Якудза из другого мира. Том VI - Алексей Калинин

— Всё ли устраивает нашего гостя? — спросил Кенджи, когда мы за едой поговорили об обязательных пустяках.

— Да, всё вкусно и выглядит так, что ещё больше разжигает аппетит, — кивнул я.

— Тогда не отведаете ли вы добин муси? — спросила Мегуми.

Её взгляд был испытующим. Ага, очередной ход. Ну что же, я вчера с Малышом Джо и это проходил. Не так страшен этот суп, как его малюют.

— С радостью, давно не ел это чудо кулинарии, — улыбнулся я.

Сказать по правде, я никогда не ел его, но не могу же я показать своё невежество?

Добин — это специальный глиняный чайник, в котором не готовят чай, как можно подумать, в нём варят грибы.

А муси происходит от глагола «мусу» — выпаривать. Помимо грибов, часто добавляют креветки, гребешки и рыбное филе. Согласно правилам этикета, суп принято пить из специальной чашечки, которая находится на крышке чайничка.

Ее нужно сначала снять правой рукой, положить на стол. Затем открыть крышку чайничка, взять лимон или лайм, который приготовлен заранее, правой рукой выжать сок из цитруса, при этом дамам принято прикрывать левой рукой правую, когда выжимаете сок, так выглядит более эстетично (для мужчин такого правила не существует).

Затем, принято закрыть крышку. В правую руку взять чайничек, а в левую маленькую чайную чашечку, налить суп, буквально на два-три глотка и выпить. Когда весь суп выпит, принято открыть крышку чайничка, положить её на стол и палочками съесть грибы и морепродукты. По окончании трапезы закрыть крышкой чайничек, тем самым показать, что вы закончили есть.

Блин, я бы лучше помахался с какими-нибудь мордоворотами один на десяток, чем вот так вот сидеть на коленях и стараться не пропустить какого-нибудь важного действа.

— Чудесное блюдо. Чуть язык не проглотил, — проговорил я, когда чайничек опустел. — Я думаю, что этот добин муси сделали руки Кацуми. Почему-то мне так кажется…

На самом же деле я видел, как она старательно косилась на меня, когда начал пробовать. Явно ожидала оценки и пыталась найти следы эмоций на моем лице. Я же подпускал блаженство и довольство. Старался только, чтобы не капало изо рта, когда буду радостно улыбаться.

— Как догадался? — тут же вскинулась Кацуми.

— Всё просто — ты любишь имбирь, Кацуми-тян, а тут тоже звучат его нотки. Так что я предположил, что это блюдо сделала именно ты, — я сделал полупоклон.

— Редкая проницательность, — поднял бровь Кенджи. — Вот я вовсе не заметил. Впрочем, в таком деле, каким занимается Изаму-кун, нельзя обходиться без проницательности.

Вот очередной ход со стороны хозяина дома. Он давно на меня искоса поглядывал, в основном вставляя небольшие реплики, когда мы обсуждали дела в школе, а теперь двинул вперед свою легкую фигуру, как бы прощупывая мои тылы. Он явно говорил не про кафе, тут скорее толстый намек на мою деятельность, связанную с якудза. Похоже, что пришло время держать ответ перед главой рода Утида.

Да в принципе я уже успел понять, что приглашение шло не от Мегуми или Кацуми. Меня вежливо вызвал под свои ясные очи хозяин дома. Вызвал либо для того, чтобы основательно прощупать, либо, как любящий отец желающий своей дочери только добра, дать мне от ворот поворот.

— Ваша правда, Утида-сан, — кивнул я в ответ. — В любом деле проницательность не будет лишней. А уж чем дело опаснее, тем проницательность ценится выше.

Он кинул на меня взгляд. Вроде бы я ответил так, как надо. Не слишком дерзко, но и подобострастием не пахнет. Сейчас должен последовать новый ход, поэтому надо бы попробовать сделать уклон от скользкой темы.

— В кафе разные люди приходят. Порой приходится загодя вызывать полицию, чтобы не случилось чего-то плохого. Вот тут как раз проницательность и нужна, — добавил я, переводя разговор на ресторанные лыжи.

Ну да, собьешь этого человека так просто с пути…

— Да уж, люди бывают разными. Кто-то может быть честным и справедливым — поест, оплатит и уйдет. А кто-то может и нагадить ресторанному бизнесу, сказав, что заведение плохое и хозяин у него весьма непочтительно относится к клиентам. Люди бывают разными, не каждого можно раскусить с первого взгляда.

Такой намек тоже трудно не понять. Кенджи явно говорил о своей семье и о том, что не доверяет мне. Было бы глупо ожидать чего другого. Как заботливый отец и муж он имеет право волноваться о своих родных.

— Но можно сразу понять, с чем пришел человек. Если он улыбается, если его привели хорошие завсегдатаи, то и доверия такому человеку больше, чем просто первому заглянувшему на рекламный огонёк.

Да, я тоже не пальцем делан! Могу аллегорией по метафоре пройтись!

— Но я слышал, что у твоего заведения есть не только защита полиции, — склонил голову Кенджи. — Другая защита может остудить даже самые горячие головы.

Вот и добрались до сути. Всё-таки он выводил меня на разговор о якудза. Трудно такое не понять.

Женщины молчали. Кацуми клевала палочками фасоль. Она не поднимала глаз, но по побелевшим костяшкам на кулачке можно было судить о её волнении.

— Да, в наше время нужно иметь защиту не только от гневных посетителей, но и от горячих голов. А несколько правильно сказанных слов порой остужают горячие головы не хуже ледяного душа. Вы, как владелец большой корпорации, вряд ли не сталкивались с таким, — сказал я после небольшой заминки.

— Сталкивался, — кивнул Кенджи. — И могу сказать честно — подобные столкновения мне пришлись не по вкусу.

Легкая складка между бровями. Похоже, что накал шахматной партии входит в самый разгар. Сейчас каждое слово должно быть выверено и сказано так, чтобы не пришлось потом каяться и хвататься за голову.

Но неожиданно помощь пришла оттуда, откуда я её вовсе не ожидал.

— Ох, мужчины, вы всё о делах, да о делах. Как будто не за столом сидим, а в офисе. Изаму-кун, расскажи лучше о том, как тебе удалось попасть в старшую школу для аристократов? — спросила Мегуми.

Я едва не выдохнул облегченно. Переход от опасной темы, когда Кенджи едва ли не в лицо мне сказал, что не рад моему статусу в якудза, давало небольшую передышку. Давало время для того, чтобы чуть отвлечься и выстроить новую стратегию игры.

Вкратце рассказал историю о том, как оказался в старшей школе Сайконогакко. Как родители Изаму Такаги заплатили своей свободой за то, чтобы дать ему образование… Конечно же я чуть приукрасил тот момент, когда рассказывал про создание социальных сетей и выкуп родителей Изаму. Не всё поведал, а только то, что нужно для создания образа хорошего мальчика, который ещё иногда выдает гениальную мыслю.

Не нужно им знать про нашу историю противостояния с родом Мацуда. Это только моё дело и дело Сэтору.

По ходу разговора пища неторопливо поглощалась. Я старался не только говорить, но и держать себя подобно истинному аристократу. Или так, как меня научил этому Малыш Джо.