Западня, или Исповедь девственницы - Ксения Васильева

— Алек, — сказала Алиса теперь проникновенно, — я была у Светланы. — Алек посмотрел на мать с каким-то безумием в глазах. Но она не дала ему ни секунды, быстро продолжая говорить: — Да, я решила выяснить, что правда, а что нет. Ты же заявил мне, что этот Сандрик — Наташин любовник…

И Алиса пересказала Светланину историю, еще смягчив ее и убрав кое-какие подробности.

— Не верю я этой брехне, — выслушав, сказал Алек.

Алиса разъярилась:

— Ага, не веришь! Наташа тебя много раз обманывала с мужиками? Вспомни, вспомни! А это ее тайна. Больная тайна. Может, потому она такая нелюдимая и была, конечно, поэтому! А ты что хотел? Чтобы она тебе сразу это разляпала? И потом, если уж она бы была бог знает какой, не была бы верна тебе! Молчи и заткнись! — прошипела шепотом Алиса. — Это ты первый завалился с девкой! И родил! Только оторвался, и тут же. Да я на ее месте тебя бы сразу бросила! Придурок! И ты еще смеешь ее обвинять! Болван! Хорошо, что мы все узнали! Может, вы снова соединитесь! Мне надоело смотреть, как ты нажираешься каждый день! Охранник — так твою растак! С Наташкой человеком станешь!

Алек обалдел от такого кавалерийского наскока. Он знал, что мать может, но думал, что прошли те времена, когда она спокойно могла залепить ему оплеуху.

— Короче. Я лично я приглашаю на Рождество всех — Сандрика, Светлану, Наташу, Гарика с невестой — вот! Мне надоела эта скукота и тишь. Не нравится? — уезжайте тогда к Инке, я вас держать не стану, а мы все здесь соберемся.

— Ладно, мама, мы уедем. Не желаю я никого из этой кодлы видеть. Кроме Гарьки. Так я его и так увижу…

— Нужен он тебе! — презрительно сказала Алиса, закуривая. — Только мне-то не ври!

Они чуть не поссорились крепко, но оба сдержались.

Алек поднялся:

— Так я пойду? Спокойной ночи, мама. — И ушел.

Алиса рассвирепела, но, покурив и посидев, подумала, что все это не окончательно, она знала своего сына, знала его мягкость и даже бесхребетность и была уверена, что он одумается. Во всяком случае — будет думать.

* * *

Светлана понимала, что надо звонить дочери. Но как же ей этого не хотелось!

В общем, голова у Светланы шла кругом. Но звонить надо. И уже набирая номер, она решила, что просто передаст приглашение Алисы, которая сама хотела позвонить, но Светлана ее опередила. Вот приедет — тогда Светлана с глазу на глаз и скажет. Лично легче. Она дозвонилась сразу, и Наташа ответила довольно бодрым голосом, — Светлане казалось последнее время, что голос у дочери стал какой-то тусклый, казалось, ее ничто в жизни не радует, и она устала, устала… Светлана обрадовалась, они поговорили о том о сем, и Наташа как бы невзначай спросила о Марье и Сандрике…

Светлана так же спокойно ответила, что давно их не видела, потому что Сандрик уехал куда-то по делам, а Марья не очень-то выползает. Наташка явно спала с тона, и Светлана тут же ввернула о приглашении Алисы на Рождество и что она, Светлана, думает — а не позвать ли и Сандрика с Марьей? Будет Гарька с невестой, по крайней мере так хочет Алиса.

— Но как? — спросила Наташа удивленно. — В каком качестве приедут Марья с Сандриком?

— Да можно придумать что-нибудь, — якобы беззаботно откликнулась Светлана, — потому что Алиса собирает народ отовсюду, хочет устроить нечто грандиозное. Ты подумай, — сказала она Наташе, — может, придумаешь… Сандрик такой милый и приятный мальчик.

— Подумаю, — сказала Наташа без эмоций.

Разговор у них не получился, на приглашение Наташа слабо отреагировала, сказала тоже, что подумает и позвонит, на том и расстались.

* * *

Марья лежала с головной болью. Когда ушли Санек с Катькой, она и свалилась. Наверное, от напряжения, нервотрепки и — главное — от того, что она теперь не была уверена, верно ли поступила. Скорее так: она уже почти была уверена, что поступила глупо, и что из всего этого получится, — неизвестно.

От этого всего у нее и болела голова. Она приняла кучу таблеток и незаметно заснула. Проснулась от тихих легких шагов — Сандрик! Ее Сандрик приехал! И сразу стало легче.

Она легко поднялась с дивана, прошла в кухню. Сандрик стоял у окна, задумавшись. Она стояла в дверях и смотрела на него чуть не со слезами. Сколько из-за него она пережила!

Как же она любила этого чужого мальчика… Неправда — и ее, и Сашиного! Если есть что-то в нем хорошее, то это от Саши, ну, может, и от нее. А плохое — значит, от Санька? — подумала она, но тут же запретила об этом думать. Что может сделать его родной папаша Сандрику? Ну, поплакаться в жилетку, ну, попросить денег, в конце-то концов, ну, пригласить в деревню… Что еще? Да ничего. Чего она разволновалась? Сандрик денег ему даст и отправит, — она была в этом уверена. И поплакаться особо не даст. Сандрик может быть очень жестким, она-то знает.

— Сандрик, — тихо позвала она. Он живо повернулся, и она увидела, как глаза засияли навстречу ей…

Он подошел, поцеловал ее в щеку, она погладила его легонько по плечу… Они улыбнулись друг другу, как обычно бывало после долгого Сандрикова отсутствия. Надо ему сразу же сказать о Рождестве. Но как объяснить, что он приглашен? А сказать правду!

Она села за стол и спросила, что он будет есть.

— Я уже ел, — коротко сказал он, — вот бы чайку твоего, свеженького.

Они сели чаевничать. И Марья, не спросив, как принято было: как дела, надолго ли домой, — сказала:

— А у нас тут всякие истории…

— Какие истории? — вздрогнул неожиданно для нее Сандрик.

Марья перепугалась: если от одного слова «истории» он вздрагивает, будто ждет чего-то нехорошего, то что с ним будет, если она хоть четверть ему расскажет?.. А если бы все? Фантазии у нее по этому поводу не шли, вернее, пошли бы, если бы она себе их позволила, но ей этого не хотелось.

Марья принялась «играть» легонько, с улыбочкой:

— Да вот тут, оказывается, Алиса приезжала к Светлане Кузьминичне… Ну, Алиса, бывшая Наташина свекровь… — ответила якобы беззаботно Марья. — Она сумасшедшая баба, но неплохая, по рассказам Светланы. Позвонила, пришла и бахнула, что знает о тебе, сыне Наташи от первой любви, ну и что ужасно хочет с тобой познакомиться и вообще приглашает всех-всех к себе на дачу на Рождество…

Сказала наконец. Глупо, сумбурно, но главное — сказать, а уж потом разбираться!

— Мамочка, — сказал Сандрик успокоительно, — ты что-то не то говоришь, по-моему… Какая Алиса и откуда она могла узнать? И почему ей нужен я? А мне это зачем? Дача, Алиса, бывший Наташин муж… Объясни.

Марья готова была расплакаться. Объясни! Как? Все рассказывать? Ведь Сандрику никто не говорил о его родном отце, он не знает, кто он и что… И теперь — что, врать? Или как?

— Знаешь, я точно не поняла, но, кажется, Наташа когда-то созналась своему мужу, и тот вспомнил вдруг, уж как, не знаю, и они решили пригласить и тебя, и меня, и Наташу, и Светлану, и твоего младшего брата с невестой, там будет и нынешняя жена Алека, и их дочь… Вот такой компот устраивает эта Алиса. Светлана говорит, что она энергичная и доброжелательная женщина.