Семья напрокат - Агата Санлайт

Тамилин резко отошел еще на пару шагов и произнес с заметным раздражением в голосе:

– Натка. Мы с тобой не особо и в школе-то общались. Да и в вузе еле-еле парой слов перемолвились. Я тогда был простым парнем, а ты дочкой богатого чиновника. Куда уж мне…

– Ну теперь-то ты совсем не так прост, – произнесла она с мурлыкающими нотками в голосе и решительно двинулась к Тамилину.

Александр притянул меня и обнял за талию.

– Я всегда был непрост. Поэтому ты никогда особенно меня не интересовала. Разве не помнишь? Я ни разу за тобой не пытался ухаживать. И еще раз хочу обратить твое внимание на то, что я со спутницей и у нас свои разговоры. Если мы захотим пообщаться с тобой, то сами подойдем и предложим!

Тамилин дважды подчеркнул это «мы» и крутанув меня увел в сторону.

Я слышала пыхтение фифы в спину и казалось, что снова лечу. Тамилин умел дать женщине рядом почувствовать себя настоящей королевой. Я и чувствовала. Хотя между нами ничего не было и даже не намечалось. И мне приходилось постоянно себе об этом напоминать. Потому что сейчас я почти забыла, что наш брак будет чисто фиктивным…

* * *

– Как тебе вечер? – спросил меня Тамилин, пока мы ехали к моему дому. – Понравилось? Подойду на роль мужа?

Я кивнула.

– Вполне! Только зачем ты от меня кота отгонял?

Александр хохотнул.

Этот апогей нашего вечера был достоин того, чтобы включить его в книгу.

Мы вышли из университета, и Тамилин направился к машине, а я замешкалась, поправляя пуховик и шапку.

И тут ко мне подошел большой рыжий котяра и начал тереться о ноги, мурлыкать, фырчать…

– Вот нахал! – притворно возмутился Тамилин. – Я девушку выгуливал, танцевал с ней, развлекал в меру своих способностей. А этот мохнатый гад сливки снимает…

И подвинул кота ногой…

– Ревную! – бодро выпалил Тамилин. Я так и не поняла – шутил он или всерьез. Хотя какие серьезные заявления, если у нас нет никаких отношений? Сколько раз за этот чудесный вечер я себе это повторяла? По-моему, я сбилась со счету. Сколько раз я себя одергивала? Я уже и не помнила.

Но ощущения полета рядом с Тамилиным, сказки, которая искрит на пальцах новогодними леденцами и бликует гирляндами на пышной елке не отпускало и никуда не уходило.

Хотя Новый год уже месяц как прошел.

На дворе вовсю вьюжил январь. А утренние оттепели под ярким солнцем намекали, что и март уже не за горами.

…Возле своего дома я вышла из машины и Тамилин поспешил следом.

– Ох уж мне эти журналистки! Вечно за вами никому не угнаться! Я опять не успел открыть тебе дверцу! А хотелось до конца вечера оставаться примерным… а еще лучше – галантным ухажером…

Я остановилась, вглядываясь в резкие, красивые черты Александра Тамилина и его глаза – такого необычного стального оттенка. Редкого и изысканного. Они сияли и улыбались. Или мне только почудилось? Казалось – Тамилин вот-вот меня поцелует. Он чуть приобнял за талию и притянул. Но медлил.

Смотрел, что-то там про себя решал, думал, прикидывал.

– Так я устроил тебя как ухажер? – вдруг тихо спросил Тамилин, таким тоном… Боже… казалось от моего ответа, действительно, многое для него зависит.

Я аж замерла, под взглядом Александра, не в силах ничего сказать или сделать. Снежинки неспешно кружились в воздухе, падая на плечи и щекоча нос. Таяли на ресницах и губах.

– Ты был чудесным ухажером! – вырвалось у меня. Само собой, помимо воли. Я даже не успела обдумать, правильно сформулировать фразу. Тамилин вдруг дернулся, наклонился. И я поняла – что пора делать ноги, чтобы снова не увязнуть в этом ощущении. Мы вместе, хотя мы и не вместе. Мы пара, хотя никакая мы и не пара. Возможно, для Тамилина это любовное приключение. Но я женщина серьезная и мне надо помнить, что у нас лишь договор – и точка. У нас лишь договор! Я в сто пятый раз себе это повторила.

Поднялась на цыпочки и чмокнула Тамилина в щеку, а затем заполошно рванула к дому. Раз, – и я уже закрываю калитку забора.

Тамилин

Александр так и стоял возле дома Ярины. Будто ноги намертво вросли в землю или в пухлые снежные барханы, которыми лихо жонглировал ветер, пересыпая их от одного забора к другому. Словно голы забивал.

На щеке все еще горел поцелуй Ярины. Быстрый, какой-то шальной. Случайно сорванный цветок настоящей эмоции, который пробил асфальт настороженности и отгороженности Ярины. Она постоянно держала дистанцию. И если расслаблялась, буквально спустя минуту-другую сразу же вспоминала – что так делать не стоит.

Тамилин это четко про себя отметил. Колеблется. Не знает, как быть. А может муж камнем-якорем висит на шее? Может о нем она вспоминает, когда смотрит в лицо Александра, щурится и словно думает о чем-то своем? Может она их сравнивает?

Тамилин хотел бы выглядеть лучше Кирилла. Дать фору этому глупому счастливцу, который столько лет прожил с этой восхитительной, невероятной женщиной. Но не знал, как это осуществить.

Он понятия не имел за что Ярина полюбила этого парня, когда вышла за него еще в университете. Что сплотило их семью, позволив ей просуществовать так долго. Что держало их вместе сейчас.

Он понятия не имел, что сделать, чтобы убедить Ярину забыть о своем Кирилле. Подумать о том, что фиктивный брак может стать самым настоящим… Долгим и счастливым…

Тамилин хотел ее себе. Как жену, как женщину, с которой хочется делить такие праздники, как сегодняшний, долгие ночи в жаркой постели. Делить мысли о будущем, о бизнесе и об ее работе. Делить часы возле теплого камина, за чашкой кофе. А может и часы игр на улице с ее ребенком?

Тамилин никогда особенно не хотел детей. Многие его ровесники уже задумывались о том, что нужен наследник. Нужен отпрыск. Но у Александра и в мыслях подобного не мелькало. Возможно потому, что его родители никогда особенно вниманием не баловали.

Мать была вся в делах, вся в работе. Уходила рано, возвращалась домой поздно. В выходные иной раз тоже ездила на работу, если подворачивался срочный заказ. Дома почти ничего не успевала, все делала на ходу и по-быстрому. Отец большей частью пропадал в гараже, чинил машину, «общался с мужиками». Квасил, проще говоря. В нулевые решил поменять уважаемую при советах и презренную после перестройки профессию крановщика на гордое звание бизнесмена, как тогда многие делали. А когда бизнес прогорел, он опустился и перестал быть на себя похожим. Иногда мать срывалась, устраивала отцу сцены, но потом они снова расходились по своим углам и ничего не менялось.

Тамилин рос, как сорняк в поле – сам себе предоставлен, сам по себе.

Хотеть семью для Александра было все равно что хотеть повторения всего этого. Глухого невнимания друг к другу в одних стенах. Тонкого льда над примороженной водой обид и ссор. Обрывов очередных скандалов.