Люблю. Целую. Ненавижу. Кэмерон - Марина Рыбицкая

— Спасибо тебе, деточка, — расплылась в довольной улыбке женщина, утопив глаза в морщинах, — за то, что находишь время для старой бабки. Жалко лишь, мне тебя нечем отблагодарить.

— Просто оставайтесь со мной как можно дольше, — поцеловала я ее и ушла, чтобы привнести в свою жизнь некоторое разнообразие. Представила себе заранее реакцию Кэма и рассмеялась. Разнообразие? — о да!

Через час

— Ты действительно считаешь, — рассматривала я себя в зеркале, — что это именно платье, а не костюм для стриптиза?

Выбранное Фуаррезом платье было сшито из серебристого ламе, прекрасно оттеняющего мои глаза и волосы, и состояло из длинной юбки-лохмотьев и двух прикрывающих грудь полосок, сделанных из серебристых цепочек с синими камнями.

— Ты же хотела самое развратное, — хмыкнул друг, обходя меня по кругу. — По-моему, эффект достигнут. — Он прищурился, критически оценивая результат изысканий.

— Да уж, — уныло согласилась я с ним, поворачиваясь туда-сюда перед зеркалом, — развратнее только пойти голой. К тому же этот фасон совершенно не предусматривает нижнего белья, если не считать за него две вшитые полоски.

— Пусть это останется за кадром моего внимания, — захихикал Гарри и кивком указал на серебристые туфли с головокружительными каблуками. — Главное, не сверни себе на них шею до того момента, как твой возлюбленный возжелает сделать это своими руками.

— Добрый ты, — прошипела я, надевая обувь и чувствуя себя Пизанской башней. — Лучше проводи меня вниз, чтобы я не убилась раньше времени или меня не изнасиловали по дороге.

— Конечно, дорогая, — галантно предложил мне согнутую руку друг. — Я буду счастлив прочитать о тебе наутро в газетах.

— А уж Кэмерон-то как будет счастлив, — пробормотала я, пребывая в раздумьях — не хватила ли я лишку со своей придумкой.

Гарри набросил мне на плечи шелковую накидку, частично скрывающую мой провокационный наряд, и сопроводил меня вниз, где уже в нетерпении околачивался Марио.

— Надеюсь, — широко улыбнулась я своему кавалеру по необходимости, — у нас сегодня будет замечательный вечер!

И ведь не ошиблась. Все три часа, что мы с ним провели в ресторане, на меня пристально глазели посетители, мешая нам есть. То и дело щелкали вспышки камер, мешая нам спокойно беседовать. И все мужчины пытались пройти мимо меня, чтобы заглянуть сверху и убедиться, что моя грудь им только померещилась. И опять же мешая нам есть и беседовать!

— Знаете, Джейн, — поцеловал мне руку около моего дома Марио. Его лицо исказила легкая гримаса. — Вы, безусловно, прекрасны и обаятельны, но я не могу встречаться с девушкой, которую замечают вместо меня. Это травмирует мое раздутое эго.

— В любом случае, — подарила я ему формальную улыбку, — благодарю за замечательный вечер и желаю вашему эго не лопнуть. — И удалилась.

Утром я просмотрела свежую прессу и набрала номер мистера Мак-Кинли.

— Доброе утро. Надеюсь ваш подопечный начал свой день с газет? — зашла я немного издалека.

— Мой подопечный, — с видимым спокойствием сказал мне массажист, но в его голосе грохотали отзвуки чистой незамутненной радости, — сейчас активно разрабатывает свою ногу… после того как порвал все газеты в мелкие клочки, а часть из них съел… и очень экспрессивно кроет вас на все лады изящной словесностью. Особенно его почему-то возмутил тот снимок у машины, когда ветром подняло ваш подол до самого верха бедер. — Все так же флегматично (в трубку донеслось чье-то мужское хихиканье): — Хотя мы с Санчесом считаем, что у вас шикарные ноги.

— Э-э-эм, — запнулась я, начиная краснеть, — благодарю за комплимент. Рассчитываю, что сейчас выздоровление вашего пациента пойдет ускоренными темпами.

— Безусловно, — согласился мужчина. И после короткой паузы поинтересовался: — Когда вы в следующий раз приедете? Как всегда, в субботу?

— Конечно, — подтвердила я. — И, как всегда, мне бы не хотелось, чтобы Кэмерон меня видел. Вы же все устроите?

Ответ был традиционным:

— Разумеется, мисс. Разумеется…

Через три месяца

— Ты сегодня выглядишь очаровательно, дорогая, — обнял меня за талию Гарри, элегантный и утонченный в своем смокинге. — Замечательный вечер, правда? — Обвиняюще напомнил: — Первый с момента твоего подстроенного свидания!

— Мне кажется, это платье слишком открытое и вызывающее, — тихо ответила я ему на ухо. — Этот разрез до бедра вызывает жуткий выброс тестостерона и неконтролируемое слюноотделение у большей части присутствующих на этом рауте.

— Дорогуша, — хохотнул спутник, целуя меня в оголенное плечо. — Это не разрез, а ты сама заставляешь их пускать слюни. Ты просто не осознаешь своей красоты. К тому же после того платья, что ты надевала для Марио, это — образец целомудрия. Жалко, что ты спустила такой наряд в унитаз.

— Хорошо бы, чтобы и другие мою преувеличенную красоту тоже не осознавали, — поежилась я, надевая на лицо широкую улыбку и благожелательно кивая проходящему мимо сенатору. — Это создает ненужные проблемы и…

— Обворожительная мисс Доусон, — раздался у нас за спинами глубокий бархатный голос. — Разрешите невежливо прервать вашу, несомненно, увлекательную беседу и представить своего друга.

— Конечно, мистер Маркозо, — повернулась я к симпатизирующему мне политику и застыла, встретившись с холодным взглядом синих глаз. Замерла на секунду, хотя и ожидала этого. Вернее, я точно знала, что на этом приеме будет Кэмерон. Собственно, почему я сюда и пришла. Взяла себя в руки и улыбнулась: — Мы уже знакомы. Если я не ошибаюсь, мистер Маноло?

— Не ошибаетесь, мисс Доусон, — склонился над моей рукой Кэмерон.

Он изменился. Густую черную шевелюру украсила легкая седина. На правом виске появился красный шрам, чуть спускавшийся на щеку. К тому же он возмужал. Стали шире плечи, рукава элегантного смокинга не могли скрыть налитых мышц. Дикий зверь в гламурной упаковке.

Но претерпела изменения не только внешность. Изменилась его внутренняя суть. Доброжелательность и открытость превратились в замкнутость и недоверие. Появились холодность и надменность. И во многом это была исключительно моя вина.

Когда я видела его в процессе выздоровления, то в основном издали. Ближе подходить было опасно. И так мне все время казалось, что Кэм чувствует мое присутствие. Он постоянно смотрел в мою сторону. Был ли то инстинкт хищника или радар влюбленного?

— Рада вас видеть, мистер Маноло, — прощебетала я, собрав в кулак свою волю, чтобы не запустить жадные руки в его волосы, вспоминая их шелковистость.

— Чего не скажешь обо мне, мисс Доусон, — выпрямился Кэмерон. — Мне неприятно видеть, в кого вы превратились.

— Как вы смеете! — ахнул Гарри. — Вы сейчас оскорбляете даму!

— Где вы тут нашли даму? — усмехнулся Кэмерон, не сводя с меня пристального взгляда. — В этом вызывающем красном платье мисс Доусон похожа на бордельную шлюху!