Ошибка юной Анны - Вадим Норд

Сомнения превосходно питают ревность, ревность – лучшая почва для сомнений. Вечером в среду Александр понял, что ему надо серьезно поговорить с Августой, и чем раньше состоится этот разговор, тем лучше будет для них обоих. Признаваться в том, что видел ее возле клиники с другим мужчиной, Александр не собирался, потому что это признание могло бы придать объяснению оттенок фарса, да и вообще Августа могла подумать о том, что он за ней следит, а это было совершенно ни к чему. Но поговорить об отношениях, о перспективах, о ребенке было просто необходимо. «Готов ли я сойтись с Даней как можно ближе? – раз за разом спрашивал себя Александр. – Хочу ли я этого или действую под давлением обстоятельств, чтобы сохранить и упрочить отношения с Августой?» Всякий раз ответ был одним и тем же: да – готов, да – хочу. Александр действительно хотел, в глубине души он и раньше стремился к этому, только не понимал, как именно надо действовать, и не осознавал, насколько важно в данном случае делать все своевременно, ибо промедление или затягивание могут быть истолкованы как нежелание. Если бы они жили в одном городе, то отношения Александра с ребенком любимой женщины развивались бы гораздо быстрее, это так, но… Но проживание в разных городах – не повод тянуть резину. Напротив, надо стараться форсировать события, иначе так вся жизнь и пройдет порознь. В какой-то момент у Александра словно пелена с глаз спала, впору было колотить себя по голове, удивляться собственной если не глупости, то недальновидности, и судорожно искать кнопку перезагрузки. Увы, это жизнь, а в жизни такой кнопки не существует. Но зато есть возможность попытаться все исправить…

Хорошо, что есть…

Пока что есть…

«А длинноволосый – это, скорее всего, просто коллега, – внушал себе Александр, – врач, которому срочно понадобилось сделать какой-то анализ, вот он и выскочил следом за уходившей домой Августой, пытаясь ее уговорить…»

Рюноскэ Акутагава сказал, что, влюбившись, мы приобретаем способность заниматься самообманом. Прав был Акутагава-сан, ох как прав. В иной ситуации Александр камня на камне бы не оставил от собственной версии. Врач, которому под вечер срочно понадобилось сделать какой-то анализ, обратится к дежурному врачу-лаборанту. Для того дежурства и существуют, чтобы работа шла все сутки напролет. Это раз. Если бы дежурный врач по каким-то причинам не мог сделать срочно понадобившееся исследование, то Августу не пришлось бы долго уговаривать. Вернулась бы сразу и сделала. Без оговорок и отговорок. Люди, склонные работать «от звонка до звонка», в медицине обычно не задерживаются, да и вообще Августа не такая. Она хорошая и всегда поможет. Это – два. Ну и никогда нигде коллегу столь интимно не уговаривают. Это – три. Александру нечего было заниматься самоуспокоением. Это – четыре.

Но иногда так хочется закрыть глаза на происходящее, счесть очевидное невероятным, убедить себя в том, что все хорошо. Особенно если ты не в состоянии ничего изменить, а можешь только терзаться догадками.

«Das taugt weder zum Sieden noch zum Braten», – говорят в подобных ситуациях немцы – «это не годится ни для варки, ни для жарки». Русское «ни богу свечка, ни черту кочерга» – обычно говорится о людях. А вот немецкий аналог применим и к людям, и к ситуациям и вообще ко всему, к чему его захочется применить.

Сложная штука жизнь. Недаром Веничка Ерофеев призывал прожить ее так, чтобы не ошибиться в рецептах. А если нет никаких рецептов, тогда что?

Если все складывается слишком гладко – жди беды. Этот закон Александр усвоил давным-давно. Жизнь не черная, не белая и не серая, она полосатая. Широкая белая полоса непременно сменится черной. Не менее широкой. Печально? Досадно? Не стоит слишком сильно сокрушаться, ведь за черной полосой следует белая…

Стоило только обозначить одним из основных направлений клиники «La belle Héléne» операции по смене пола, как начали обращаться желающие. Всегда приятно и удобно сделать весь комплекс в одной клинике (возможно, даже у одного врача), нежели «разбрасываться» на несколько клиник – в одной делать одну операцию, в другой другую. Одна клиника – это не только удобно для пациента, но и выгодно, потому что в любом случае получается дешевле. Циники-юмористы так и спрашивают: «А оптовые скидки у вас есть?» Разумеется, есть, правда, «оптовыми» их никто не называет.

Нескольким желающим в смене пола пришлось сразу отказать, потому что у них не было заветной справки от психиатра с диагнозом «транссексуализм». Без этой справки операции по смене пола в России делать нельзя. Подпольно они, конечно, делаются, но клиника «La belle Héléne» дорожила своей репутацией и строго соблюдала законы. Вам хочется сменить пол? Встаньте на учет у психиатра, понаблюдайтесь положенное время (обычно не менее двух лет), получите соответствующее заключение и тогда уже меняйте пол. Законы придумываются не просто так, не на пустом месте, не для того, чтобы усложнить жизнь людям, хотя люди зачастую в этом уверены. Случается так, что решение сменить пол принимается без должных оснований, на пике эмоций или под влиянием каких-то обстоятельств или кого-то из знакомых. Пройдя через цепочку тяжелых и дорогостоящих операций, человек может осознать, что совершил большую ошибку, что ему этого, в сущности, не было надо, что, сменив пол, он все равно не стал счастлив и т. п. Чтобы такого не произошло, к смене пола надо относиться серьезно. И врачи, которые устанавливают диагноз транссексуализма (а это не что иное, как диагноз), сознают свою ответственность и не спешат с выводами.

Двое желающих превратиться из мужчин в женщин взяли тайм-аут. То ли захотели сравнить предложения в разных клиниках, то ли рассчитывали на то, что новое направление в рекламных целях будет демпинговым, и разочаровались. Между Александром и Геннадием Валериановичем периодически возникали разногласия, крупные и не очень, но в отношении демпинга взгляды их совпадали полностью. Оба считали демпинг маркетингово невыгодным ходом. В медицине, где экономия на издержках в любом случае будет невелика, демпинг означает только одно – работу себе в убыток. Долго так не проработаешь, да и смысла в этом нет никакого, потому что как только цены вернутся «на круги своя», то есть к своему реальному значению, все клиенты из числа желающих сэкономить мгновенно улетучатся. В медицине, в частности – в пластической хирургии, лучше брать не ценой, а качеством – делать так, чтобы не приходилось переделывать, делать так, чтобы клиент был доволен, делать так, чтобы никто не замечал, что что-то вообще было сделано. Завышать цены до небес не стоит, но и снижать ниже плинтуса нельзя. Aurea mediocritas, золотая середина – вот залог процветания.

В итоге из шести человек, пожелавших сменить пол, остался один. Инга Ахмальцева, двадцать четыре года, транссексуал, пианистка, недавно окончившая консерваторию. Инга с восьмилетнего возраста ощущала себя мужчиной, по ошибке природы получившим женское тело. Довольно раннее, надо сказать, позиционирование. Обычно оно происходит несколькими годами позже. Инга имела на руках заключение психиатров, располагала необходимыми средствами и желала оперироваться только у доктора Берга и ни у кого другого. Александр в таком случае всегда интересовался, чем вызвано подобное желание. Не потому что напрашивался на комплименты, хотел лишний раз получить подтверждение своей профессиональной состоятельности, а просто из любопытства. Хотелось знать, чем он так привлекателен, что человек собирается оперироваться именно у него. При всей своей известности Александр довольно критично к себе относился. Ну, можно сказать, что доктор Берг что-то умеет. Ну, можно сказать, что доктор Берг профессионал. Но те, кто называет его корифеем, по мнению Александра, или льстили, или искренне заблуждались. Корифей – это много больше, чем просто профессионал. Корифей – это Мастер с большой буквы, это человек, который никогда не ошибается, никогда не сомневается и вообще служит примером для всех остальных. Корифей – это нечто из категории идеального недостижимого. Александру не нравилось, когда его называли корифеем. Он вообще не любил, когда его хвалили, считал, что похвалы – это слишком. Главное, чтобы не ругали. Ругают, критикуют всегда искренне, а вот похвалы очень часто не вполне искренни. Хвалят, чтобы наладить контакт, хвалят из желания сделать приятное, хвалят из вежливости… Отсюда вывод, что отсутствие критики – лучшая похвала, поскольку в искренности этой «похвалы» можно не сомневаться.