Святой самозванец - Дж. Р. Лэнкфорд

Сначала они колебались, будто хотели посмотреть, кто знает правильный ответ на это заявление. Когда кто-то ответил «Si, seňor», остальные последовали его примеру.

— Начиная с этого вечера, — продолжил Луис, — вы всегда будете знать свое место — siempre sabran su lugar.

На этот раз воцарилось молчание. Луис произнес одну из фраз, выражавшую раболепие мексиканцев. Ее передавали от конкистадоров до представителей современной элиты, и она подразумевала, что они не будут сопротивляться голоду и смерти. Ее не произносили те, кто рисковал жизнью, отправляясь на север, чтобы заработать денег и спасти свои семьи от голодной смерти.

— Здесь ваше место, — выкрикнул Луис. — La cima! Вершина!

— A la сima! — закричали они.

— Primero la familia! — ответил Луис. — Viva Mexico![34]

Под одобрительный шепот Луис поднял руку Франсиско.

— Ahora hablare con Francisco.[35]Мы с ним сегодня обсудим наше дело.

Очевидно, это был намек, чтобы все ушли. Один за другим они обнимали друг друга, как положено, и желали спокойной ночи. За один день Луис стал старейшиной огромной семьи. Некоторые, прощаясь, называли его «дон Луис».

Через несколько мгновений Корал услышала стук в дверь.

— Войдите, — крикнула она.

Вошел Луис, держа в руках коробку.

— Ты подслушивала?

— Подслушивала. — Корал подошла к нему и шаловливо присела в низком реверансе, потом выпрямилась и обняла Луиса.

— Ты был великолепен.

Он улыбнулся.

— Теперь твоя очередь. Надень это.

Она взяла коробку и открыла ее.

— Давай. Я хочу посмотреть. Надень это.

Луис ждал, пока она надела блузку с открытыми плечами из белой органзы. Она не доходила до талии. Длинные прозрачные рукава ниспадали волнами на запястья. Потом Корал надела черную юбку из того же материала. Она сидела низко на талии и облегала бедра, а потом ложилась пышными складками, спускавшимися сзади до пола. В коробке лежала белая камелия, которую она приколола на волосы.

Луис полез в карман и вынул украшение со словами:

— Кораллы для Корал.

Она взяла ожерелье и гармонирующие с ним серьги, надела их и встала перед зеркалами.

— Сегодня вечером называй меня сеньоритой.

— Ты еще никогда не была такой красивой.

— Спасибо, Луис.

— Ты знаешь, что сегодня свадьба?

Она отвела глаза.

— Да. Какое у меня задание на сегодняшнюю ночь?

— Развлекать Франсиско Мигеля. Он соберет мою стаю орлов и прогонит плохих койотов. Он нейтрализует контрабандистов наркокартеля.

— Расскажи мне что-нибудь о нем.

— Мы вместе выросли. Когда я закончил колледж, Франсиско уехал в Военную кавалерийскую школу, это обеспечило бы ему работу на конюшне, и он мог бы заняться конным спортом. Вместо этого Франсиско на собственном опыте узнал, насколько продажны большинство мексиканских военных и полицейских. Окончив кавалерийскую школу, он создал банду киднеперов под названием «Los Jinetes», «Всадники».

Корал обернулась.

— Банду киднеперов?

— Она была одной из наиболее успешных в Мехико и славилась тем, что использовала сообщников из окружения жертв — парикмахера, недовольного служащего — для того, чтобы получить информацию и доступ к похищаемому. Франсиско и его люди захватывали человека, не применяя оружия, а после получения выкупа возвращали жертву, хорошо накормленную и без единой царапины. Физические угрозы не применялись, только перспектива очень долго не увидеть своего родственника. Все говорили, что если уж их похитят, то пускай это сделают «Всадники».

Луис говорил так, словно описывал баскетбольную команду родного города.

— Гуманный киднепер, — сказала Корал. — Как мило.

— Он не был гуманным с теми, кто обижал жертв похищения. Имя Франсиско до сих пор вызывает страх у гангстеров. Пока я был в Нью-Йорке, зарабатывая деньги для Теомунда Брауна, Франсиско установил прочные связи в мексиканских властных структурах. Он платил политикам и работал с полицией, делился с ними деньгами выкупов. Они рады, что им платит такой высоконравственный человек. Франсиско — идеальный кандидат для руководства организацией «Мексика Этерна».

Франсиско Мигель выглядел вполне способным на это. Выйдя на террасу, Корал сразу почувствовала, что, как ни восхищался им Луис, Франсиско убивал людей и будет убивать снова, но его лицо оставалось безмятежным, словно он не имел отношения к своим грехам. От него исходило ощущение мужественности. Франсиско был одет в оливковую рубаху и носил золотое кольцо. На его запястье Корал увидела дорогие часы «Турбийон» Роже Дюбуи — Франсиско не был беден.

Корал помедлила у двери на террасу, дожидаясь, пока Франсиско посмотрит на нее. Этот человек умел владеть лицом, но, когда их взгляды встретились, она увидела, что произвела на него впечатление.

Корал направилась к нему, потом, в последний момент, нарочно повернулась и заказала у официанта напиток.

Луис сказал:

— Франсиско, это Корал. Она работает на меня.

Они обменялись сдержанными кивками, потом все втроем начали разговор, но за все время беседы Франсиско ни разу не обратился к ней.

Корал не знала, принять ли это за вызов, или за знак уважения, но так как Луис не казался озабоченным, она тоже не встревожилась. Корал знала свою роль — быть лишней парой глаз и ушей Луиса. Соблазнять по его приказу и докладывать о том, что узнает в постели. В сегодняшнем случае она не была уверена, что ее мнение имеет какое-то значение для Луиса, если только у Франсиско нет тайного порока.

Корал слушала, пока они разговаривали о контрабандистах, которые действовали в городах центральной Мексики. Два-три раза в день они заталкивали в грузовики десятки людей, потом ехали на север. Теперь это стало делать труднее, так как Соединенные Штаты ополчились против нелегальных иммигрантов и банд наркоторговцев, но граница была длинной и охранялась только редкими сторожевыми постами. Часто приходилось платить за использование системы туннелей, которые банды выкопали под границей. Некоторые приплывали морем и высаживались на пляжах Калифорнии. Часто живой груз переправляли через границу и заталкивали в заднюю комнатку в какой-нибудь тесной трущобе, где людей держали, чтобы взять выкуп. Чтобы их освободить, родственникам приходилось платить двойную или тройную цену. Каждый год десятки людей погибали от жары в пустыне, или тонули, пересекая Рио-Гранде или Тихий океан, или задыхались в грузовиках.