Неверная - Кира Романовская

отчество его дала, оно и с сыном Галины совпало по случайности. Так сильно любила? Всё таки он тебя соблазнил ещё раньше? Это была ваша не первая связь?

Ида всё шире и шире открывала глаза, слушая своего мужа, который каждое свое предположение выговаривал как свершившийся факт.

— Его звали Александр? — охрипшим от ужаса голосом спросила девушка.

— Ида, хватит ломать комедию, знаешь ты прекрасно, как его звали! — процедил сквозь зубы Влад. — Ты опять меня идиотом выставила! Подговорила его и его шлюху срубить на мне бабла? Захотела вернуться ко мне, чтобы обеспечить нагулянному ребенку достойное будущее за счет нашего сына?

Ида захлопала ресницами, чтобы сбить слезы, уже затопившие глаза и мешающие видеть перекошенное злостью лицо своего мужа. От прежней заботы недельной давности не осталось и следа, только ярость отпечаталась на его лице.

— И почти у тебя получилось, малышка. — усмехнулся Влад. — Почти… Я ведь был готов принять тебя обратно. Но ты испугалась, что я буду копать дальше, а не поверю двум, нет трем тварям на слово.

— Я ничего не делала… — прошептала Ида побледневшими губами.

— Опять та же самая песня… — закатил глаза Влад. — Я ничего не делала, я ничего не помню! Говорил мне отец, что жена должна быть тупой и послушной, а ты вечно свои мозги напоказ выставляла. Да и послушная тоже не про тебя, я хочу то, я хочу это, это я буду делать, это не буду. Требовала к себе уважения, которого не заслуживаешь. Один я, придурок, для тебя его всегда требовал, от своих родственников прежде всего, матери и отца. А он ведь говорил, что ты не такая, как хочешь показаться. И я вот думаю, ты что себе девственность восстановила, в двадцать два года? И сколько раз ты такой фокус проворачивала? Мой отец таких любит потрахивать, даже если зашиты, его прям прет от девственниц. Ковалевских перепутала местами?

При упоминании отца Влада, к горлу Иды поступил горький ком желчи от одного только воспоминания о нём. Ковалевский старший своим взглядом наводил на неё страх, в отличие от сына у него были синие глаза, холодные, как у бездушной рыбы, и какие-то безжизненные. Ее бросало в дрожь каждый раз, как эти глаза обращались в её сторону, и эта страшная ухмылка тоже пугала, когда только дергается правый уголок рта, как будто его парализовало.

Юрий Ковалевский был черствым безжалостным человеком, который даже к близким относился с холодным расчетом, без чувств и эмоций, сын должен был взять бразды правления его империей в свои руки, зятья увеличить семейный капитал и укрепить влияние, жена молча терпеть его шлюх-девственниц.

Во всём бедный Ковалевский просчитался.

Зятья очень быстро сбегали от дочерей-пустышек, а Владлен рано стал независимым, отказавшись участвовать в его бизнесе. Непримиримый по характеру и сильно обиженный на отца, который всю жизнь только и делал, что гнобил его за малейший, как отцу казалось, проступок, даже не гнушался побоев. От дочерей же не требовалось ничего, даже ВУЗ закончили только для видимости, все было проплачено отцом. Жена, Артемида Павловна Ковалевская, имела странное хобби, больше схожее на маниакальную одержимость — она изводила мужа ревностью и слежками, с кем и сколько раз он ей изменил, устраивая скандалы с битьем посуды и мужа, а также пощечинами, которые всегда ей прилетали от «любимого» мужа в такие ссоры.

Когда Ида первый раз увидела семейный скандал, который произошёл прямо после празднования годовщины брака четы Ковалевских, она в ужасе смотрела, как Артемида, больше похожая на фурию, с растрепанными волосами и перекошенным от ярости лицом раз за разом бросается на своего мужа с кулаками. Он привел на праздник свою любовницу, о которой, как он думал, жена ещё не успела пронюхать. Ему будто доставляло садистское удовольствие совать ей под нос красивых и молодых девушек, которых он баловал не только своим членом, но и дорогими подарками. Новой девушке повезло меньше — три сестры успели выдрать все нарощенные волосенки в туалете под шумок и отправить шлюшку пинками на улицу.

Дерущихся родителей разнял Влад, бросив им обоим: «Да разведитесь уже, наконец, нечего строить семью из этого позорища.». На что Ковалевская гордо вскинула голову, с наливающимся синяком под глазом, и ответила, что семья это святое и для его отца тоже. Хотя единственное, что святого она видела в своём муже, это деньги, которые через любовниц утекали мимо её кармана. Уж очень ей это не нравилось.

В тот вечер Влад буквально на руках унес Иду с торжества, она была на восьмом месяце беременности, ночью в их постели она горько плакала, а обескураженный этим Влад, гладил её по головке, как маленькую, и успокаивал.

— Что… это… было? — всхлипывала Ида.

— Обычный день семьи Ковалевских. — криво усмехнулся Влад. — Поэтому я стараюсь близко с ними не общаться.

— И это… всегда так… было? — продолжала лить слезы Ида.

— Да, все мое детство. — опустил голову Влад. — Отец хотел сына, а мать три года подряд рожала дочерей, потом появился сын, только не у неё, а на стороне, у его секретарши. Тогда они все втроем подрались в первый раз, как мне рассказывал друг семьи. Пару лет, что мальчик был жив, мать и отец постоянно ругались.

— Был жив? Он умер? — дрожащими губами спросила Ида.

— Да, попал в аварию со своей матерью. Несчастный случай. — вздохнул Влад. — А может моя мать помогла, кто её знает. Потом родился я, но скандалы никуда не делись, как и шлюхи отца, а позже и любовники матери. Они друг друга ненавидят, и всё равно семья это святое! Идиоты! Всю свою жизнь рядом с ними я видел только дерьмо одно и оно не святое.

— Влад, любимый… — всхлипнула Ида, нежно касаясь его щеки пальцами. — У нас ведь не будет такого?

— Ида, малышка, ты что?! — взревел её муж хватая её ладошки в свои большие ладони и целуя её пальчики. — Я всю жизнь только и делаю, что стараюсь быть на него непохожим! Я не мой отец! Мы с тобой любим друг друга, Ида! Я тебя люблю, больше жизни, слышишь?!

Ида кивала тогда, улыбаясь сквозь слезы, она верила своему мужу безоговорочно, да и она прекрасно видела, что одинаковые внешне отец и сын, разные, как небо и земля.

Но сейчас, видя как презрительно смотрит на неё Влад, ей вдруг показалось, что это Юрий смотрит на неё, фирменной усмешки только не хватало. Когда Ида и её свёкор случайно оказывались вдвоем на приеме, куда были приглашены с супругами, он