Фитнес Леди из другого мира - Катерина Ежевика

“Она что, с неба упала?” — подумал тогда Реджен и отчего-то не стал признаваться собеседнице, что он не Северьян.

Императору нравилось общаться с ней, ее суждения были в новинку для мужчины, при этом цельные и логичные. Она казалась ему существом из другого мира, отличного от его собственного.

Однако, о его коротких посещениях узнал Северьян и устроил близнецу небольшой допрос. Реджен признался, что ему интересно общаться с его женой, но не рассказал о свечении магии и о том, что его женщина спутала императора с мужем. Раздрая в их семье Реджен не хотел, у них и так не все гладко. И на предложение Северьяна поужинать втроем, брат отказался. У Реджена временно не было любовницы, личный кризис, как говорил сам император, а третьим лишним быть не хотелось.

Вчера вечером, почти сразу после прихода лекаря Мелентия к леди Розильен, появился Северьян, вышедший из портала.

— Добрый день! — муж удобно расположился на диванчике. — Ну как успехи? — настроение у него не слишком радостное.

Лорд придирчиво и внимательно осмотрел жену. Результаты были заметны невооруженным взглядом, да и магическим зрением мужчина видел, что за эту десятицу девушке удалось сбросить около пяти-семи килограмм, точнее он сказать не мог.

— У вашей жены потрясающие успехи! — ответил за Розильен лекарь.

“Ну, хоть у кого-то что-то получается”, - подумал брат императора.

Их всю неделю донимали хоршегийцы, сегодня перешли к угрозам. С тех пор как умер старый король, с которым был заключен мирный договор, ситуация с этими соседями обострилась. Сейчас они перезаключают тот договор, так как новому правителю не по нраву старые условия.

Соседи хотят предгорные территории, повысить налоги на товары ввозимые на их территорию с Росы, запрещают въезд на их земли магам и еще множество порой нелепых требований. Их представитель, Черный Мор, все жилы вытянул, но они с братом не сдаются, отстаивают выгодные для своего народа условия.

Лекарь еще что-то воодушевленно рассказывал, а Северьян устало прикрыл глаза. Вскоре Мелентий откланялся и мужчина встрепенулся, так как его жена напряглась.

— Иди сюда, — Алине пришлось встать с удобного, очень-очень удобного стула и сесть рядом с лордом на диване. — Поближе, обещаю кусаться не стану. Я ужасно устал. А ты умница, вон какие дифирамбы тебе Мелентий пел.

Он без всяких дальнейших слов притянул Алину ближе и поцеловал. Алина замерла, застыла. Она не понимала, почему не хочется отстраниться, возмутиться. Может оттого, что его губы не напирали, а как бы пробовали, проверяли. Алина не ответила на поцелуй, но внимательно прислушивалась к ощущениям. Это был грустный с какой-то горечью и мучительный нежностью поцелуй. Она помнила про темный переулок и блеск стали, но не винила больше его в своей смерти, Алина полностью сознавала действительность и отсутствие острой ненависти. Теперь только в редкие моменты его сволочного поведения, чувствовала желание уйти и хлопнуть дверью, обязательно об его голову. Она винила его в том, что попала в этот мир, но это не мешало видеть в нем благородные черты и изменившееся поведение по отношению к жене.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Его губы отстранились уже через несколько секунд.

— Переговоры у нас сложные с хоршегами, поэтому отложим интим на следующий раз. Расскажи мне что-нибудь.

Алина была обескуражена. Сейчас Северьян не был страшным, грозным, сейчас Алине хотелось его пожалеть и даже приласкать. По голове погладить, позволить опустить буйну головушку себе на колени и отдохнуть рядом. Но что ему рассказать?

— Северьян, а сколько тебе лет? — этот вопрос ее мучил с того разговора с лекарем.

Алина рассматривала его руки и удивилась, что он снял кольцо и даже след почти не заметен, палец слегка сужался в том месте, где носил кольцо. Значит, если носит, то редко.

— Триста восемьдесят восемь, а почему ты спрашиваешь?

От услышанной цифры попаданка мгновенно представила совершенно немощного, высохшего, воскового, как мумию, древнего с ветхой бороденкой старика.

— Хорошо сохранился, — брякнула ошарашенная Алина.

Она почему-то была готова к цифрам шестьдесят-восемьдесят лет или тысяча-другая, а вот условная серединка: триста, почти четыреста — такой возраст в голову не приходил.

“Алинка, мир магический, прекрати открывать рот всякий раз, когда что-то не вписывается в твои привычные рамки. Посмотри, какая возможность расширить горизонты сознания, просто до бесконечности. Гибкость ума — твое главное оружие”, - увещевала себя внутренняя женщина, пока переваривала очередную порцию невероятной информации.

— Значит, лекарю Мелентию и правда почти три тысячи лет?

— Правда, — усмехнулся Северьян.

Странный получился тот вечер, теплый и спокойный. Они еще немного поговорили, а потом усталый мужчина ушел, так и не потребовав своей порции ласки. Алина почему-то испытала легкую досаду, но уверенно одернула себя.

“Просто он устал, вот и нет сил тебя помучить, радуйся. В другом настроении и думать бы не стал, а напомнил про договор, не обращая внимания, хочется тебе или нет это делать.”

Алина решила, что как только закончат с Ильмой читать местное законодательство, начать изучение соседних народностей. Если муж с ними ведет переговоры, ей грех ничего о них не знать.

Алина привычно забежала на тренировочную площадку. Небрежно скинула просторное платье на ветку и осталась в штанах и тунике, которые одевала под низ, дабы не пугать местное население. В этом плане они тут какие-то дикие.

Вообще местный люд относился к ней с подобострастием. Стоило девушке обратиться с просьбой, даже самой пустяковой, ей непременно кланялись, внимательно слушали и старались исполнить как можно точнее и быстрее. В замке, который на замок не похож, но и коттеджем не назовешь, живет очень много народа. И все обслуживающий персонал. В двухэтажном крыле Северьяна, где жила и она, больше никого не было. Нежилые, но хорошо обставленные комнаты, подвергались регулярной уборке. Однажды Алина наблюдала эту уборку, магическую и поняла что в быту магию используют довольно часто. У горничной была палочка, с артефактом на конце, девушка проводила над поверхностью и вся пыль прилипала к этой палочке, делая ее весьма мохнатой, после чего горничная аккуратно стряхивала всю “мохру” в ведро. Но пол они мыли самым простым и без магическим способом.