Свой среди чужих - Павел Вяч

На периферии сознания крутилась какая-то мысль, и вроде даже чье-то имя, то ли Фея, то ли Фрейя, но я все никак не мог вспомнить что-то очень важное…

— Это из-за Оксаны? — Катя натянула на себя найденный на полу топик и заглянула мне в глаза. — Так она уже два месяца с аспирантом с хирургического отделения гуляет.

— Да плевать мне на неё, — и действительно, к своей бывшей девушке я не испытывал ничего, кроме равнодушия. — Я тебе благодарен, конечно, и всё такое, но нет. Это будет неправильно.

— Ну как знаешь, — в глазах девушки мелькнуло разочарование и… злость? — Упустил ты свой шанс, Александр. Потом жалеть будешь.

— Да-да, — машинально покивал я, завороженно наблюдая за появившимися передо мной цифрами:

3/7

2/7

И да, кто такая Фрейя, и откуда её имя у меня в голове?

* * *

— Подсудимый, ясен ли вам приговор? — не верящий кивок с моей стороны. — Вы можете обжаловать его в течении 10 дней с момента оглашения. Судебное заседание окончено.

С ухода Кати жизнь как-то резко изменилась. Кажется, я заикнулся о дружбе? Трижды ха-ха!

Во-первых, Серега занес меня в черный список во всех соц сетях и мессенджерах. Во-вторых, меня выселили из общаги. В-третьих, уволили со скорой, лишив последнего заработка.

Я и так, можно сказать, выживал только за счет больничных, а тут такое…

Но и это оказалось ещё не все.

Через два дня после разговора с Катюхой, ко мне пришла полиция с ордером на обыск.

Учитывая, что из моих личных вещей у меня остались только конспекты, одежда и ноут, я и не думал препятствовать стражам порядка. И каково же было мое изумление, когда у меня «нашли»… наркотики.

Арест, допросы, СИЗО…

Дни летели, дело пухло прямо на глазах, следователи с упорством, достойным лучшего применения, пытались выбить из меня чистосердечное признание.

Но я упрямо стоя на своем — это не мое, мне их кто-то подкинул.

И вот, чертов суд дал мне десять лет колонии… Десять, мать его, лет! За что?!

Судья уходит, немногочисленные зрители покидают зал суда, первым, к слову, исчезает мой адвокат, и конвоиры выводят меня из клетки.

Вот только ведут не в камеру, к которой я уже… привык, а в комнату допросов? Но зачем?

— Привет, Саша.

Марата, вольготно раскинувшегося на стуле тяжело было не узнать. Он стал крупнее, изменил прическу и променял джинсы на классический костюм, на губах играет участливая улыбка.

Ни дать, ни взять добрый дядюшка-депутат. Но я-то знаю, что скрывается под этой маской.

— Зря ты тогда отказался, Саш.

— Ты…

Вся череда случившихся неурядиц обретает смысл, и до меня доходит, из-за кого я нахожусь здесь. Глаза застилает гнев, и, хоть и понимаю, что совершаю ошибку, бросаюсь на Марата.

Удар дубинкой по спине бросает меня на пол, а ударивший в солнышко ботинок выбивает из легких воздух.

— Ты… — едва слышно сиплю, пытаясь втянуть в себя хоть капельку воздуха.

— Каково это, когда твою жизнь проживает другой? — Марат, усмехнувшись, бросает на меня полный презрения взгляд. — Ты ещё не знаешь, что тебя ждет на зоне…

А вот теперь мне точно нечего терять. Если до этого я хоть как-то пытался держать себя в руках, то сейчас мне просто срывает крышу.

— Убью! — кровавая пелена застилает глаза, и я тяну скованные наручниками руки к лакированным туфлям. — Тварь…

Кажется, мне удалось схватиться за его ботинок и я, не обращая внимания на сыплющийся на меня град ударов, как бульдог вцепился в Марата.

Каким образом я добрался до его горла не помню.

Помню лишь раскрытые в ужасе глаза и проступающие сквозь кроваво-красную пелену цифры:

3/7

3/7

* * *

— Сегодня у нас в эфире Александр Емец, — ведущий популярного телешоу так и сиял улыбкой. — Человек с непростой судьбой, который, наперекор судьбе справился со всеми сложностями на своем пути и сейчас возглавляет крупнейшую сеть частных клиник по всей стране!

Я вежливо улыбнулся и поправил лацкан недешевого пиджака.

— Александр, расскажете нам о своем пути?

— Понимаете, — я с улыбкой посмотрел на ведущего, ощущая, как через объектив камеры за мной следят миллионы людей. — Я просто верил, что у меня получится.

— Вы же из деревни, верно? Родители погибли, когда вы ходили в школу, доучивались уже в городе, потом самостоятельно, без всяких репетиторов поступили в мед?

— Да, все так.

— Учились, волонтёрили, и даже работали на скорой!

— Молодость, сил было много.

— Потом вас пытались подставить, обставив все дело так, будто вы занимались распространением наркотиков, но, к счастью, истинный организатор преступной сети дал чистосердечное признание, и справедливость восторжествовала.

Я вспомнил полный страха взгляд Марата, из которого я медленно, но верно выдавливал жизнь, и коротко кивнул.

— Да, к счастью, справедливость восторжествовала.

— А ведь этот человек, будучи депутатом, мог принести нашему городу, да и всей стране, много бед! Но вы сумели вывести его на чистую воду. Скажите, Александр, в чем ваш секрет?

Так и просилось сказать: «Все просто. Я оказался лучше, чем он», но эти, казалось бы, простые слова застряли у меня в горле.

Перед глазами пронеслись последние десять лет — бесконечное следствие, оправдательный приговор и подписка о невыезде…

Работа на скорой и подработка в частном хосписе — в том самом, который, оставшись без финансовой поддержки наркотрафика, начал загибаться…

Команда врачей, которые целых три года тащили загибающийся хоспис на себе, пытаясь чем можно помочь умирающим детям…

Бесконечные посты в соцсетях с призывом помочь, встречи с разными людьми, организация благотворительного движения и сбор средств на нужды больницы…

Анна Ивановна, наш бухгалтер, которая умудрялась сводить концы с концами, Ирочка — наш пиарщик, благодаря которой вся страна узнала про хоспис. Алексей Игоревич — врач-виртуоз, спасший не один десяток жизней…

Список неравнодушных людей можно продолжать бесконечно.

Первый полученный грант… Первая открытая частная клиника… Расширение сектора услуг, второй филиал… Сеть, раскинувшаяся по всем крупным городам страны…

Деньги полились рекой, уважение, почет, общественное признание.

Как будто кто-то могущественный оберегал меня от всех неприятностей после той полосы неудач…

Наш хоспис стал крупнейшим в стране, благо финансы позволяли, а я со своей командой работал и работал, стремясь укрепить наше финансовой положение.

В планах было открыть хосписы для детей и ночлежки для бездомных в каждом городе страны, но… мы, а точнее я их постоянно откладывал.

Сначала заработаем на восемь процентов больше… Сперва пустим прибыль в оборот, чтобы уменьшить налогооблагаемую базу… Вот только обновим оборудование в приносящих доход клиниках…

И вот, спустя десять лет, я