Два часа весны - Маша Брежнева

Себя за рулем его машины, ту фразу «я тебе доверяю», его руки, когда он заклеивал мой порезанный палец. Мою нелепую шутку, что он кусается, а потом горячие поцелуи на ледяном пронизывающем ветру, чай из бумажных стаканчиков и долгую, молчаливую езду по городу, когда больше слов говорят взгляды, сталкивающиеся каждую минуту.

Давай, Диан, по десятому кругу прогони эти воспоминания в голове, порассуждай, каково это все было…

Я должна делать вид, что ничего не происходит. Так я решила, точнее, убедила себя. На людях, конечно. Никто не должен заподозрить, что на выходных мы перешли черту. Я не такая ванильная дурочка, которая сказала бы: моя жизнь никогда не будет прежней, она словно разделилась на до и после. Но в сухом остатке мы имеет что-то похожее.

Я позволила ему завладеть всеми моими мыслями и желаниями. Забыла, что он на другой ступеньке, что мы в разных категориях, помнила только о том, что «дважды сломала систему». Он и сам ради меня поступился принципами, рискнул в некотором роде.

«Кто не рискует, тот не пьёт шампанского».

Я помню. И я все решила.

Но стоит только Стефу зайти в аудиторию и мелькнуть в проходе, как мои глаза приклеиваются к нему. Прямо-таки усилием воли заставляю себя не смотреть на него, опустить взгляд. Да лучше в телефоне сидеть, чем вот так!

Аккуратно кошусь в сторону Леры. Вот же засада… Староста смотрит на меня. На Стефана Яновича лучше бы пялилась, а! Или… нет, стоп! Не надо на него смотреть! Сама справлюсь!

Попала ты, Абрамова.

Лера уже наверняка зафиксировала, как мои глазоньки Стефа «облизывают».

Улыбаюсь нашей вредной девочке, машу ей ручкой и стараюсь выглядеть мило и непринужденно. О чем вещает Стеф, вообще не слышу, у меня в ушах шумит, словно в метро оказалась. Хорошо хоть, сегодня лекция, а не семинар, вызвать-то он меня точно не вызовет.

Когда спустя несколько минут Новаковский решает отметить посещаемость, не знаю, куда спрятаться. Не представляю, как сдержаться от глупых шуток, когда он мою фамилию произнесёт. А может, не сдерживаться? Подколов от меня ждут все, это как раз будет вполне логично.

Времени думать особо нет. С такой фамилией, где две начальные буквы алфавита, трудно быть не первой в списке…

- Абрамова.

- Не заметили меня, Стефан Янович?

Отрывает взгляд от ноутбука, поднимает на меня, но уже через три секунды опускает свои серые глаза обратно к экрану.

- Заметил, к сожалению.

Ну и как реагировать на это? Просто шутка? Или намёк какой-то, что он уже сам раскаивается в своих действиях?

Наверное, я слишком много значения придаю словам теперь, когда он уже не просто «бесячий препод», а тот, который сводит с ума. Без особых сложностей, между прочим.

Я так и не могу понять, в шутку ли он это сказал, а потом вижу, что на экране телефона вспыхивает значок сообщения. От Стефа. А сам он в это время делает вид, что чем-то важным в ноуте занят! Скорее смахиваю с ленты уведомлений, чтобы даже Мира не успела заметить. Дожили, однако. Новаковский пишет мне прямо посреди своей же пары!

Стефан: «Хватит себя накручивать, я просто пошутил».

Он что, мысли мои читает? Как он понял вообще, что меня именно это волнует?

Не решаюсь ничего ответить, чтобы не отвлекать его. Но сама потихоньку успокаиваюсь, думая только о том, как он так быстро научился улавливать оттенки моего настроения. В течение пары он практически не смотрит на меня: видимо, ему тоже так проще, но даже от случайной встречи наших глаз пространство наполняется искрами. Кажется, поднесёшь спичку – все вспыхнет.

Слава небесам, занятие подходит к концу, и Стефан уходит, отпустив нас на пять минут пораньше. Я едва успеваю закинуть все свои вещи в рюкзак, как возле моей парты уже случается явление в лице Валерии.

- Как выходные провела, Абрамова? – спрашивает староста, ехидно улыбаясь.

- Лучше всех, Лер, – отвечаю ей так же мило.

- Всего пару фотографий за два дня опубликовала…

Вот ещё, следит она за мной! Не твоего ума дела, дорогая, чем я занималась на выходных.

- Мне было некогда.

- Ты даже на парах в телефоне сидишь, как это – некогда?

- Сталкеришь меня? – прищуриваюсь, интересуюсь с наглой улыбкой.

- Больно надо, – пожимает плечами Лера.

- Вот и расслабься. Не ищи подвоха.

- Ты странная, Абрамова.

- Ну ты и удивила! Я думала, это давно все знают, – закончив на этой прекрасной ноте, двигаюсь к выходу из аудитории вместе с Мирой, а Леру оставляю наедине с ее собственными мыслями.

На ходу печатаю сообщение.

«С чего ты взял, что я думала об этом? У меня на лице написано?»

Стефан: «Я почувствовал».

«Какой молодец».

Стефан: «Иди учись, Абрамова. Потом поговорим».

Чего? Когда это – потом? Не успеваю спросить, как он допечатывает:

Стефан: «Я тебе напишу».

Отправляю смайлик с ворчливым котиком и закрываю чат.

Только на этом «веселье» не заканчивается. Пока ждем следующее занятие, слышу, что Лера и ее подружка Вика (вот кто настоящий, истинный кошмар, не знаю даже, как Лера вообще с ней связалась) продолжают что-то обсуждать. А спустя минуту Вика выдает:

- Как интересно! У тебя, Абрамова, фотографии вчерашние – не такой уж и оригинал.

- В каком смысле? – тут же переспрашиваю.

- А вот смотри, – Вика показывает свой телефон, открытый на странице Новаковского. – У Стефана Яновича, видимо, такой же прогулочный маршрут, как и у тебя. Поразительно, и даже время совпадает.

Да твою ж…

Диана

- Это не твоё дело, – отрываю взгляд от телефона и грубо отвечаю Вике. Больше всего мне сейчас хочется, чтобы это оказалось страшным сном. Вот моргну и сразу проснусь, а это все происходит не со мной…

- Абрамова, ты серьезно с преподом замутить решила?

- Вик, что непонятного в словах «не твоё дело»?

- Да ты не стесняйся, рассказывай! Как он тебе? Ты уже дала ему?

Во мне все закипает. Руки сами собой сжимаются в кулаки, губы смыкаются в тонкую линию, а в глазах темнеет от злости.

- Если ты сейчас не заткнешься…

Мира пытается оттащить меня с «поля боя», но я никуда не уйду. Не позволю этой дуре говорить обо мне так. Не позволю приплетать Стефа в наши разборки.

- То что мне будет? – нагло улыбается Вика. К моему удивлению, Лера ее успокаивает, пытаясь воззвать к несуществующей совести. Да уж, могла ли я подумать, что реплики старосты – это максимально безобидно, а вот ее больная на голову подруга будет мне что-то предъявлять!