Моя искренняя лгунья - Клио Найтис

Должно быть, комната не пришлась Вудвордсу по душе, поскольку он по-прежнему молча стоял с непроницаемым видом, обеими руками держа дорожную сумку. Хелен показалось, что он раздумывает, не отказаться ли ему от любезного предложения пожить в ее доме, чтобы поискать более комфортное пристанище. Эта мысль девушке совершенно не понравилась.

— Вы завтракали? — Хелен еще раз попыталась обратить на себя внимание. — Я приготовлю вам завтрак и сварю кофе…

— Нет-нет, не беспокойтесь, — Дилан словно очнулся. — Я немного освоюсь, а вы можете идти по своим делам.

Ого! Ее уже выставляют. Впрочем, стоит ли удивляться после того, что она услышала в «Хилтоне».

Оставшись один, Дилан более внимательно оглядел свое новое жилье. Хелен оказалась права в своих предположениях, спальня ему не понравилась. Кроме идеальной чистоты и какой-то нарочитой опрятности комнату было совершенно не за что похвалить.

Эта спальня напомнила Дилану типовой номер во второразрядных гостиницах, в которых ему часто доводилось останавливаться в самом начале его деловой карьеры. Иллюзию того, что он находится в гостиничном номере, усиливала сдвинутая дверь платяного шкафа, которую Хелен так и не вернула на место. Ему словно демонстрировали, что предыдущий постоялец не забыл ничего из своих вещей и шкаф в его полном распоряжении.

Как знать, может, именно это и хотела сказать мисс Мэсси. Вполне возможно, что в доме девушки, так радушно пригласившей пожить у себя первого встречного, часто останавливаются гости на несколько дней.

Другая причина, по которой комната не пришлась Дилану по вкусу, заключалась в том, что в ней было совершенно нечего разбить или испортить. Никаких керамических статуэток или стеклянных ваз. В самом деле, не отрывать же ему двери платяного шкафа или отвинчивать ножки двуспальной кровати.

Ничего подобного ему до сих пор делать не приходилось, поскольку материала для его сомнительного творчества в уютных комнатах французских, австрийских или немецких хозяек и без того было хоть отбавляй.

Дилан бросил дорожную сумку на пол возле кровати и вышел, чтобы осмотреть остальные комнаты. Толкнув двустворчатую дверь из полированного темного дуба, Дилан очутился в гостиной.

Эта комната понравилась ему не в пример больше, чем та, которую предоставила ему мисс Мэсси. Про себя он решил, что над убранством комнаты трудилась вовсе не Хелен. Здесь явно чувствовался отличный вкус зрелой женщины с традиционными, даже консервативными взглядами.

Стены были задрапированы в светло-серый, голубой и белый цвета. Почти в той же цветовой гамме были выдержаны шторы, обивка мебели и ковры. Безупречный колониальный стиль. Дилан усмехнулся. Кто бы ни была эта неведомая дама, она наверняка была воспитана в старых добрых традициях.

Ему подумалось, что в Европе, где он проработал столько лет, этот стиль принято называть георгианским, по имени основателя одной из знаменитых королевских династий. Что ж, любому народу свойственно приписывать себе удачные изобретения, проверенные веками.

Лишь кричащий глянцевый календарь выделялся неуместным пятном в этой строгой классической обстановке. Дилана немного удивило отсутствие картин. Кроме того, и в этой изысканной комнате Дилан также не обнаружил столь милых женщинам фарфоровых безделушек. На низеньком палисандровом столике не было даже вазы для цветов. Странно. Совсем не таким представлял он себе дом Хелен.

Дилан заглянул в небольшую спальню. Дверь до конца не открывалась, и Дилан обнаружил, что в небольшой проем между дверью и окном был втиснут небольшой письменный стол с водруженным на него компьютером. Вероятно, у Хелен была привычка работать дома на этом довольно громоздком аппарате.

Сам Дилан настолько привык к ноутбуку, что взирал на компьютер Хелен в некотором недоумении. Журналист в его представлении должен был в первую очередь ценить мобильность.

Бегло оглядев спальню, Дилан нашел, что она как раз в духе современной молодой женщины. Светлая и элегантная комната без пошлостей вроде громадных плюшевых игрушек и нежно-розовых штор, отороченных кружевами. В комнате витал едва уловимый аромат свежести и какой-то необъяснимой тайны. Дилан припомнил, что такой же манящий, едва различимый запах исходил от самой Хелен.

Дилан покачал головой и поскорее вышел из комнаты. Он был абсолютно уверен, что вскоре ему предстоит разочароваться в прелестной хозяйке квартиры, как и во многих ее предшественницах. А посему не следует поддаваться чарам даже такой обворожительной молодой женщины, как Хелен Мэсси.

Приняв столь категоричное решение, Дилан вернулся в гостиную и с тоской опустился на диван, раздумывая, как приступить к своим разрушительным планам. Для начала, не придумав ничего более оригинального, он решил улечься на диван, не снимая ботинок. Именно так Дилан проводил долгие часы в домах прежних, сошедших с дистанции испытуемых. Лежа обутым на диване, он пролистывал бесчисленные газеты, выпивая при этом невероятное количество кофе. Да, но там, в Европе, это было в какой-то мере приемлемо для него самого. Здесь же не вымытая до стерильности Швейцария и не чистенькая уютная Австрия.

Кливленд, хотя и не мегаполис, но довольно крупный и оживленный промышленный город. Его улицы вполне чисты и ухожены, однако не настолько, чтобы лежать в башмаках на собственной кровати.

Дилан с сомнением оглядел подошвы своих ботинок М-да… Если он кому и досадит подобной выходкой, то прежде всего — самому себе. Ладно, не будем торопиться. В конце концов, разрушение — своего рода творчество, и поспешность здесь совсем ни к чему. Впереди — целый месяц.

Дилан вздохнул и направился в спальню для гостей разбирать свой багаж.

В первый же вторник Хелен, наскоро позавтракав, помчалась в Бэй Вилладж. Ей не терпелось броситься в объятия любимого мужчины и излить ему все свои переживания.

Весь вчерашний день был — сплошное мучение. Ей так и не удалось установить контакт с Вудвордсом. И ладно, если бы он, что называется, «приступил к своим прямым обязанностям» — начал бы устраивать бардак в комнатах или мазать зеркало в ванной зубной пастой. Так нет же, вместо этого он мрачной тенью расхаживал по квартире, не замечая Хелен. Девушка с беспокойством думала, что Вудвордс, пожалуй, изменит свое решение и решит поискать жилище, соответствующее его вкусам и привычкам. В глубине души Хелен сознавала, что, пожалуй, была бы даже рада такому повороту. Но, как говорится, взялся за гуж…

Когда настало время ужина, Вудвордс подсел к столу с угрюмым видом и на робкий вопрос Хелен, нравится ли ему ее стряпня, холодно буркнул:

— Все отлично, благодарю вас. Прозвучало это так, словно он хотел сказать: «Всего доброго. Вы уволены».

И вообще, весь этот день мистер Вудвордс обращался с ней, как начальник с провинившейся подчиненной. Не хватало ей еще и дома второй злючки Вив! Это уж слишком.

Однако едва Хелен увидела улыбающегося возлюбленного и ощутила на губах его изумительные поцелуи, ей сразу стало жаль тратить их свидание на скучные разговоры о своем эксцентричном квартиранте. А кроме того, девушку гораздо больше занимали совсем другие мысли. Она собиралась поговорить с Кевином об их будущем. Хелен была уверена, что будущее у них общее. Ведь своей жизни без любимого она уже не представляла.