Голос Вселенной 1991 № 8-9 - Юрий Дмитриевич Петухов
Шрифт:
Интервал:
Двурогий заговорил мягче, добродушнее:
– Соплеменники и гости нашего племени, друзья мои, вы знаете обычаи. Арх предуготавливает нам хорошую жизнь, ну, а Хар – длинную. Они всегда вместе и всегда врозь. Они противостоят друг другу, но и не могут обойтись один без другого, таков удел высших сил. Они выбрали этого мозгляка! – он ткнул пальцем в длинного. Они вложили в мои руки священную пращу. Им и решать! В какую сторону упадет мозгляк – так и порешат боги. Арх за быстрый огонь, Харх – за медленный. Подайте пращу.
Стражники сунули ему что-то. И Иван не успел опомниться, как из пращи, конец которой двурогий крутанул с немыслимым проворством, вылетел камень, наверное, тоже священный, и ударил длинного прямо в лоб. Длинный постоял-постоял немного. И рухнул в сторону Харха.
– Боги решили готовить жертву на медленном огне! – объявил двурогий. – Приступим же!
Факелы в руках его помощников вспыхнули сами собой. И разом ахнула толпа. Ей явно нравилось зрелище. Про длинного забыли.
– Постойте! – вдруг раздраженно выкрикнул двурогий. – Не годится спешки ради пренебрегать старыми законами. Эй!
Из толпы не вышла, а прямо-таки выползла дряхлая старуха в белой накидке, кивнула двурогому и направилась к Ивану. Она не смогла сама взобраться на возвышение. И ее подняли туда двое стражников. Тут же спустились.
Старуха взмахнула руками, широченные белые рукава спустились по ее чешуйчатой дряблой коже до самых плечей, и все увидали, что в изогнутых корявых пальцах старуха держит два острейших лезвия. Непонятно откуда появилась на ее впалой груди плоская, но широкая чаша-блюдо – она болталась на тоненькой желтой цепочке.
– По какому чину справлять обряд будем? – проскрежетала старуха. И поднесла лезвие к Иванову горлу.
– Надо спросить у богов! – изрек двурогий. И опять махнул рукой в сторону толпы.
На этот раз выволокли упирающегося толстяка. Толстяк орал, визжал, оправдывался в чем-то. Но с ним не церемонились. Двурогий, выхватив из складок одежды кривой нож, одним ударом вспорол брюхо толстяка, вытащил груду кишок, бросил их на землю, обрубил одну, верхнюю, и принялся наматывать толстяку на голову. Он мотал до тех пор, пока с пыльной земли не поднялся последний грязно-розовый отросток, пока лицо и шея толстяка не скрылась под толстенным слоем его же внутренностей, а потом объявил:
– Сорок семь оборотов – нечетное число! По малому чину!
Толстяка стражники сразу выпустили, и тот упал рядом с длинным, но в отличие от него еще долго корчился, дергался, елозил по земле. Только на него не смотрели. Все взгляды были устремлены на старушку с лезвиями.
Старушка пошамкала губами, пошмыгала носом.
– По малому, так по малому, – произнесла она без особого восторга. – Сделаем!
Она подошла к Ивану резанула его бритвой по животу и подставила чашу. Кровь стекала в нее медленно, будто нехотя.
Иван решил ни на что не реагировать. Он был в их руках. Мольбы и плачи не помогут, это очевидно. Оставалось лишь одно – умереть достойно и с честью, как и подобает землянину, человеку христианской веры, попавшему в лапы пребывающих во тьме язычников.
– Не понимаете, что творите! – бросил он в толпу.
И закусил губы. Больше они от него не добьются ни слова.
Старуха резанула у самого горла. Опять подставила чашу. А другой рукой потянулась к кресту, висящему на груди Ивана. Но под взглядом ледяных серых глаз вдруг обмерла, остановила руку.
– Чего тянешь?! – завопили из толпы.
– Всю потеху портишь!
– Давай!
– Режь!
– Жги!
Старуха не реагировала. Она набрала из разных мест Иванова тела полную чашу крови. И пошла к идолам поганым. Ей спешить было некуда. Она тщательно и со старанием выполняла обряд – запускала высохшую руку в чашу, потом смазывала губы идолу, одному, другому. Иван не знал, что там за механика внутри, но при каждом прикосновении старушечьей руки, идолы утробно и довольно урчали. Остатки старуха выплеснула идолам в лица, а точнее, в рожи. Более гнусных и зверских рож Иван не видывал. Но особо его поразило то, что идолы были двуглазы.
– Боги принимают жертву! – возвестил звериным рыком двурогий. – Пора!
Факельщики, не обращая внимания на то, что старуха еще не спустилась, со штабеля, бросили горящие факелы в хворост. Огонь занялся. Толпа загудела – не менее утробно, чем ее боги. Иван закрыл глаза.
– Ар-ра-а-а-дххх!!! – завопил жрец.
– Ар-ра-а-а-а-аххх!!! – откликнулась толпа.
Пламя подбиралось к пяткам. Воздух плавился и Иван видел совершенно искаженные жуткие морды стоявших в толпе. И без того страшные, сейчас искривленные в воздушных раскаленных линзах, они были просто неописуемы – до жути, до реализма кошмара, превосходящего все виды реализмов.
Пламя раскалило внутренности каменных идолов, и последние принялись сначала тихо, а потом все громче подвывать, выть. Ивану стало не по себе. Доигрался! – сверкнула в мозгу мысль. Он уже не молил Всемогущего о даровании жизни. Он был готов встретить свой конец как подобает, и мысленно просил об укреплении духа. Пламя взметнулось передним стеной. И дороги в этом пламени не было.
Иван закрыл глаза. Огонь подбирался все ближе, он жег, не давал дышать, пожирая весь кислород вокруг, он гудел, вибрировал, он уже опалил часть бороды и волос… Иван чувствовал, что начинает дрожать – неостановимо, крупно, будто его не жгли, а наоборот, морозили, будто его, облитого ледяной водой, выбросили зимой на улицу; его трясло, колотило, било. И он не сразу понял, что трясет-то не его, что это вибрирует столб к которому он привязан.
Столб трясся словно допотопная ракета на стартовой площадке. Но он не просто трясся. Он вдруг начал подниматься – медленно-медленно, по сантиметру в секунду, а то и меньше. Но он пошел вверх!
Иван ощутил, что он вместе со столбом вырывается из пламени, что толпа, костер, площадь, жрецы, идолы и все прочее, остается внизу, а его неумолимо влекет вверх!
Толпа бесновалась. Трехглазые вопили, словно их всех резали живьем.
– Ухо-о-одит!!!
– Прошляпили!!! Лови!!! Хватай!!!
– Сколько времени, эй, сколько щас?
– И-эх! Дурачье!
Это и еще многое другое доносилось снизу. Но громче всех прозвучал вдруг рык двурогого, жреца:
– Месяц развлечений окончен, плебеи!!!
Иван смотрел под ноги – и видел не только стремительно удаляющийся остров со всеми
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!