Мой властный доктор - Агата Ковальская

он проводит множество сложнейших операций и делает такое, что еще пару лет назад было просто невозможно… Но и я должна еще кое в чем признаться… — Клавдия смущенно и робко улыбнулась.

— Интересно! — заерзал Антон, — Мы все внимательно вас слушаем! Клаудиа, не томите!

— Дело в том, что Вадим Петрович… — Клаудиа потупила глаза, — Вадим — мой любимый мужчина…

Глава 28

Казанцев приехал в клинику пораньше. Сегодня у него были назначены консультации для пациентов, приехавших из регионов, и он хотел успеть просмотреть истории болезней. Многие приезжали в столицу всего лишь на день, и важно было не пропустить ни одной детали — порой его рекомендации могли резко изменить ход лечения.

Казанцев вошел в отделение и услышал громкий разговор дежурных сестричек.

— Она прямо так и сказала? — ахнула Надя.

— Прямым текстом! — подтвердила Леночка, — Ой, здрасьте, Вадим Петрович… — девушки замолчали и быстро убежали.

Казанцев заглянул в ординаторскую, чтобы узнать все ли в порядке.

— Как у нас? — он взглянул на сидевшего за столом Валеру, — Никаких эксцессов, надеюсь?

— Все в рабочем режиме, Вадим Петрович, — Валера быстро что-то писал, — В третьей палате у Фёдорова анализы отличные, посмотрите — думаю, что можно его выписывать со спокойной душой. Он уже рвется домой, говорит, что у него праздники пропадают на больничной койке.

— Пусть еще полежит до пятницы, а то знаю я, как бывает — праздники, друзья, а потом опять к нам.

— Ок, — кивнул Валера.

— Вадим Петрович, доброе утро! — в ординаторскую зашла Елена Владимировна, — Вас кажется можно поздравить?

— Доброе. — поздоровался Казанцев, — Вроде не с чем пока поздравлять. День рождения у меня в июне, а на нобелевскую не номинировали пока, так что не понял о чем речь.

— Ну как же, — Елена Владимировна, как всегда начала протирать стекла очков, — Вчера в шоу… Эта Клаудиа прямым текстом сказала, что она, то есть вы… — Елена Владимировна слегка покраснела, — То есть вы с ней…

— Мы с ней что? — прорычал Казанцев, — Что опять?! Толком объясните наконец.

— Ну она сказала, что вы ее любимый мужчина. — выпалила Елена Владимировна, — Ее ведущий принялся поздравлять, ну и было понятно, что у вас с ней что-то в перспективе…

— Что?! — Казанцев не видел это шоу, он в принципе не смотрел подобные передачи, — Это шутка такая? — побагровел он.

— Я не знаю. — пожала плечами Елена Владимировна, — Но выглядело все очень правдоподобно.

— Ты тоже это видел? — Казанцев взглянул на Валеру.

— Не, я такое не смотрю. — помотал головой Валера, — Такие передачи только бабушка у меня любит. Хотите позвоню ей и расспрошу — она наверняка смотрела?

— Не надо беспокоить бабушку. — процедил Казанцев, — Сам разберусь. — он вышел из ординаторской, хлопнув дверью.

В кабинете он включил ноутбук, нашел запись эфира вчерашнего шоу и уставился в монитор. Шоу закончилось, Казанцев захлопнул ноутбук и позвонил секретарше:

— Кира, все сегодняшние консультации перенесите на завтра. И да, извинитесь перед людьми. — он секунду помолчал, — Мне нужно отъехать часа на два, буду на месте после обеда

Казанцев попытался дозвониться до Клаудии, но абонент был недоступен. Он набрал Дашин номер и ему было предложено позвонить позже или оставить голосовое сообщение. Казанцев с силой стукнул кулаком по столу и вышел из кабинета.

На пороге Дашиной палаты, Казанцев столкнулся с пожилой санитаркой, которая выносила подаренный им букет — безжалостно сломанные цветы роняли алые лепестки на пол, словно горюя о скоротечности жизни…

— Разрешите. — Казанцев попытался отодвинуть санитарку, которая стояла стеной в дверях.

— Куда разрешить-то? — хмыкнула женщина, плотно прикрыв дверь, — Выписали ее.

— Как выписали? — опешил Казанцев.

— Как обычно. — санитарка сочувственно посмотрела на Казанцева, — Ты, мил человек, у врача узнавай как и что, а мое дело постель перестелить и пол вымыть. — и она кряхтя пошла по коридору.

Казанцев все же заглянул в палату — пусто, постель аккуратно застелена, словно и не было здесь Даши…

Поздно вечером Казанцев припарковался около Дашиного подъезда.

— Кто? — видимо Дашина мама, голос звучал устало.

— Добрый вечер, это Казанцев. Вы позволите подняться к вам?

Дверь открылась, Казанцев поднялся по ступеням, не дожидаясь лифта.

— Здравствуйте, проходите. — у мамы был измученный вид и красные глаза…

— Извините, Лариса Викторовна, что поздно. Только из клиники, сами понимаете. — Казанцев потер переносицу, — Я днем был в больнице у Даши, там оказалось, что ее выписали…

— Да, Вадим Петрович, — Лариса смотрела на Казанцева неприязненно, — После консультации с пульмонологом, мы решили, что ее лечение вполне можно продолжить в санатории. Острая стадия прошла, а за городом и лечение и восстановление, и воздух свежий, и физкультура

— Я недавно разговаривал с ее лечащим врачом — улучшения есть, но ей не нравились показатели крови, хотя ничего критичного. — Казанцев замешкался, — Даша не берет трубку, вы не знаете в чем дело?

— Не делайте вид, что ничего не понимаете! — Лариса покраснела, — И вообще, я хочу попросить вас, Вадим Петрович, чтобы вы оставили мою дочь в покое! У вас очень насыщенная личная жизнь… Думаю, что Даша не должна принимать участие в ваших историях. — она подняла руку, чтобы Казанцев не перебивал ее, — Постойте, дайте договорить. Понимаете, у вас может быть множество женщин — это ваше право, а у меня только одна дочь! Одна! И никого нет, кроме нее. И я не хочу, чтобы она страдала и мучилась. У нее начались проблемы с сердцем, не тревожьте ее — пусть спокойно восстановится. Я очень вас прошу. — она вздохнула и присела на стул, закрыв лицо руками, — Будьте милосердны, в конце концов. Я вас, как мать прошу…

Казанцев ничего не сказал, развернулся и вышел из прихожей, тихо прикрыв за собой дверь.

Выйдя на улицу, он жадно вдохнул морозный воздух и, зачерпнув снег из сугроба, умыл разгоряченное лицо…

Если бы можно было так же легко погасить пожар в груди!

Если б можно было…

Глава 29

За городом было тихо и солнечно. Морозы немного ослабли, и Даше казалось, что запахло весной и хотя, конечно, еще очень долго до настоящей весны, но ветерок приносил неуловимый запах свежести и талого снега.

Даше разрешили прогулки и она подолгу бродила по сосновой аллее, смотрела на небо, деревья и радуясь белкам, которых здесь было очень много. За ту неделю, что Даша провела здесь, она заметно посвежела и даже немного поправилась и на ее щеках появился слабый румянец.

Жила Даша в одноместном номере, что ее безмерно радовало — общение с людьми сейчас ее очень утомляло.

В столовой Даша сидела за столиком