Мать Вода и Чёрный Владыка - Лариса Кольцова

устранение. Свою застарелую ненависть к тому, кто был не только соперником и объектом зависти, но и врагом метафизическим, несущим в себе коды другого мира, терзающего своим загадочным сокрытым могуществом. А против виновника настоящего — Арсения Рахманова он ничего не имел, посчитав его рабом Рудольфа.

— Вот тебе и «хо-хо отлично»! Уж так хо-хо, и настолько отлично…

Выдохнув воздух, Рудольф осушил бокал с вновь вытащенным из холодильной камеры соком, не поняв его вкуса. Мерзейшее ощущение, накатившее следом, вывернуло его наизнанку. Взяв столовую разовую салфетку, он бережно вытер стол. При этом стараясь не глядеть на бездыханную местную «шахидку» под своими ногами. Если бы она была кем-то вроде террористки — смертницы, она напала бы в первую же удобную минуту — в машине, в пустынном холле, в лифте, даже зная о бесчисленных сенсорах слежения, спрятанных в ЦЭССЭИ повсюду. Но она имела план спасения. Она когда-то довольно долго жила именно в этом специфическом отсеке и знала о наличии тут, скрытого в одной из стен, скоростного лифта на поверхность в горы. А там, вполне могло такое быть, в одном из множества запрятанных в скальных породах бесчисленных червоточин — тоннелей её кто-то ждал, тот, кто давал ей гарантию безопасности. Посчитав её внезапное безумие в то самое время, когда она тут обитала в дни его собственного помрачения, надёжной гарантией безопасности, Рудольф и не стал воздействовать на тончайшие структуры её памяти, считая, что её внутренняя свалка из утративших связность образов и прежних понятий никогда не восстановит картины увиденного подземного чуда. Проникнуть со стороны гор в подземный город постороннему человеку было невозможно, но выйти — совсем другое дело. Выходов было множество, если их знать. Она была очень любопытна и наблюдательна до того момента, как её постигло то несчастье — внезапное расстройство психики и утрата адекватности на долгие месяцы. Потому и вспомнила она многое, когда Тон-Ат умудрился как-то вернуть её в нормальное состояние. Не исключался, конечно, вариант, что её обманули и хотели использовать только как ликвидатора — смертника. Ремесло этой особы было не просто её способом выживания. Это была её самореализация, её неустанное творчество, возможность специфической власти и глумления над теми, кто её покупал. И над ним она жаждала мести, хотела использовать для убийства тот самый кульминационный момент, чтобы всадить ядовитое жало в грудь беспомощному распластанному обидчику, и тогда оргазм перетёк бы в мучительную агонию, а она насладилась бы своим торжеством и победой. То был её чёрный почерк, её садистический стиль, который она успела проявить в уголовном мире Паралеи. Расследований, понятно, никто не вёл, если убитый являлся и сам преступником, но в уголовных хрониках это всплывало. И кто-то из секретной охраны Коллегии управителей Паралеи был о ней осведомлён и использовал её в страшных своих целях. Учил и оберегал. При запросе же со стороны Ал-Физа тут же её и предоставил. О загадочных же тоннелях в горах были осведомлены многие из жителей Паралеи, не говоря уж о людях из надзирающих и властных структур. Но проникнуть в скрытый мир землян никто из них не мог. И не пытался, зная, чем оно чревато. Исключая редких, но увы! появляющихся тут девиц. И приходилось, чтобы не порождать глубинных во всех смыслах конфликтов с собственными замурованными в подземельях и в горах коллегами, эту красочную зудящую мошкару не замечать. Сам он к ним не прикасался из-за непреодолимой аллергии к подобному способу развлечения, стойко развившейся в нём ещё при жизни Гелии, когда стал смеркаться её сияющий свет. Девушкам же, прежде чем выпроводить их на поверхность, делали мгновенную инъекцию, после которой они забывали о событиях последних часов, имея в голове смутное подобие расплывчатого ускользающего сна, смешанного с нелепыми образами их собственного производства. Поэтому-то весьма неглупый Чапос имел такое превратное и искажённое представление о мире подземной Паралеи, населяя его жуткими демонами. Но демоны эти жили только в подсознании его невольниц.

Исключением стала Азира, поскольку подверглась загадочному лечению Тон-Ата, и неизвестно какие порушенные длительной наркотизацией структуры он восстановил в её голове. Память Азиры на прошлые события оказалась вполне себе чёткой, что она Рудольфу и продемонстрировала. В каком-то смысле она стала жертвой собственной мстительной злобы, утратив самоконтроль и не проявив разумной покорности и ласковости, чтобы усыпить бдительность намеченной жертвы. Или же её страх перед ним и местом её прошлых страданий оказался сильнее всего прочего. Страх активизировался в преждевременном и безумном прыжке, разрушив план тайного заказчика и погубив саму наёмницу. Если бы это была другая женщина, всё бы удалось.

Победа, которая не радует

Поспешность, жадность, ущербное мышление и лютая ненависть Чапоса, победившая безответную любовь Чапоса к пришельцу, — вот что было причиной провала, и оно же причиной счастливого спасения самого Рудольфа. Чапос же решил присвоить немалые деньги заказчика и сыграть на ненависти и ревности Азиры, завёл её эмоциональную пружину, толкнул на «подвиг» и просчитался, не учтя больную голову одушевлённого оружия. То, что исправно работало на тёмной стороне их жизни, дало осечку. А могло бы этой осечки и не случится. Токсины больной цивилизации с поверхностных слоев проникали и вглубь планеты, сам подземный город уже пребывал в начальной фазе, пока ещё незримого, но разложения. Пора было заканчивать со сладостными утехами «космических воинов» — пусть и штрафников в подавляющем своем составе, но прибывающих сюда с чистой головой людей земного высокоразвитого мира. Пора было расчищать свалку в себе самом, прежде чем требовать высоких стандартов поведения от подчинённых. Но как? Сразу или чуть погодя? Вот как Хагор, время от времени борющийся с алкогольной зависимостью. «Допью остаток последней фигурной и самой красивой фляжечки, чтобы отдать её Инэлии на очистку и просушку. Пусть хранит там свои целебные настойки», — говорил он при этом, — «а завтра всё»!

Фильм ужаса закончился. Кто в нём был персонажем, изображающим сатанинскую сущность — это был вопрос открытый. Выражаясь крылатым русским изречением — оба хуже. Космический десантник на отсталой и опекаемой, пусть и тайно, Паралее стал виновником гибели, пусть и твари инопланетной, но родившей от него ребёнка. Ребёнка так и не найденного. А это было ниже нулевой отметки, если измерять в градусах земной человечности. Но вот уже почти два десятилетия он жил не на Земле. И эта ценностная шкала не работала в среде отрицательных космических величин. Если только Надмирный Свет Нэи не записал его деяний в своей Книге Судеб, чтобы судить по своей уже шкале, Надмирной.

В мире же, зависшем в