Жизнь казалась прекрасной - Марина Серова

Рита скрылась в подъезде, а Любимов завел машину и выехал со двора. Теперь я решила следовать за ним неотступно, надеясь все-таки выследить, куда он отвез Алешу.

Любимов свой «Опель» не гнал, и я тихонечко ехала следом, стараясь не привлекать к своей персоне внимания. Я поздравила себя с тем, что мне в голову пришла идея позаимствовать Светкин автомобиль.

Мы исколесили полгорода, но Любимов не торопился вывести меня на след Ильина. Он остановился у магазина, который работал круглосуточно, и вышел из него с двумя полными пакетами, набитыми продуктами. Из одного торчало горлышко элитной бутылки. Все это он выгрузил на заднее сиденье своей машины, а затем, что-то напевая, снова устроился за рулем. Настроение у него было превосходное, из чего я и заключила, что Рита ему все же что-то пообещала. И я полагала, что к подлунной романтике это «что-то» не имело почти никакого отношения. Однако можно было предположить, что это была не самая последняя встреча его с Ритой Скворцовой.

Наконец он снова завел машину, и я плавно выдавила сцепление. Мы вновь тронулись в путь по ночному Тарасову. И, пожалуй, мне удалось бы обнаружить то место, где Любимов прятал Алешу, если бы ненормальный тип, весь в черном, не бросился под колеса моей, пардон, то есть Светкиной, «семерки», неподалеку от байкерского бара.

Я резко затормозила. Инессиного любовника, конечно, и след простыл.

— Черт тебя побери! — раздраженно воскликнула я, выскакивая из машины. — Тебе что, жить надо… — заорала я и осеклась, когда узнала в самоубийце Никиту, сводного брата Риты Скворцовой.

— Ну вот и встретились, — пробормотала я, устремившись ему на помощь.

— Голова, — простонал Никита, он и в самом деле разбил себе лоб об капот Светкиной «семерки».

— Сейчас, — бросила я и скрылась в салоне автомобиля. Я знала, что законопослушная Светка непременно держит в своей машине аптечку. Через секунду я снова уже была возле Никиты.

— Вы кто? — еле слышно простонал Кит, протирая глаза. Его голова, которую я старательно перевязывала, покоилась у меня на коленях. Относительно Светкиной предусмотрительности я не ошиблась, поэтому ловко орудовала бинтом.

— Риткина подруга, — ответила я. — Вы разве не помните, что мы с вами уже встречались?

Выходя из клуба, Никита чувствовал ужас, который сковывал все его движения и мешал дышать. Он предчувствовал грядущую ломку и холодел при мысли, что будет с Риткой. У него мелькнула мысль, что стоит вернуться и еще раз переговорить с Данилой, но за его спиной стоял сам Ринат Зайнетдинов, а это свидетельствовало о многом.

Кит уже было развернулся, чтобы предпринять еще одну попытку умаслить Данилу, но передумал.

«Все, что ни делается, все к лучшему!» — махнул он рукой и зашагал в сторону дороги. В ушах у него еще гремела клубная музыка. Никита не знал, что сейчас делает Ритка, но подозревал, что и ей тоже несладко. В последний раз они расстались с сестрой не самым лучшим образом.

«Где же взять деньги?» — ломал голову Кит, но ничего вразумительного ему на ум так и не приходило. Все, что мог, из дома он уже вынес, стоящих друзей к этому времени растерял, а манна небесная не предвиделась.

«А что, если байк продать?» — вдруг воодушевился Кит. Но остыл через несколько мгновений. Его «Ямаха» не перекрывала долгов, даже если ее перепродать несколько раз.

Никита опустил голову, она казалась ему нестерпимо тяжелой. За спиной горели огни ночного города, впереди маячила пустота, бездна, в которую он неминуемо должен был свалиться, увлекая за собой близких людей. Первой на очереди стояла Рита, ее Кит приносил в жертву черному бисерному узору, который крепко-накрепко связал его сильные руки.

Неожиданно Никиту озарила идея, показавшаяся ему наилучшим выходом из сложившегося неблестящего положения. На себя Кит в любом случае уже рукой махнул, жизнь-то загублена, как ни крути. Зато, возможно, Ритка его горькой участи избежит. Самопожертвование иногда воспевалось и в рок-балладах. Так что не он первый и не последний. Что из того, что Кит никогда не был романтиком? Надо же когда-то и начинать.

Никита с горечью усмехнулся. Он сорвал фенечку с руки, и бисер рассыпался по мостовой с гулким стуком.

— Баста, — еле слышно прошептал он и бросился под колеса первой появившейся на горизонте машины. Тяжелый удар его оглушил, и Кит потерял сознание.

* * *

— Чего тебя под колеса-то понесло? — возмущалась я, обрывая бинт. Повязка тут же покрылась алыми пятнами.

— Кровь, — с изумлением заключил Никита, дотронувшись рукой до затылка.

— Надо же? — я сделала вид, что удивлена не меньше его. — С чего бы это?

— Я вас не узнаю, — признался Никита и попробовал на непослушных ногах подняться с асфальта. Однако его попытка не увенчалась успехом, и он неловко упал на колени.

— Зато я тебя узнаю, — бросила я и попробовала помочь ему подняться. Не сразу, но мне все-таки это удалось.

— Мерси, — пробормотал Никита. — А откуда вы Ритку знаете? — поинтересовался он.

— Она меня на роликах кататься учила, — немного приврала я для пущей убедительности.

— Так, так, так, — проговорил Кит. — Что-то припоминаю, — добавил он и уточнил: — Смутно.

Я вообще не была уверена в том, что он в состоянии что-либо помнить.

— Идем в машину, — велела я.

— Идем, — послушался Кит, пожимая огромными плечищами.

Никита устроился на переднем сиденье рядом со мной.

— Колы хочешь? — осведомилась я, потому как запаслась этим напитком заблаговременно. Еще до того, как отправилась выслеживать его «темную» сестрицу.

— Не-а, — протянул Кит, замотав головой. — Тошнит.

— Сотрясение головного мозга, — констатировала я. — Отвезти тебя в больницу? — спросила я в порыве искреннего сострадания.

— Только еще этого не хватало, — хмуро ответил Кит.

— Тогда домой? — осведомилась я, выжимая сцепление.

Кит махнул рукой:

— Все равно!

Я задумалась. Я не исключала, что Никита мог мне многое рассказать.

— Переночуешь у меня, — сказала я тоном, не допускающим возражений.

У Никиты глаза округлились от удивления.

— Я что, грежу? — осведомился он заинтересованно. — Мадам, — обратился ко мне Никита, — назовите хотя бы свое имя!

— Таня Иванова, — представилась я. — Частный детектив.

Кит даже поперхнулся.

— И надо же было именно мне угодить под колеса именно вашей тачки, — сокрушенно посетовал он.

— Карма, — сказала я, включая поворотник. — Дела-то у тебя, я гляжу, неблестящие, — заметила я и заключила: — Иначе нечего было бы под машину бросаться!