Запах денег - Артур Кангин

А мы ее разгоним.

Вот так! Вот этак!..

Оленька! Очнулась, родная!

1.

Фантастически разбогатевший бизнесмен Павел Шелудько свою удачу связывал с вишневой, тщательно обкуренной трубкой.

Загрузишь в нее добрую жменю мексиканского табачку-самосада, пыхнешь океанским лайнером на весь кабинет, башка просветляется и мыслью крепнет. И сразу он не простой Павел Шелудько, в недавнем прошлом тамбовский пацан с задворков, а чародей, гений.

Мысли скачут, как блохи на сковородке!

Куда загнать траулер с хамсой… Где танкер по дешевке мазутом залить… Как торгашей-мешочников в Стамбул доставить…

Трубка Павлу Шелудько от отца досталась. А тому от деда, героя русско-японских морских баталий.

И, главное, на забористый запашок вишневой трубки девки набегали. Одна краше другой. Ноги! Руки! Бедра! Лодыжки! Щеки! Груди! Ах, что говорить?!

Озорные забавы Эрота держали Пашу, в его неполные сорок лет, в отличной форме. Живот с отчетливыми дольками мышц. Плечи развернуты. Тройной подбородок почти не приметен.

Но вот незадача… Посеял трубку на пляже. Гужевался там с одной фифой, Настенькой, мисс-бикини Сочи и Магадана, хватил коньячка. Вернулся домой, нет трубки. Опрометью на пляж, но и там пусто.

Пару деньков вообще не курил. И сразу бизнес пришел в смятение, съехал наискось.

Баржа с мешочниками налетела на риф. Мазут оказался низшего качества, отказывался гореть. Хамса в траулерах протухла возле мыса Доброй Надежды.

Трубка! Все дело в ней, в любимой.

Паша кинулся по элитным бутикам. Недоверчиво щупал и даже нюхал дорогостоящий товар.

Всё не то! Либо душок подозрительный. Или форма гаденькая, подрывающая авторитет бизнесмена.

Нашел зазнобу в занюханной лавчонке у порта. Старик с кривым и горбатым носом протянул ему чудо.

Трубка из дуба! С предгорий Урала!

Запах, цвет, форма…

Павел заплатил деньги, поцеловал трубку, и спрятал ее во внутренний карман жилетки, поближе к сердцу.

2.

Магия трубки из дуба не заставила ждать.

Заказы на Пашу повалили царские. Партнеры вели себя с честностью новоафонских монахов. И девку подцепил, Леночку. Не девка, а лесная ягодка!

Дубовую трубку Павел Шелудько носил теперь только в бронированном кейсе. А в нем — спутниковый маячок. Потеряет кейс, не беда, в любой точке планеты его отыщет.

К тому же, Паша предпочитал кайфовать в мексиканском дыму дома, когда у дверей возвышался дюжий охранник, с добрыми руками на “калаше”.

Все тишь, да блажь, но тут на город налетел шальной ураган, столетние дубы с корнями выкорчевал, крыши с домов снес. А Пашины суда у причала пощелкал друг о дружку, как орехи. Пяток же траулеров с хамсой, ждавших разгрузки в бухте, камнем пошли ко дну.

Павел, не выходя из кабинета, трое суток кряду, шмалил дубовую трубку.

Потом его озарило.

Норд-ост дубы вывернул, а эта сволочь, трубка, из дуба.

Шелудько швырнул изменницу в помойное ведро.

3.

А через пару деньков отправился шукать новую трубку.

Не может без нее, привык…

В самом изысканном салоне города увидел изделие из парагвайской ивы.

Но сооружают ли трубки из ивы?

Ивовыми кольями закололи Дракулу и прочих упырей-вурдалаков. А тут, вдруг, курить…

— Из ивы знатнее всего, — заверил Павла коренастый продавец со сросшимися мохнатыми бровями. — Желудок лечит, нервы фиксирует. И, вообще, способствует бизнесу.

— А Парагвай почему?

— Там ивы наших дубов крепче.

— Заверни.

Пришел домой и сразу поплыл в облаках сладкого дыма, нырнул в нирвану просветленной невесомости.

Как прочищает мозги!

О норд-осте метеорологи за месяц предупреждали. Времени было вполне достаточно, чтобы дёрнуться, принять меры.

С прошлым покончено… Думать о будущем!

И дела закипели у Паши. Прикупил новые суда. Отправил новых мешочников в Стамбул. По дешевке отхватил кенгуриного мяса в Австралии.

И тут нагрянули милиционеры, оборотни в лампасах, стали настойчиво предлагать свою крышу.

А морды у ментов — зверские, вылитые упыри…

Павел пообещал подумать, времени ему дали до утра, а сам до рези в легких затянулся мексиканским табачком из мексиканской трубки.

И вдруг озарило!

Милиционеры злы на ивовую трубку, она же им гроб, дыба.

Вот и пришли.

Господин Шелудько в ознобе ужаса сжег трубку в охотничьем камине.

4.

Полгода курил одни сигареты. Менты больше не докучали ему.

Но шмалить самые лучшие “Мальборо” — какая гадость!

На сорокалетний юбилей возлюбленная Леночка подарила ему трубку.

— Дорогой Пашенька! — сморщила она земляничные губки. — Трубка так идет к твоему лицу.

Леночка игриво укусила Павла за мочку уха.

— Она из чего? — похолодел Шелудько.

— Голубая глина Валдайской возвышенности.

— Валдайские колокольчики… Валдайские баранки… — мучительно соображал Павел.

— Закуривай! Чего ты медлишь?

Паша указательным пальцем ковырнул внутренность трубки. Ничего… Гладкая… Ткнул в ноздри. Пахнет землей, грибами.

Не спеша раскурил, поплыл в жемчужных облаках мексиканского самосада. В ушах заделенькали Валдайские колокольчики.

5.

И тут такая катавасия началась… К власти в стране анархисты пришли. В какой-то месяц у Паши забрали все суда. Аннулировали банковские счета. Да и просто, выгнали, под зад коленкой, из офиса.

Хорошо хоть квартиру не тронули, забыли как-то.

Качается Павел, как сомнамбула, в кресле-качалке у камина, глиняную трубку посасывает.

Деньги на европейских счетах есть. Но как туда попадешь?

Транспортники теперь под черными знаменами, водку хлещут, молоденьких девах, диспетчеров насилуют.

Может, опять трубка напакостила?

Такая глиняная крохотка в эдакой огромной стране?

Но трубку все же сменил. Приобрел из под полы у анархиствующего коробейника. Сказал, самого Римского папы.

Затянулся, закайфовал.

А по радио передают декрет батьки.