Я знаю, что жизнь порой бывает не сахар, а некоторые мужчины — настоящие подонки, но не все же! Конечно, у меня репутация женолюба, и не то чтобы совсем уж незаслуженная. Но если быть честным, я не посвящаю все время охоте за юбками, как утверждают газетчики. Им случается приукрашивать репортажи, да это и понятно — иначе газеты никто бы не покупал. Не нужно составлять мнение о человеке, не узнав его хорошенько. Не нужно полагаться на сплетни и слухи. Нужно ждать, наблюдать и только потом делать выводы.

Маноло говорил искренне. Но старые привычки искоренить тяжело, и Валери было нелегко расстаться со своим восприятием реальности, посмотреть на мир непредвзято. Зачем он пытается меня изменить? — с беспокойством подумала она. Зачем заставляет оценивать все по своим меркам? Зачем хочет, чтобы я снова поверила мужчинам?

— Я бы не желала снова обмануться, — осторожно произнесла она.

— Никто этого не желает.

— Я не хочу снова зависеть от мужчины.

— Я тоже ненавижу всякое рабство. Я люблю в тебе твою свободу и гордый дух. Я даже люблю в тебе отсвет ледяной принцессы. Это своего рода вызов!

Ее зеленые глаза блеснули.

— И это все, чем я являюсь для тебя, Маноло? Вызовом?

— Ну, среди прочего — да.

— И что это за «прочее»?

— Ха, я не так глуп, чтобы выложить сразу все карты на стол!

Валери взорвалась.

— Предупреждаю, не пытайся навязать мне свою игру, Маноло!

— А разве это не то самое, что ты делаешь со мной? Разве ты не навязываешь мне своей игры?

— Я бы так не сказала.