Черное облако души - Татьяна Бочарова

– Сейчас, сейчас. – Никита добродушно усмехнулся и полез под мойку, где у него обычно хранился корм.

Он нашарил коробку, вытащил на свет и она показалась ему подозрительно легкой.

– Что за черт? – Никита перевернул ее и потряс над кормушкой. Оттуда высыпалась маленькая горстка мясных подушечек.

Шоколад с недоумением взглянул на нее, словно говоря: «И это все?»

– Тьфу ты, – расстроился Никита Кузьмич. – Ну ты и даёшь, чёрный! Все слопал. Придётся в магазин идти на ночь глядя.

Шоколад виновато поджал хвост.

– Жди, я скоро, – приказал ему Никита и пошёл одеваться.

Пес последовал за ним и послушно уселся посреди коридора.

Никита Кузьмич вышел из дома и быстро направился в ближайшую «Пятерку». Взяв там собачьего корма и на всякий случай немного говяжьей вырезки, он оплатил покупки на кассе и двинулся к дому. Смеркалось, снова накрапывал мелкий, неприятный дождик. Никита поднял воротник и ускорил шаг, представляя, как обрадуется Шоколад вырезке.

Недалеко от подъезда в темноте маячила какая-то фигура, бродя взад и вперёд. Никита Кузьмич пригляделся и остановился как вкопанный. Перед ним на дорожке стояла Влада.

– Ты? – Он сделал шаг вперёд, но тут же замер в нерешительности.

– Я.

– Что ты здесь делаешь?

– Вас жду.

Он заметил, что вид у неё неважнецкий. Лицо бледней обыкновенного, кончик носа покраснел то ли от слез, то ли от вечернего холода, в глазах испуг.

– Зачем? – спросил он и на всякий случай оглянулся, будто рядом могла оказаться Петровская.

– Послушайте, помогите мне! Я… мне… короче, у меня проблемы.

– Ещё какие! – Никита грустно усмехнулся. – Странно, что ты только сейчас это поняла.

– Мне не до ваших дурацких шуток, – грубо сказала Влада.

– Это вовсе не шутка. Из-за тебя погибла моя жена. Это ведь ты столкнула ее с лестницы. Ты?

Влада покачала головой:

– Не я. Честное слово, не я. Она сама.

– Положим. Я уверен, что ты врешь, но ладно. Допустим, ты не виновата. Тогда зачем ты убежала? Почему отключила телефон? – Он не заметил, как перешёл на крик. Те вопросы, которые он жаждал задать ей все это время, рвались наружу с неистовой силой.

– Тише! Нас могут услышать. – Она испуганно огляделась и приложила палец к губам.

– Плевать, – запальчиво произнёс Никита, но все же понизил голос. – Я спрашиваю, кто ты на самом деле? Ты ведь вовсе не Машина внучка! И документы у тебя фальшивые.

– С чего вы это взяли?

– В полиции сказали. Ты не зарегистрирована ни по одному адресу. Тебя нет в колледже!! Врунья!!!

Влада с досадой скривила губы.

– Послушайте, какая вам разница, зарегистрирована я или нет? Говорю вам, я ваша внучка. Вы поможете мне?

– Что ты хочешь?

– Меня ищут одни отморозки, и нужно где-то спрятаться. Пересидеть какое-то время… Можно я поживу у вас?

Никита аж захлебнулся от такой наглости. Ничего себе, поворот событий!

– А ты не боишься, что тебя обнаружит полиция? Ты ведь фигурируешь в уголовном деле.

– Вы сказали, что дело закрыли.

Никита закусил губу. «Все-то она помнит, бандитка рыжая».

– Кто за тобой гонится? Ты должна мне все рассказать.

– Потом. Сейчас не до того. Мне нужно укрыться. Я не могу оставаться на улице.

Никита мгновение колебался.

– Хорошо, я помогу тебе. Сейчас мы поднимемся в квартиру, но тебе опасно находиться у меня. Соседи увидят, позвонят в полицию. Дело вновь откроют.

Ее лицо жалобно скривилось.

– Что же делать?

– Я знаю. – Никите в голову вдруг пришла сумасшедшая мысль. – Я… отвезу тебя на дачу к своему другу. Это старый заброшенный дом, далеко от Москвы. Рядом никто не живет. Там есть условия, не блеск, конечно, но сойдёт. Поедешь?

– Поеду, – ответила Влада решительно.

– Тогда идём. – Он взял ее за руку и повёл к подъезду. Она послушно шла, не противясь. Перед тем как открыть дверь, Никита остановился. – Капюшон надень, – велел он Владе.

– Зачем?

– Так надо, надень.

Она пожала плечами и нахлобучила капюшон на свои кудри.

– Вот так. – Никита ещё раз придирчиво оглядел ее. – Пригнись на всякий случай.

– Чушь какая-то, – фыркнула Влада, но покорно ссутулилась и опустила голову.

Никита Кузьмич удовлетворенно кивнул. Теперь можно было не опасаться камер.

– Иди вперёд. Я чуть попозже подойду. – Он впустил ее в подъезд, а сам стал прогуливаться рядом. Дождался, пока зайдёт несколько жильцов и только после этого поднялся в квартиру.

Влада стояла, оперевшись спиной о дверной косяк. Из-за двери слышался громкий лай Шоколада.

– Чего вы так долго? – недовольно протянула она при виде Никиты. – И собака у вас бешеная какая-то. Лает и лает.

– Ее зовут Шоколад, ты в курсе, – спокойно проговорил Никита Кузьмич, доставая ключи. – Он всегда лает, когда за дверью посторонние. Отвык от тебя. – Он распахнул перед ней дверь. – Заходи.

Влада переступила порог, с любопытством озираясь по сторонам.

– Ничего не изменилось, как видишь, – с горькой иронией произнёс Никита.

Она рассеянно кивнула. Шоколад постепенно успокоился и убежал в комнату.

– Ты голодная? – спросил Никита Кузьмич.

– Да, немного.

– У меня особо ничего нет. Могу сделать чай с бутербродами. Будешь?

– Буду.

– Мой руки.

– Они чистые. – Влада небрежно тряхнула волосами и сняла кроссовки.

– Что значит чистые? После улицы принято мыть руки.

– Какой вы занудный. – Она вздохнула и лениво потащилась в ванную.

Никита запер дверь и отправился в кухню. Нарезая сыр и колбасу, он думал о том, насколько изменилась Влада всего за четыре месяца: стала какой-то колючей, «уличной», упорно зовёт его на «вы». Связалась с дурной компанией? Наверное. Иначе не объяснить того, что она влипла в какую-то историю. Ну да ладно, она здесь, и это главное. А уж он сумеет приручить ее обратно.

Пока Никита грел бутерброды в микроволновке, Влада сидела за столом, подперев лицо ладонями, и молчала.

– Чашки доставай, – велел ей Никита. Она встала, подошла к шкафчику, открыла одну дверцу, другую. – Чашки в посудомойке, – подсказал ей Никита. – Ты что, забыла?

– Очень мне надо помнить про ваши чашки, – буркнула Влада.