Месть легионера - Андрей Негривода

И он медленным шагом отправился по следам взвода, повторяя, как заезженная пластинка, одну и ту же фразу:

«Bonjour, la Legion! Bonjour, ma Patrie!»[19]...

...Кто пойдет по следу одинокому?

Сильные да смелые

Головы сложили в поле, в бою...

Мало кто остался в светлой памяти,

В трезвом уме да с твердой рукой в строю,

в строю...

Солнце мое – взгляни на меня,

Моя ладонь превратилась в кулак,

И если есть порох – дай огня.

Вот так!..

Слова Виктора Цоя

...Все, как говорится, вернулось на круги своя...

Андрей гонял до седьмого пота своих молодых курсантов, которые прибывали в его взвод на стажировку и учебу из самых разных частей и подразделений. Гонял еще больше своих, проверенных не единожды, бойцов-инструкторов, справедливо замечая, что «хороший инструктор всегда должен быть на несколько шагов впереди своих курсантов в своей подготовке, а иначе грош ему цена в базарный день!» И просто истязал в этой подготовке самого себя...

Но... Вот парадокс! О тех церберских методах тренировок, которые установил в своем взводе лейтенант Чиф, уже даже начали ходить слухи, но... Поток рапортов от легионеров, желавших пройти подготовку в этом взводе, увеличился в несколько раз! Видимо, для тех, кто желал стать настоящим спецназовцем, важнее были не те сложности, которые предстояло пережить, а те знания, которые они могли получить от этих опытнейших инструкторов...

Все шло своим чередом. Марш-броски по пересеченной местности и в горы в полной выкладке, а это килограммов до сорока за плечами, прыжки с парашютом, стрельба, физподготовка, «рукопашка», минно-взрывная подготовка, медицинская, психологическая, лингвистическая и так далее, и тому подобное... Первый учебный взвод лейтенанта Фэрри везде и всегда передвигался только бегом – и полезно для общей подготовки, и попросту не хватало времени на «пешие прогулки»...

И уже очень скоро такая система обучения дала свои результаты...

Как-то, в самом конце марта, его вызвал к себе в штаб майор Плющ, замначальника полигона, хороший мужик, который, будучи офицером, еще в Советской армии прошел Афган и Кавказ и был и другом Андрея, и непосредственным начальником.

– Привет, кэп! Проходи!

– Здорово! – Андрей уселся за столом.

– Как успехи во взводе, земеля?

– Нормально. – Чиф не понимал, зачем его вызвали в середине дня, оторвав от плановых занятий. – Взвод занимается согласно плану.

– У вас сегодня?..

– Стрелковая подготовка.

– Ага... Ясно. – Майор прошелся по кабинету. – И как? Новички тянут?

– Тянут!.. Слушай, Игорь! На кой хрен ты меня вызвал, а? Все ходишь вокруг да около! Ты или говори, или давай я пойду со взводом заниматься!

– Как всегда нетерпеливый, – улыбнулся майор. – Ладно... Я тут с комполка вчера общался довольно долго... По поводу твоих методов обучения...

– И что Ла Грасс?

– ...К нему, было дело, поступила парочка рапортов о том, что во взводе лейтенанта Фэрри процветает абсолютный монархизм, а сам лейтенант ведет себя со своими подчиненными так, словно он есть и царь, и бог. «Абсолютный зажим демократии и целая система жесточайших наказаний, связанных с физическими истязаниями» – это цитата из рапорта...

– Понятно... Это написал не мой подчиненный, Игорь, а кто-то из отсеянных в течение первых трех дней курсантов.

– А есть разница, Андрей?

– И очень большая!.. Мои подчиненные, то бишь те бойцы взвода, которые прошли со мной Нигерию, Сомали и Зимбабве, те, которые сейчас инструктора, написать эту глупость не могли только лишь потому, что сами придумали эту «систему наказаний», и если их курсант бывает наказан, то вместе с ним наказан и инструктор. И наказание это они отбывают вдвоем, по принципу – делай, как я.

– Это как?

– В первые три дня идет первый и основной отсев «туристов». Мои пацаны путем последовательного наращивания нагрузок проверяют «профпригодность» курсантов. Физическую, но самое главное, психологическую. И если, скажем, курсант не преодолел полосу препятствий в положенный временной норматив, то инструктор сам бежит по этой полосе, показывая, что эти нормативы абсолютно реальны. То же самое происходит и с марш-бросками в горы, и так далее... Но не это главное, майор! Вся система тренировок построена на том, чтобы выявить и развить у курсанта одно качество, если оно у него есть, конечно, – терпение. В мозг курсанта через тяжелейшие физические нагрузки вбивается на уровень рефлекса понимание того, что спецназовец, в первую очередь, должен уметь терпеть! И во вторую, что он ни в коем случае не Аника-воин, единственный в поле, а боец сплоченной команды, и одному ему в том поле делать нечего!.. И если эту телегу накатал такой «отсеянный» курсант, то это говорит только лишь о том, что инструктора поступили правильно! Я готовлю людей даже не просто к умению правильно воевать, Игорь, я готовлю разведчиков-диверсантов! А этот «писатель» к такой работе не готов психологически, это понятно, да еще и обидчивый кляузник! С таким идти в разведку не стоит!

– Ладно, кэп! – Плющ улыбнулся и уселся на стул рядом. – Ты не горячись. Ничего страшного не произошло. Писаку этого как приняли из Абажеля, так и отправили обратно... А вот Ла Грасс твои методы поддерживает полностью! Как и я! А тут еще вчера из Обани сообщение одно пришло... Интересное... Ты капрала Мирандэль помнишь?

Андрей с интересом посмотрел на майора:

– Пулеметчик... Хороший парень, крепкий, выносливый и надежный. Он у Гота был подопечным. Когда я вернулся, он уже был во взводе... Я только подкорректировал немного его занятия и понаблюдал две недели со стороны... Хороший разведчик должен был получиться...

– А он и получился, Андрюха! – Игорь достал из сейфа два «гранчака» и початую бутылку кристалловской «Столичной». – Две недели назад его взвод отбыл в Джибути для выполнения своей задачи. Ну, помнишь, как и твой взвод год назад?

– Это блядство не забудешь!

– Ну, в общем... Они вступили в открытое боестолкновение с «партизанами»...

– Эти засранцы так ничему и не научились...

– И не научатся, скорее всего, никогда – у них в глазах те мешочки с алмазами, что заноза в заднице... Так вот... Если бы не твой бывший ученик, капрал Мирандэль, то там, скорее всего, весь взвод и «удвухсотили» бы... Он со своим пулеметом выправил всю ситуацию, Андрюха!

– Молодец, парень!

– Еще какой! Правда, его поцарапало там...