Лазейка - Егор Аянский

— На твоем месте, я бы не вел себя так легкомысленно. — нахмурился Леший. — Вариант с пытками действительно не исключен, если он начнет что-то подозревать.

— А я и не веду. По мне, так будет выглядеть вполне естественно, что я опасался этого человека и подготовился к встрече с ним заранее. Удивительнее будет, когда он узнает, что я не предусмотрел никаких мер предосторожности перед визитом к нему.

— Ты обязательно получишь яд, Ворон. — кивнул охотник. — Но применять его будешь только в крайнем случае, если поймешь, что не сможешь больше молчать и начнешь ставить под угрозу нашу операцию. Договорились? Кстати, твоя могила надежно спрятана?

— Надежно, но ее я не покажу даже тебе.

— Я и не прошу. Ты все запомнил?

— Да.

Признаться, мне было боязно отправляться в Норильск. Леший рассказал столько страшилок об этом человеке, что я внутренне не был уверен в том, что у меня вообще что-то получится, но справедливости ради, нужно отметить, что Кастор умел работать не только кнутом, но и пряником. Существовала довольно большая вероятность, что после похода в "логово Дьявола", я смогу сказочно озолотиться; настолько, что мне больше вообще не придется специально добывать деньги. Главное провести разговор так, чтобы он начал мне доверять.

Ладно, хватит думать о плохом. Умные люди говорят, что мысль материальна, а значит надо собраться:

— Ты сможешь, Ворон!

Эти слова я несколько раз произнес вслух перед зеркалом, после чего глубоко вздохнул и телепортировался скиллом возврата в арендованный номер в Норильске. Пора начинать Большую игру, и на этот раз я в ней буду не статистом, а главным актером.

Шиза и Кнопки в фойе Таверны не было. Вместо них дежурили два новых человека; оба мужчины, под никами Фебель и Грива. Выглядели парни крайне выразительно: первый имел большущие глаза навыкат, и сразу мне не понравился — было в его взгляде что-то крайне неприятное и холодное. Напарник тоже отличался колоритом: молодой парень внешне походил на рокера и полностью оправдывал свою кличку, являясь обладателем густой длинной шевелюры.

Увидев, что я невозмутимо спускаюсь по лестнице, эти двое мгновенно вскочили со своих мест и подобрались, после чего Фебель вышел через стеклянную дверь на освещенное фонарями крыльцо и начал куда-то звонить. Здесь нужно заметить, что из разницы в часовых поясах в Норильске была уже глубокая ночь и меня немного удивило, что простые ходоки вот так вот спокойно звонят шефу в такое время суток. Хотя вполне возможно, что этот звонок вообще был адресован не ему, а какому-то промежуточному звену.

В итоге мне пришлось беседовать с волосатым:

— Здорово, Грива. — начал я спокойным уверенным тоном. — Надеюсь, твой рыбоглазый кореш Кастору звонит?

— Допустим, — рокер внимательно рассматривал меня с ног до головы, словно пытался найти во мне что-то подозрительное.

— Передай ему, что я готов встретиться с ним хоть сейчас.

Обладатель шевелюры молча кивнул и вышел к своему компаньону, не забывая периодически поглядывать на меня, отчего складывалось впечатление, что они очень не хотят, чтобы я снова куда-то исчез. Впрочем, на этот раз я сбегать не собирался, а потому принялся лениво разглядывать свои ногти, делая вид, что меня абсолютно не интересует их настороженность.

— Босс спрашивает: "Ты принес, то что мы просили?", — в дверном проеме наконец-то появилась голова Гривы.

— Да. И с очень приятным бонусом, но это будет ему стоить дополнительных затрат.

Последние слова я произнес с явной наглецой в голосе; Леший советовал начать диалог именно так, поскольку Кастор уважает смелых и отчаянных людей.

— А ты борзый, — заметил Грива. — Ставить условия боссу это…

— Шестерка будет меня жизни учить? — перебил я его. — Делай, за что тебе платят и не открывай свой рот, пока не попросят. Усвоил?

Хм… Не перегибаю?

Грива на мою дерзость лишь покачал головой с видом "ну-ну, посмотрим", и закрыл дверь.

Их телефонный разговор продолжался около минуты, а затем "рыба" махнул мне через стекло рукой, предлагая выйти на улицу, что я и сделал.

— Нужно перейти в наш мир, — произнес рокер.

— Не вопрос.

Минута, и обстановка вокруг еле уловимо изменилась: исчезли ники сопровождающих, появились припаркованные авто, да и воздух стал чуть тяжелее.

— Теперь садись в машину, — коротко произнес Фебель, указав рукой в сторону стоянки.

Удивительно, но у этого человека оказался прямо-таки чарующий голос, совсем не вязавшийся с неприятной внешностью. Я оглядел припаркованный неподалеку невзрачный джип кофейного цвета, что-то вроде старенького "крузера", и молча направился в его сторону. Напарники синхронно двинулись следом, заняв места по бокам от меня, делая вид, что полностью расслаблены, но я чувствовал, что в их поведении присутствует напряженность, и это меня даже немного развеселило:

— Расслабьтесь, ребятки. Ворон не кусается.

Я самостоятельно открыл заднюю дверь и уселся на сиденье. Грива занял место за рулем, а Фебель устроился рядом со мной.

Дорога была не очень долгой, но зато максимально скучной. Эти два молчаливых исполнителя до самого конца поездки не проронили ни слова и даже не включили музыку. Машина уверенно и без помех преодолела путь от Талнаха до Норильска по ночной трассе, однако в главном городе Крайнего севера мы колесили не долго, и сразу вывернули за его пределы в какую-то промышленную зону, где остановились у обочины.

— Здесь нам тебе придется завязать глаза, — произнес Фебель. — И давай без выкрутасов, парень.

Я было хотел возразить и демонстративно скривился, но, немного поразмыслив, дал добро:

— Только из уважения к вашему боссу.

Шелковой черной повязки, как в кино, у парней не нашлось — видимо не ожидали, что я появлюсь раньше установленного срока. Пришлось использовать обычный шарф. Фебель тщательно проверил, чтобы я не мог подглядывать, и только после этого машина тронулась дальше.

Мы ехали еще минут пятнадцать, пока не остановились снова. Рыбоглазый велел выйти наружу и под руку провел меня в какое-то здание, по внутренним ощущениям, и уже внутри него мне наконец-то позволили снова пользоваться зрением. Впрочем, в такой темноте от него было мало толку. Но не успел я отпустить пару колкостей своим провожатым по этому поводу, как они синхронно включили фонарики, предоставляя мне возможность осмотреться, что я сразу же и сделал.

Строение, внутри которого я очутился, походило на заброшенный завод: пошарпанные коридоры с облупившейся краской советских времен; какие-то насквозь промороженные цеха с заиндевевшими от холода стенами; оборванная проводка и под корень спиленные трубы. Мы переходили из коридора в коридор, поднимались по лестницам и снова спускались. На секунду, у меня появилось чувство, что меня ведут на убой, однако смерти сейчас я боялся меньше всего. Да, больно, но терпимо. Хуже, когда она мучительная и долгая.