Пара для принцессы вампиров. Книга вторая - Татьяна Абиссин

Сильный, почти штормовой порыв ветра, исходящий от зеркала, затушил пламя. Эмма еще успела заметить, как барьер Тамары растворился в воздухе, а саму женщину вместе с Симоном отбросило к дальней стене. Кажется, они потеряли сознание.

— Как это наивно, привести ко мне молодую любящую пару, — произнес хриплый голос, исходивший из глубины зеркала. — Терпеть не могу подобных выскочек, пусть даже чистокровных. Вы дорого заплатите за наглость! Впрочем, за столько лет одиночества, я соскучился по необычным посетителям, только поэтому я оставлю в живых эту глупую смертную… А с вами, господа Спенсер и Конни, я, пожалуй, немного поиграю…

* * *

…Симон проснулся в хорошо знакомой комнате и сладко потянулся. Кажется, на улице была прекрасная погода: сквозь открытое окно проникали солнечные лучи, отбрасывая блики на лицо спящей Эммы. Симон залюбовался нежной улыбкой, мелькнувшей на её губах.

Он наклонился ближе, осторожно коснувшись пальцем нежной кожи на щеке. И вампирка тут же распахнула свои, немного заспанные, но, все же, удивительно красивые серые глаза. Узнав Симона, девушка улыбнулась еще мягче, еще радостнее. Казалось невероятным, что холодная и высокомерная Конни может смотреть так ласково и тепло.

Эмма приподнялась, опираясь на локоть, и нависла над партнером:

— Спенсер, ты знаешь, что выглядишь невероятно сексуальным даже с этими растрепанными патлами?

Человек замер, завороженный этой страстной притягательностью, которая сейчас исходила от вампирки. Кажется, Симон ждал этого так давно! Так почему бы не сегодня утром?…

Эмма явно приняла его молчание за согласие, и тут же скользнула ладонями под футболку Симона. Затем резко стянула ее, шепнув:

— Тебе не будет холодно, дорогой!

Партнерша принялась прокладывать дорожку легких поцелуев по груди Симона. Человек подумал, что внезапно попал в рай. Эмма просто невероятна! Неожиданно Симон, воспользовавшись тем, что Конни слишком увлеклась его телом, резко повернулся и оказался сверху:

— Ты думаешь, я позволю играть со мной? — фыркнул он. — Ты сделаешь все, что я скажу? Не из-за магической связи, а просто потому, что тебе так хочется? — зеленые глаза потемнели, словно море перед грозой. Вместо ответа Эмма лишь призывно улыбнулась:

— Все, что ты хочешь, Симон. Я исполню любое твое желание.

Симон напрягся. Его взгляд, вместо страстного, стал холодным и жестким. Он наклонился к самому уху вампирки и прошептал:

— Кто ты, и что ты сделала с моей Эммой?

В ту же секунду рука блондинки, занесенная для удара, оказалась прижата к постели. Из нее выпал острый кусочек зеркала. Чуть подумав, Симон понял, что, промедли он хоть секунду — и этот осколок пронзил бы его сердце.

Симон поспешил схватить свободной рукой осколок, прижав его к горлу «Эммы»:

— Говори немедленно, что происходит.

Самозванка рассмеялась без малейшего страха:

— Я рассчитывала хоть немного повеселиться, а ты все испортил. Довольно невежливо с твоей стороны, Симон Спенсер. Интересно, как ты догадался, что все это — лишь иллюзия? Но тебе все равно не выбраться отсюда, если только ты…Но ты не сможешь этого сделать.

Симон секунду размышлял, прежде чем занести осколок над телом, так похожим на тело его партнерши. Он знал, что после этого в кошмарах увидит искаженное лицо умирающей вампирки, но ничего не поделаешь… Подделка невольно дала подсказку, а где-то там, за пределами иллюзии, настоящая Эмма нуждается в его помощи. Больше не колеблясь, Симон вонзил осколок в грудь «вампирки».

Перед глазами все поплыло. Кровать, вампирка, комната — все исчезло. Спенсер снова оказался в темном зале. У противоположной стены неподвижно лежала Тамара. Но Эммы нигде не было.

Повернувшись, он заметил в нескольких шагах от зеркала, висящий в воздухе кусок стекла, похожий на экран телевизора. На экране замерла маленькая фигурка девушки.

Симон хотел броситься к ней, но не сумел сдвинуться с места. В тишине послышался хриплый голос:

— Ты не сможешь помочь. Разрушить иллюзию может только сама Эмма. Но я, так и быть, дам тебе полюбоваться на её муки, раз уж ты так самонадеянно отказался от моего подарка. Может, все-таки скажешь, чем тебе не понравилась созданная мной вампирка?

Симон, не сдержавшись, выругался, затем негромко произнес:

— Люди — не игрушки, Рицелли! Ты забыл об этом за века, проведенные в зеркале. Я могу чувствовать Эмму даже на расстоянии, ведь она — вторая половинка моей души. Пусть наши отношения и далеки от идеальных, но мне нужна только настоящая Конни. Твоей жалкой копии с ней не сравниться.

В ответ донесся тихий смех. Симон судорожно сжал руки. Ему оставалось лишь смотреть на экран, в котором заточили Эмму, и надеяться, что девушка сможет найти правильный ответ.

* * *

Эмма Конни пришла в себя в подвале. Воздух пропах сыростью и холодом, слабый луч света, проникавший сквозь узкое окно над головой, не позволял почти ничего разглядеть.

Но, что хуже всего, она не могла пошевелиться. Словно в кошмарном сне, тело окутали прочными нитями, так, что образовался бесформенный кокон. Руки были прикованы к низкому потолку, а носки едва доставали до земли. Поза, прямо скажем, неудобная. К тому же, с каждым мгновением, проведенным в объятиях паутины, тело немело все сильнее.

И тут её внимание привлекли тихие шаги. Кто-то, почти бесшумно, передвигался, обходя девушку со спины, точно описывая круг. Темнота не позволяла увидеть лицо этого человека, но Конни тут же поняла, что именно он создал эту ловушку из паутины.

Прищурившись, Эмма смогла рассмотреть одежду незнакомца, и вздрогнула, заметив на длинном плаще, тянувшимся за ним, знак древнего вампирского рода.

«Что за черт? Кто-то из учеников решил надо мной подшутить? Эмблема немного отличается от существующих. И никто из учеников школы не носит такие длинные плащи — это слишком неудобно…»

Незнакомец обошел её уже в третий раз. И, с каждым совершенным им кругом, паутины на теле Эммы становилось все больше. Лицо вампира — девушка сомневалась, что смертный может обладать подобной магической силой — постепенно становилось более четким. Эмме почему-то все меньше хотелось узнать, кто же её мучитель.

Отчаянное желание выжить заставило девушку вспомнить историю Алькора и Элен. Кажется, в прошлом, в минуту отчаяния, у Алькора получилось использовать магию.

«Может, и я смогу?»

Губы Эммы прошептали слова режущего заклятия, и — о чудо! — это сработало. Разорванные нити упали на пол. Не медля ни секунды, Эмма повторила заклинание. Незнакомец глухо простонал, схватившись за правое плечо.

В ту же секунду тело девушки пронзила резкая боль. Конни с удивлением наблюдала, как капли крови стекают по предплечью. Зато паутина, подвал и её неизвестный враг исчезли…