Королева ночного клуба - Натали Андерсон

– Первый персональный тренер у меня появился незадолго до второго дня рождения. И балетный инструктор в придачу.

Руки Антонио замерли, прекратив восхитительный массаж.

– Персональный тренер в два года?

Ее позабавило пораженное выражение его лица, и она негромко засмеялась.

– Для матери я являлась прелестной игрушкой, вот она и таскала меня за собой повсюду, пока я не стала слишком большой и тяжелой. – Она была очаровательным ребенком. В конце концов, люди стали говорить, что она красивее собственной матери. – В десять лет я выиграла грант на учебу в танцевальной академии в Англии, и она была вынуждена отпустить меня от себя. Я была счастлива. Так я избавилась от ее бойфрендов, скандалов, непрерывных вспышек фотокамер и сумела целиком посвятить себя любимому делу.

– Но ты жила вдали от матери?

– Что не стало проблемой, – усмехнувшись, заверила Белла. Хранить материнские секреты было для нее тяжким бременем. Кроме того, будучи подростком, она чувствовала себя уязвимой в окружении чужих мужчин.

Антонио выбрался из бассейна и, устроившись на палубе, потянулся за полотенцем.

– Значит, вы не были близки.

– Наши отношения нельзя назвать простыми. – Белла нахмурилась. – Я очень любила свою мать, но в ее жизни происходило столько событий!

– Под событиями ты подразумеваешь мужчин?

– Да, – не стала отрицать Белла. – Большую часть жизни она провела в поисках любви, но так ее и не нашла.

– А ты ищешь любовь? – спросил Антонио.

Белла рассмеялась.

– Я точно знаю, чего я не ищу. – Она посмотрела на темную воду. – Однажды летом перед возвращением домой на каникулы школьный тренер научила меня нескольким приемам самообороны. Как уклониться от нападающего и как высвободиться из захвата, если потребуется.

– Пригодилось?

Она пожала плечами.

– К счастью, большую часть каникул я проводила в других балетных школах или летних лагерях. Мать я видела только во время продолжительных выходных. Наши встречи всегда сопровождались вспышками камер. С ними я чувствовала себя в безопасности.

Антонио вопросительно склонил голову.

– Люди тщательнее следят за своими поступками, зная, что каждый их шаг фиксируется. – Она вытянула ногу. – Подозреваю, что своих бойфрендов мама рассматривала в качестве страховочной сетки. Это держит других на расстоянии. – Она улыбнулась.

– Но у тебя ведь нет безопасного бойфренда?

– Отношения с парнем у меня случились лишь однажды, когда я была молода и полагала, что влюбилась.

– Но ты его не любила по-настоящему?

– Я хотела в это верить. – Она жаждала быть любимой. И испытывать чувство защищенности. Чтобы ее обнимали и заботились о ней. Чтобы кто-то желал ее и только ее – ради нее самой.

– Что случилось потом?

– Я считала его сильным и честным. Но ошиблась. Он меня предал.

– Как?

Белле не понравилась грозовая туча, набежавшая на лицо Антонио.

– На самом деле этот парень хотел не меня. Он жаждал славы. Я для него была чем-то вроде приза. – Она потерла руку. – В то же время он ожидал от меня большего. Учитывая историю моей семьи…

– Большего?

– Он ожидал получить секс-бомбу, – горько призналась Белла, – вроде моей матери-сирены. Знаменитую любовницу всех влиятельных мужчин…

– А ты таковой не являешься. – Он подался вперед и обхватил ладонями ее щеки. – Не для всех, во всяком случае.

Белла почувствовала, что краснеет.

– Не нужно дразнить меня, – прошептала она. Он серьезно посмотрел на нее.

– И я тоже секс-символ не для каждой. – Тут он наконец улыбнулся.

Белла слабо рассмеялась в ответ, чего он, собственно, и добивался.

– У него был роман на стороне.

– Потому что он кретин, – просто ответил Антонио. – А не из-за того, что ты сделала или не сделала. – Протянув руку, он зажег одну из стоящих на столе свечей. Неровный огонек пламени заплясал в сгущающейся темноте. – А потом?

Белла пожала плечами.

– Никого серьезного.

– Ты, как я погляжу, не сильно пользовалась своей притягательной внешностью.

Белла ответила не сразу:

– Не хочу показаться неблагодарной. Я понимаю, как мне повезло по сравнению с множеством других людей, – живу в Сан-Фелипе, имею финансовую поддержку своего бизнеса, демонстрирую образцы одежды… многие женщины были бы рады оказаться на моем месте. А мне хочется просто заниматься любимым делом. Так что «шоу» продлится до тех пор, пока клуб не добьется коммерческого успеха. Я планирую заниматься им год или два, после чего сменить род деятельности.

– Но в какой-то степени тебе должно нравиться то, чем ты занимаешься, – никто не смог бы долго с тобой тягаться. Все эти фотографии. И танцы.

– Танцевать я обожаю. – Она подалась вперед. – И наряды тоже. – Она хихикнула. – Мне нравится ощущение показного благополучия – так меня воспитали, а старые привычки, как ты знаешь, живучи. Но я не хочу быть известной только благодаря этому. Когда я танцевала, у меня все это было.

– Какое новое поприще ты себе избрала? – с любопытством спросил он. – Поделись идеями.

– Клуб – всего лишь средство для достижения цели. Я не добилась финансовой поддержки для дела, которым мне действительно нравится заниматься. – Большого дохода то, другое занятие, ей бы не приносило, но ей много и не нужно – только чтобы продержаться на плаву.

– Что же это?

Белла запнулась, но тут же рассмеялась.

– Хочу открыть собственную балетную школу, где я могла бы преподавать. – Она почувствовала, что снова краснеет. – Знаю, богатства мне это не принесет, но я люблю балет и хочу разделить эту любовь с другими.

– Ты мечтаешь стать учителем хореографии? – с удивлением переспросил Антонио.

– Да.

Он кивнул, но тут же снова нахмурился.

– Почему Сан-Фелипе? Если не для того, чтобы помучить Сальваторе?

– Как-то я приехала сюда с матерью на каникулы. У нее в то время здесь был приятель. Мне в Сан-Фелипе всегда нравилось: красивые пляжи, старинный величественный город. – Она пожала плечами. – Тебе ли не знать, каким волшебством окутано это место.

– Так что с приятелем твоей матери?

– Их отношения долго не продлились, разумеется. Он умер несколько лет назад. – Она вздохнула. – В общем, ты понял, почему я здесь. И не все так сказочно.

Не говоря ни слова, Антонио поглаживал шрам на ее голени, будто стараясь стереть его.

– Почему ты не потребовала расследования и официальных заявлений в прессе?