Крепости и осадные орудия. Средства ведения войны в Средние века - Эжен Эмманюэль Виолле-ле-Дюк

Над проездом Нарбонских ворот Е во время войны сооружались временные деревянные укрепления с бойницами и двумя этажами машикулей[54].

На рис. 57 мы приводим план второго этажа Нарбонских ворот. Мы видим там центральный зал или комнату, в полу которой проделан большой квадратный машикуль, а перед второй опускающейся решеткой еще один – прямоугольный. Именно из этой комнаты опускали первую решетку; сюда же ее и поднимали. Обратите внимание на два узких коридора S с их плечами, или поворотами под прямым углом, по которым осуществлялась связь между первыми внешними машикулями. Эти коридоры были построены таким образом, чтобы осажденные могли бросать свои снаряды на голову врага, будучи сами невидимыми. По обе стороны этой комнаты в толще стены были сделаны проемы Т – тоже для того, чтобы спрятать осажденных во время метания камней на голову противника, остановленного в проеме ворот второй опускающейся решеткой.

В обеих надвратных башнях мы тоже видим большие залы, в которых сделали камины с очагами. Второй этаж в этих башнях, как и первый, имел сводчатый потолок.

С первого этажа на второй вели две лестницы, расположенные сзади, в проходе. Для подъема на третий этаж и верхние боевые площадки были сделаны лестницы во внешних углах башен. Так с каждым шагом препятствия на пути врага умножались; в случаях неожиданного нападения надо было хорошо знать, где что расположено, чтобы не заблудиться среди многочисленных поворотов и тщательно замаскированных проходов. Со стороны города в башню можно было попасть через два входа V (см. рис. 56), а парапеты стен находились на большой высоте над уровнем улиц и не имели с ними никакой связи. На третий этаж, все пространство которого занимал большой зал[55], вели две угловые лестницы. Этот этаж сообщался по своей внешней стене с большим временным сооружением, изображенным на рис. 58, посредством отверстия, которое в мирное время, когда это сооружение разбиралось, превращалось в окно[56]. Зал третьего этажа был хорошо освещен пятью большими, со средниками, стрельчатыми окнами, расположенными со стороны города, которые были защищены с внешней стороны мощными решетками из железных брусьев. И наконец, мы добрались до боевой площадки, над которой располагалась крыша (рис. 59).

Большой квадратный машикуль (или ловушка), проделанный в своде первого этажа, был повторен в своде второго этажа и, вероятно, в полу боевой площадки. Через это отверстие, служившее для сбрасывания камней на головы врагов, можно было также передавать приказы с верхних этажей на нижние, ибо, согласно традиции того периода, все самые активные участники обороны располагались на верхних этажах башен и отдавали распоряжения оттуда. По всему внешнему периметру надвратные башни на уровне верхнего этажа, снабженного амбразурами, можно было опоясать хордами, отверстия для крепления которых сохранились до наших дней. Они пробиты в основании парапета на одинаковом расстоянии друг от друга. На рис. 59 мы изобразили в точке X участок этих хорд. На временных сооружениях и хордах могло легко разместиться 200 человек, не считая тех, кто подносил и распределял метательные снаряды, не мешая тем, кто сражался. Если временное сооружение попадало в руки противника, поднявшегося по лестнице, или разрушалось его метательными орудиями, то единственное отверстие, через которое можно было попасть во внутренние помещения башни, тут же заделывалось и враг попадал под огонь с двух боковых хорд Z и передней хорды W. Вторую решетку опускали с внешнего парапета, куда через небольшое зарешеченное окно, расположенное в центральном зале второго этажа на уровне человеческого роста, передавали распоряжения. С первого этажа двух башен можно было спуститься в подвалы (перекрытые крестовыми и цилиндрическими сводами). В подвалы вели два люка, закрывавшиеся каменными плитами. Весь вид погребов свидетельствовал об их мощной защите – стены на большом протяжении были сооружены из серого песчаника большой прочности. Их стены были покрыты рустовкой, то есть в местах соединений камни были затесаны, а внешняя поверхность оставлена необработанной. Такую кладку часто использовали при сооружении фортификаций в конце XIII – начале XIV века. Рустовкой выложены все стены и башни города Каркасон и укрепления Эг-Морта, сооруженные Филиппом III Смелым.

Подняв деревянный мост, убиравшийся на время осады, замок мог полностью прервать сообщение с внешним миром, но в городах въездные ворота защищались только палисадами или барбиканами, и, взяв их, враг входил в город, не штурмуя стен и башен. И только в начале XIV века к мостам, которые были перекинуты через ров и вели к городским воротам, стали добавлять деревянные подъемные мостики, соединенные с палисадом (рис. 60) или с каменным передовым (предмостным) укреплением (рис. 61)[57].

Через некоторое время, а именно ближе к середине XIV века, подъемные мосты стали соединяться уже непосредственно с воротами, как видно на примере форта Венсен, а также других городов. Следует, однако, отметить, что во многих случаях даже в XIV и XV веках подъемные мосты просто присоединялись к передовым укреплениям. Средневековые подъемные мосты сооружались в основном точно так же, как и современные, иными словами, мост состоял из деревянной платформы, поворачивавшейся вокруг своей оси, и поднимался или опускался с помощью двух цепей, рычагов и противовеса. Будучи поднятым, мост закрывал (как и в наше время) арку ворот.