Хрустальное сердце - Татьяна Корсакова

Лора мучилась уже неделю. Из ситуации, когда и хочется и колется, казалось, нет выхода. Вряд ли еще когда-нибудь она получит такое заманчивое предложение. Собственное ток-шоу, пусть и не в прайм-тайме, но зато четыре раза в неделю. И публика серьезная, не какие-то там прыщавые подростки. Если она согласится, то в гости к ней на передачу будут захаживать настоящие звезды, не чета ее нынешним знакомым.

И годы, черт бы их побрал, идут. А она не молодеет. Сколько еще удастся продержаться в имидже «девочка-женщина»? Год, пять? Ей двадцать девять, и, чтобы оставаться в форме, уже недостаточно одного только восьмичасового сна. И первые морщинки уже наметились, и первая седина. С сединой еще можно бороться в домашних условиях, а с морщинами? Она и так не вылезает из косметических салонов: кислородные маски, шлифовка кожи, чудодейственные кремы за бешеные деньги, обертывания водорослями, массаж тонизирующий, массаж успокаивающий, массаж антицеллюлитный, SPA-терапия…

Она не жалеет ни сил, ни денег и пока еще побеждает в битве со временем. Лоре Лайт никто не дает больше двадцати, но она-то знает правду! И каждый день перед ее внутренним взором маячит скальпель пластического хирурга. Рано или поздно кремы и маски перестанут помогать, и тогда придется либо пускать в ход тяжелую артиллерию, либо искать новую работу. Кому нужна старуха с морщинами и двойным подбородком?..

А может, и правда послушаться Макса? Может быть, Солодовников и в самом деле блефует?

Она уже практически решилась, осталось сообщить боссу о своем решении. В конце концов, такой шанс выпадает только раз в жизни, и нужно быть полной идиоткой, чтобы им не воспользоваться.

* * *

Об обещании, данном Лизавете, Макс вспомнил только двадцатого числа. А мог ведь и вообще не вспомнить, при его-то насыщенном графике. И Лизавета тоже хороша: не предупредила, не напомнила. Можно подумать, что эта консультация нужна ему, а не ей. Она, видишь ли, стеснялась! И что ему теперь делать? Примет Полянский их без предварительной записи или пошлет куда подальше?

Макс в задумчивости потер подбородок. Вряд ли профессор сам составляет эти предварительные списки. Наверняка у него есть секретарь. И почти сто процентов, что секретарем окажется дама. А с дамами Макс разговаривать умеет. Он же очень обаятельный и чертовски харизматичный! Как-нибудь пристроит свою не в меру стеснительную домработницу в хвост очереди.

Если верить информации на сайте Полянского, консультации должны начаться в четыре, значит, придется слинять с работы часа в два, чтобы приехать в центр чуть пораньше и успеть переговорить с секретарем профессора. Главред в рассказ о внезапно проснувшемся в Максовой душе альтруизме не поверит ни за что на свете. Значит, как всегда, придется положиться на авось. Если повезет, босс просто не заметит его отсутствия.

Лиза обрадовалась несказанно, когда узнала, что консультация не отменяется. Просто засветилась вся от счастья. От ее невысказанной признательности Максу стало совсем уж неловко. Эх, не дорос он еще до благотворительности, не окреп духом, коль радость этой маленькой дурехи так его смущает.

— Заеду за тобой в половине третьего, — сказал он сурово, — чтобы была готова.

Лизавета радостно закивала, одними губами сказала «спасибо».

Это был ужасный день! Просто чудовищный! Солодовников орал как резаный. Он даже слышать ничего не хотел о Лорином решении.

— Ты никуда не уйдешь, — шипел он, ослабляя узел галстука. — Я тебя, засранку, не для того из дерьма доставал, чтобы ты мне тут сейчас козу рогатую делала! Запомни, Лора Лайт — это не человек, это бренд! И этот бренд принадлежит мне! Точно так же, как и ты!

— Мой контракт заканчивается завтра, — она старалась быть решительной. — И с завтрашнего дня я не принадлежу никому!

— Ты, сучка, еще доживи до завтрашнего дня! — Солодовников достал из кармана пиджака пузырек с каким-то лекарством, высыпал на потную ладонь сразу три таблетки, не запивая, проглотил, скривился, как от зубной боли.

— Ты мне угрожаешь? — Решительность испарилась, на ее место пришел страх. А что, если Макс ошибается насчет Солодовникова? Что, если на самом деле он способен на большее, чем махинации с налогами?..

— Я тебе, голуба моя, не угрожаю. Я тебя пока просто предупреждаю, по-отечески, так сказать. — Солодовников схватил со стола папку, принялся ею обмахиваться.

По-отечески он ее предупреждает! Мерзкий, жирный боров! Да что он может?! Он же вон в двух шагах от инфаркта. Нет, прав Макс, ничего Солодовников ей не сделает, кишка тонка! Лора вздернула подбородок, сказала с независимой улыбкой:

— Да пошел ты, козел! Я и так на тебя семь лет отпахала…

Она уже была у двери, когда за спиной послышалось не то шипение, не то хрип.

«Чтоб ты сдох!» — подумала она злорадно.

Вот и все! И нет в этом ничего ужасного. Даже смешно, что раньше Лора так боялась. Хорошо, что она послушалась Легостаева. Легостаев умный и… очень красивый. Мысли ее тут же свернули в более приятное русло. Завтра она всем сообщит о своем окончательном решении, а сегодня не грех и расслабиться, оттянуться на полную катушку. Макс заслужил поощрение. Если бы не он, она бы еще долго колебалась и мучилась.

Легостаева на работе не оказалось. Его секретарша, соплюшка в дешевых шмотках, сообщила с противной ухмылкой, что Максим Валерьевич отбыл в неизвестном направлении, что обратно на работу он сегодня не придет и вообще о своих намерениях ей не докладывает.

Ясное дело — не докладывает! Что такой дуре докладывать-то? Лора презрительно фыркнула, выходя из легостаевской приемной, хлопнула дверью. Просто так, из вредности.

Нужно признать, она сглупила. Сначала стоило Максу позвонить, а она сразу поперлась в редакцию. Совсем на радостях голову потеряла.

Легостаев не брал трубку долго, а когда все-таки взял, голос его звучал как-то подозрительно, словно он куда-то спешит и ей, Лоре, совсем не рад.

— Я хотела с тобой встретиться. — Она постаралась подавить нарастающее раздражение, в конце концов, сегодня такой день.

— Давай встретимся. А когда?

— Вот прямо сейчас. Где ты, Макс?

— Пока еще дома, но скоро меня тут не будет.

— А куда ты собираешься? — К раздражению добавилось подозрение.

— Нужно кое-куда съездить, договориться об интервью.

— С каких это пор креативный директор договаривается о каких-то там интервью? — Лора уселась в свою машину, включила зажигание. Ох, что-то тут нечисто, что-то темнит Легостаев…

— Лора, это не какое-то там интервью, это очень важное интервью.

— Настолько важное, что ты не можешь отложить его ради встречи с любимой девушкой? — До дома Легостаева каких-то десять минут езды, если она поторопится, то, возможно, успеет поймать его с поличным…

— Лора, девочка моя, я встречусь с тобой обязательно, только не сейчас, а через пару часов. Я тебе позвоню. Все, золотце, целую.