Мемнох-дьявол - Энн Райс

– Итак, я жил в страхе, ожидая того момента, когда онпонесет туда и столь дорогие моему сердцу сокровища. Ведь эти две книги не былипохожи ни на какие другие. Прежде всего, рисунки отличались обилием тщательновыписанных деталей. Например, на одной странице можно было увидеть цветущуюветвь винограда, а в каждом цветке, словно в персональном убежище, скрываласьмаленькая человеческая фигур–ка. Кроме того, это были сборники псалмов. Причемна первый взгляд они представляли собой канониче–скую Псалтирь,соответствовавшую тексту общепри–нятой латинской Библии.

– А на самом деле?

– А на самом деле – нет. Таких псалмов ты не найдешь ни вкакой Библии. Мне не составило труда выяснить это, просто сопоставив их стекстами дру–гих латинских изданий того же периода, которые я принес избиблиотеки. Это были авторские сочине–ния. Мало того, миниатюрные иллюстрацииизображали не только животных, деревья или плоды, но и людей, причем обнаженных.Но и это еще не все. Об–наженные люди занимались всякими вещами…

– Босх!

– Именно! Совсем как «Сад земных наслажде–ний» Босха! Те жерайские сладострастие и чувствен–ность. Конечно, тогда я еще не побывал в«Прадо» и не видел самого творения мастера. Но, можно сказать, передо мной былименно Босх в миниатюре. Крошеч–ные люди резвились и шалили под изобильноувешан–ными плодами деревьями. Старый Капитан уверял меня, что не видит виллюстрациях ничего необыкно–венного, что все это широко распространенныеобразы, характерные для изображения райского сада Я не мог с ним согласиться.Две книги, буквально запол–ненные такими миниатюрами? Нет, я не считал эточем-то обычным. Я просто обязан был расшифровать обе книги, найти ключ к ихпониманию, перевести и прояснить смысл каждого содержащегося в них слова

И тогда Старый Капитан сделал мне поистине ко–ролевскийподарок – он совершил нечто такое, что могло превратить меня в религиозноголидера и спо–собно сделать таковым Дору, хотя у нее в жизни со–всем иная цель.

– Он отдал тебе книги.

– Да! Он отдал их мне. Скажу больше. Тем летом мы объездилис ним всю страну, чтобы я имел воз–можность увидеть другие средневековыерукописи. Мы побывали в Хантингтонской библиотеке в Паса–дене, в библиотекеНьюбери в Чикаго, мы посетили Нью-Йорк. Он хотел даже отвезти меня в Англию, номать не разрешила.

Я получил представление практически о всех ти–пахсредневековых книг. И пришел к выводу, что произведения Винкена не похожи ни накакие другие. Вишен был язычником и богохульником. Имя его слышали сотрудникимногих библиотек, однако ни одна из них не могла похвастать его книгами.

Капитан позволил мне и дальше держать у себя книги. Тогда явплотную занялся их переводом. Я пе–решел в выпускной класс. Однако в первую жене–делю учебного года Старый Капитан умер в своей комнате. Я оставался с ним досамого дня похорон, от–казывался оставить его одного и стал посещать урокитолько после церемонии погребения. Несколько дней он находился в коме и кисходу третьих суток внешне изменился настолько, что узнать его былопрактиче–ски невозможно. Глаза Старого Капитана перестали закрываться, хотя самон этого, конечно, не сознавал, из полуоткрытого рта, принявшего форму овала,со свистом вырывалось неровное дыхание. Поверь, я не покидал его ни на минуту ивидел все это собственны–ми глазами.

– Я верю.

– Да, все было именно так. Теперь представь. Мне исполнилосьсемнадцать, мать все время болела, де–нег на продолжение учебы в колледже – авсе учени–ки выпускного класса только об этом и твердили – не было. Я мечтал оКалифорнии, о Хейт-Эшбери, о «детях цветов» и песнях Джоан Баэз. Я мог думатьтолько о том, что отправлюсь наконец в Сан-Фран–циско и, вооруженный идеямиВинкена де Вйльда, стану там основателем совершенно нового культа

К тому времени у меня был практически го–тов перевод обеихкниг. В этом мне очень помог ста–рый священник-иезуит, один из тех блестящеодарен–ных ученых монахов, которые в силу обстоятельств вынуждены были половинудня отдавать воспитанию мальчишек. Он смог посвятить мне не слишком мно–говремени, но делал это с удовольствием, и не только потому, что переводдоставлял ему истинное наслаж–дение. Ведь нам приходилось подолгу оставаться сним наедине за запертыми дверями, а это, в свою оче–редь, дарило ему надежду наопределенную интим–ную близость.

– Стало быть, еще до смерти Старого Капитана ты уже сноваторговал собой?

– Нет. Все было иначе. Не совсем так, как ты ду–маешь. Новсе же… Видишь ли, этот священник был ирландцем и принадлежал к числу истинныхцелибатов, твердо выполнявших обет безбрачия. Таких те–перь, наверное, уже нет,и современному человеку понять их очень трудно. Он, что называется, никогда ини с кем… Сомневаюсь даже, что он хоть раз мастур–бировал. Ему было вполнедостаточно хоть недолго на–ходиться рядом с каким-нибудь мальчиком, а все егоэмоции выражались лишь в кратковременном уча–щении дыхания или еще в чем-либо втом же духе. В наши дни религия не привлекает к себе таких здо–ровых и в то жевремя воздержанных мужчин, чьи желания вытеснены в область подсознания. Людита–кого сорта не способны причинить зло ребенку, сек–суальное домогательстводля них столь же немысли–мо, как непристойные вопли с алтаря во время мессы.

– Значит, он не сознавал, что испытывает к те–бе влечение,что ты ему как-то по-особенному нра–вишься?

– Совершенно верно. Он просто часами сидел рядом со мной ипереводил сочинения Винкена. Я не свихнулся во многом благодаря ему. Оказавшисьпо–близости от нашего дома, отец Кевин – таково было его имя – всегдазаглядывал, чтобы проведать Старого Капитана. Будь Старый Капитан католиком,отец Кевин непременно соборовал бы его. Постарайся по–нять. Ты не можешь судитьлюдей, подобных Старо–му Капитану и отцу Кевину.

– О да! Как и мальчиков вроде тебя.

– А тут еще в последний год моей учебы мать за–вела себеотвратительного нового дружка – этакую сладенькую пародию на джентльмена,одного из тех людей с черной душой и сомнительным прошлым, кто при этом умеетхорошо и много говорить и смот–рит на тебя сверху вниз. Его моложавое лицо былоис–пещрено морщинками, отчего выглядело словно потрескавшимся. Он курил «ДюМорье». Мне кажется, что он даже собирался жениться на моей матери – ради дома,разумеется. Ты слушаешь меня?

– Да, конечно. Значит, после смерти Старого Ка–питана у тебяне осталось никого, кроме священника?