Двойной сюрприз для блудного папочки - Валентина Гордова

Но ничего такого не происходит. Минин дарит мне немного усталую, но довольную улыбку, и умудряется немного прищурить глаза, словно он – большой усатый кот.

–Уверена? – Крайне провокационный вопрос.

Всё внутри меня тает, будто я вся сделана из молочного шоколада с кусочками клубники.

Кажется, Добрый Принц вдруг оказался коварным, но крайне очаровательным Злодеем, который держит настоящего принца где-то у себя в подземелье.

–Абсолютно, – безбожно вру, потому что не уверена уже ни в чём, но предвкушение чего-то волшебного накрывает меня трёхметровой волной.

У моей очаровашки брызгают искры из глаз и щёчки порозовели от растянувшейся на лице улыбки. Она – облачко розовой сладкой ваты.

В голове нет ни одной мысли касательного того, как и где устроить для Вари сказку, но её счастливый вид определённо предаёт сил и веры в себя.

–Устроим, – говорю с уверенностью, которая пугает даже меня самого.

Обычно я не даю обещаний, в которых не уверен. Честно говоря, я стараюсь вообще ничего не обещать, потому что в мире существует такая неприятная штука, как непредвиденные обстоятельства.

Варя – моё большое исключение из правил. Рядом с ней хочется впустить в свою сухую и насквозь пропитанную порядком жизнь каплю безрассудства. И просто смотреть, что из этого получится.

–Я только папку возьму.

Мы выходим из дома и тратим полчаса на дорогу. Я не паникую, время ещё есть, но едва ощутимая тревога щекочет горло. Моей строительной компании принадлежит целое здание в двенадцать этажей в одном из «дорогих» районов города. Варька рассматривает его бесчисленные стеклянно-металлические стены с тихим восторгом, намертво прилипнув к окну на всё то время, пока мы подъезжаем и пытаемся найти свободное парковочное место.

А потом сама тянет меня к главному входу, но внутри тут же тушует и тормозит, настороженно глядя на сидящую за столом охрану.

–Доброе утро, Егор Денисович, – здороваются те, скользят взглядом вначале по лицу, а потом и по животу моей девочки, который против воли притягивает взгляды, и в конце теряют к ней всяческий интерес.

Но меня всё равно царапает уделённое Варе внимание. Я тот ещё собственник, и с этим уже вряд ли можно что-то сделать.

–Я спрячу тебя в мешок, – зарываюсь носом в волосы моей очаровашки и шепчу ей на самое ухо. И прижимаю к себе, обняв за плечи и уводя вглубь здания, когда она невольно вздрагивает и странно косится на меня.

Мой кабинет находится на предпоследнем этаже. Не скажу, что я боюсь высоты – мой «законный» последний этаж отжала себе Алиса, девушка исключительного таланта, удивительной упёртости и зачастую раздражающего оптимизма. Она дизайнер-проектировщик, своими умелыми ручками может воплотить в жизнь самый бредовый заказ, и сделать это за рекордно короткие сроки, с минимальными погрешностями и парой своих значительных правок, которые навяжет заказчику со стопроцентной вероятностью.

Весь кабинет полностью в Варином расположении – именно так я говорю ей перед тем, как ещё раз свериться с часами, ответить на входящий звонок одного из своих юристов и оставить её одну.

Алиса находит меня уже в приёмной. Она совсем короткая, ниже даже моей маленькой Вари, и на дух не переносит даже самые маленькие и удобные каблуки, но это совершенно не мешает ей подойти ко мне вплотную, закинуть голову и снизу зыркнуть своим злым бесстрашным взглядом.

–У вас семь минут, Егор Денисович, – чеканит подчёркнуто вежливо и избивает меня взглядом.

Алиса терпеть не может, когда что-то идёт не по плану, и всегда очень нервничает, а потом и злится, когда я, например, опаздываю, хотя у меня в запасе ещё больше десяти минут.

Иногда мне кажется, что эта девочка Божий Одуванчик со светлым каре и короткими ногтями в прошлом была маньяком-убийцей, но по каким-то причинам не забыла о своей прошлой жизни и запросто может кого-нибудь убить. Хорошо, если это буду не я.

–Идём, – вскидываю руки и делаю испуганное лицо, полностью признавая свою вину.

Алиса не верит ни разу, щурится, дёргает крыльями носа, разворачивается на пятках и первой идёт к лифту. Нужный нам зал переговоров двумя этажами ниже.

Все уже собрались и ждут только нас – за это я получаю ещё один выразительный взгляд Алисы, улыбаюсь присутствующим, встаю около своего места за круглым столом и на правах «главного» первым говорю приветственную речь.

Всё это дело занимает меньше получаса. Наш разговор из делового плавно скатывается в практически дружеский. Калинин настроен на сотрудничество и согласен практически со всеми нашими условиями, а то, что выдвигает в ответ, полностью устраивает нас.

Мы расстаёмся почти друзьями. Калинин с парой своих людей уходит, мои ребята тоже расползаются по своим кабинетам, и у зала переговоров остаёмся лишь мы с Алисой.

–Я слышала, вы пришли с девушкой, – говорит она без какого-либо укора и петляний вокруг да около. Собирает бумаги в стопку, стучит ребром о стол, обнимает и поднимает на меня спокойный взгляд. – С беременной девушкой. Если это не ваша жена, то я не советовала бы вам так открыто демонстрировать с ней отношения.

И уходит, больше ничего не сказав и не дав возможности ответить мне. Да и что тут отвечать? Я и сам знаю, что нам с Варей как можно скорее нужна эта бумажка из ЗАГСа, хоть я и не просто так сразу нацепил на неё кольцо: для всех непосвященных она действительно выглядит моей женой.

Я уже почти подхожу к своему кабинету, когда слышу за спиной перестук чьих-то каблуков и голос своей помощницы Лизы.

–Егор Денисович!

Она подбегает и резко тормозит передо мной, преграждая дальнейшую дорогу. Резко выдыхает, делает большие глаза и громко шепчет:

–Мне только что сказали. Не понимаю, почему её никто не задержал и кто вообще позволил ей пройти, но... у вас в кабинете Татьяна Сергеевна.

Я знаю лишь одну Татьяну Сергеевну, которая вот уже который месяц не даёт жизни ни моим родителям, ни мне самому.

А ещё я знаю, что в моём кабинете сидит Варя, которой совершенно точно нельзя встречаться с этой девушкой без тормозов.

Лиза что-то говорит и пытается задержать меня, но я определённо сильнее, поэтому практически не замечаю её, просто прохожу мимо и влетаю в кабинет, резко распахнув дверь.

Это что-то очень странное.

Когда дверь Егориного кабинета распахивается и с грохотом ударяется о стену, я мгновенно, даже раньше, чем подняла взгляд, понимаю, что это не он.

И не ошибаюсь, потому что на пороге стоит девушка с бледной кожей и красными заплаканными глазами. У неё немного растрёпанные волосы и совершенно уставший вид, и я сама не понимаю, почему мне становится так жаль её, хоть я не имею ни малейшего представления о том, кем бы она могла быть.