Помощница с интимом - Юлия Еленина

– Ты кто? – спросил он, поправив очки и пытаясь пригладить взъерошенные волосы.

Вот это программист, прямо стереотипный, а не мужчина с обложки глянцевого журнала, как шеф.

– Полина, – ответила я.

– А кто мне коньяк в сок налил? – икнул парень. – Вот гады, мне же бухать нельзя.

– Сделать кофе? – заботливо спросила. – Или лучше минералки? В холодильнике была бутылка.

– Не, – покачал он головой, – я лучше домой, только такси вызову.

Достал из кармана телефон, минуту постучал по экрану и поднялся.

– Пока, Полина, – сказал он и, чуть пошатываясь, пошел к выходу.

Единственный лайтовый конфуз – кто-то кому-то не то налил. Ладно, будем считать, что шалость удалась. Главное, что парень проспался и доберется до дома. Имени его только так и не спросила, чтобы попросить кого-нибудь ему позвонить завтра и поинтересоваться, все ли в порядке. С разработчиками встречалась я редко, они обычно даже на кухню не выходили, если не считать Леху, так что придется парню обойтись без корпоративной заботы.

А теперь за уборку – не оставлять же такой бардак. Выпитое до этого шампанского понемногу начало выветриваться, но праздничное настроение нет.

Я покосилась на холодильник и решила, что раз уж в офисе больше никого нет и никто, кроме охранника внизу, таксиста и Тимофеича, меня не увидит, можно расслабиться на полную катушку. Тем более я знала, что в кухне камер нет. Это мне Оля по большому секрету рассказала.

В разгар вечера я даже не заметила, как ушел Кирилл. Он вообще почти все время подпирал подоконник, но это неудивительно. После такого-то напряженного месяца.

Наверное, уже дома спит или поехал к…

– Не думай об этом, Полина, – сказала сама себе довольно громко и, надев туфли, подошла к холодильнику.

А у меня еще есть запас на уборку. Две полные бутылки шампанского лежали на полке, и, достав одну, я подумала немного пошалить.

Ой, видел бы меня сейчас кто-нибудь!

Чуть тряхнула бутылку, прикинув, что с меня не убудет, если я помою и полы, начала раскручивать проволоку на пробке, при этом улыбаясь, и… О, да!

Пробка выскочила с праздничным хлопком, и из пены получился такой веселенький фонтанчик. Все как в рекламе или фильме.

Но вот скажите мне, зачем, черт возьми, надо было ставить холодильник возле двери? Другого места не нашлось?

Конечно, я тоже хороша, даже не додумалась отойти, но кто же знал, что так получится. Как я могла предугадать, что именно в тот момент, когда буду открывать бутылку, кто-то сюда войдет?

– Ой, – прижала я ладонь к губам, мигом протрезвев и в ужасе глядя на заспанного шефа.

– Полина… – выдохнул он так, будто перед ним маленький ребенок, который добрался на кухне до муки.

Ага, уже много лет Полина. А теперь можно даже в паспорт списать двойное имя. Полина-неудачница? Полина-криворучка? Полина-нелюбимица-судьбы? Нет, это уже тройное.

Однозначно в рейтинге самых конфузных ситуаций на работе эта выбилась в лидеры. И победитель нашего хит-парада ситуация «Облей и ослепи».

Пробка угодила Кириллу в бровь, а весь он был… в шампанском. И вот не мог бы шеф надеть сегодня темную рубашку, чтобы облитая шампанским она так не просвечивалась?

Да я даже не заметила, что стою в небольшой луже. Самое главное… Тьфу, то есть привлекающее внимание – передо мной Кирилл в мокрой рубашке. И это было бы обалденно сексуально, если бы у него не начал подпухать угол надбровной дуги.

– Лед! – закричала я, не зная, куда деть бутылку.

Поставила ее прямо в лужу и открыла морозилку. Льда не было, зато были какие-то замороженные остатки еды.

– Полина…

Это все, что успел сказать Кирилл, потому что я с довольным размахом приложила ему к глазу пакетик.

– Так будет лучше, – довольно закивала.

И только потом до меня дошло, что наверняка я похожа на идиотку. В который раз! Но меня уже было не остановить – я решила во что бы то ни стало заняться рубашкой шефа.

Потянулась к пуговицам со словами:

– Сейчас, минутку… надо застирать…

– Полина! – уже громче сказал Кирилл, и я вытянулась по струнке от этого тона.

– Что? – тихо и неуверенно спросила, но мои пальцы так и остались на пуговицах.

– Тебя какая во… В общем, что с тобой?

– Давайте напьемся, Кирилл Семенович, – неожиданно предложила я. – Или вы куда-то торопитесь?

– Никуда я не тороплюсь, – ответил шеф и, обогнув лужу, прошел к стулу. – Устал я, Полина, очень устал.

Так бы подойти и прижать его к груди. Но я приросла к месту и слушала. Даже забыла о рубашке и просвечивающемся торсе. Я же чуть не набросилась на шефа с самыми сексуальными намерениями.

– Чем я могу помочь? – задала банальный до невозможности вопрос, так и стоя в луже шампанского.

Главное – подальше от Кирилла. А то кто знает, что мне еще в голову взбредет.

– Присаживайся, Полина, раз уж на то пошло, – кивнул шеф на свободный стул.

– Минуту!

На выходе из кухни я сбросила обувь и, принеся тряпку с ведром, начала вытирать пол. Кирилл все это время молчал, но я чувствовала его взгляд – наверное, опят галлюцинации.

Когда разобралась с полом, шеф протянул мне стаканчик с шампанским, а себе налил коньяка. Я пила и убирала одновременно. А что время терять? Стаканчики, бутылки, одноразовые тарелки в мусорный пакет. Кое-что помыть, столы протереть. Не так и много работы.

Но в какой-то момент коварное шампанское все-таки добралось до мозга. И последнее, что я помню, как сидела и улыбалась, глядя на шефа, который мне что-то рассказывал.

Закусывать надо было, Полина, закусывать…

Пробуждение получилось обалдеть каким. Я сразу не поняла, почему не разделась, когда пришла домой. Потом осознала, что я не дома, и подскочила, сев на диване. Голова закружилась, но я стойко вынесла эту неприятность и осмотрелась.

Кабинет… Я в кабинете шефа! На диване!

Мамочки! Больше не пью. Никогда-никогда.

Я попыталась восстановить в памяти события вчерашнего вечера, и от этого еще больше заболела голова. Что к черту было после того, как я убрала на кухне? И где Кирилл?

Стоило вспомнить шефа, как я услышала шаги. Ой, хоть в окно выпрыгивай! Но до окна еще надо дойти, а тело меня плохо слушается.

– Доброе утро! – сказал Кирилл, появившись в кабинете.

Я хотела ответить тем же, но только кивнула. Оказывается, не только тело не слушается, но и язык не ворочается.