Монологи с президентом - Андрей Ильин

Пацан подхватил сверток и взял пятерку. И бодро побежал к указанному зданию. К местному ФСБ. Возле дверей остановился, положил сверток и побежал обратно. Неизвестный позвонил по дежурному телефону ФСБ.

– У вас сверток на пороге. Не бомба. Там важная информация для Москвы. Для Кремля. Вы не тормозите, мужики, пока какой-нибудь прохожий посылочку не умыкнул. А то с вас погоны снимут. Спасибо, служивые.

Буквально через пару минут кто-то выглянул из-за массивной двери. Увидел сверток. Занырнул обратно… Ну, теперь начнется канитель с оцеплением, с саперами, роботами и прочая ерунда. Но, в любом случае, посылка дойдет до адресата.

Теперь – дойдет.

Тем более не одна пошла. А и еще и другая. По самому короткому маршруту – из Москвы в Москву. Где ее прямо к приемной Президента поднесли, к самому порожку, и принять попросили.

Тут одну фишку ставить нельзя, тут лучше подстраховаться.

* * *

На экране был человек. В камуфляже, перепоясанный портупеей, с кобурой на боку, в шерстяной шапочке, с прорезями для глаз, натянутой по самый подбородок. Позади него была какая-то белая простыня, чтобы было невозможно понять, где он находится.

Человек стоял, широко расставив ноги, и говорил:

– Э-э, слушаешь, да? Тогда слушай. Ваш Президент, он теперь у нас. Мы не станем делать ему вреда, потому что хотим получить за него деньги. Много денег. Ваш Президент стоит дорого. Слышишь, да? Хочешь, мы сейчас покажем его… – Повернулся в сторону. – Эй, ты, иди сюда. Иди, я сказал! Магомед, толкни его, чего он стоит!

В экран рывком шагнул Президент. России. Встал рядом с говорившим, растерянно глядя в объектив камеры.

– Э-э?! Чего ты молчишь? Скажи им, да. – И довольно грубо толкнул Президента в плечо.

Тот пошатнулся. Заговорил:

– Меня действительно захватили. Террористы, ну или не знаю кто… Предполагаю, здесь нет никаких политических мотивов, кроме попытки потребовать выкуп. Я думаю, что в самое ближайшее время похитители выйдут на вас.

– Ты скажи, чтобы они деньги дали.

– Я надеюсь, вы найдете с ними общий язык.

– Эй, не надо про язык. Какой-такой язык? Про деньги говори!

– Что вы найдете требуемую сумму.

– Э-э, слышал, да, что он теперь сказал? Он сказал: чтобы деньги дал! Вот смотри, чтобы ты верил, вот ноутбук, видишь – да? Вот ваши новости идут. На вашем первом канале. А теперь хочешь – переключу. Видишь, да, другой канал. Смотри-смотри. Это сегодня новости, не вчера. И верно, сегодняшние, в смысле – вчерашние, потому что посылка не сразу адресатам пришла. То есть сутки назад Президент был жив.

– Мы не врем. Вы там про нас ничего не говорите, говорите по телевизору, что он заболел, да. Это хорошо. Правильно. Нам не нужен скандал. Зачем? Нам деньги нужны! Пусть никто ничего не знает. Вы дадите деньги, и мы отпустим вашего Президента. Пусть идет. Э-э, зачем он нам? Все тихо-тихо, никто не узнает… Слышь, скажи им.

– Да, я согласен, не имеет смысла поднимать в стране панику раньше времени. Если вопрос только в деньгах, то его можно будет решить довольно быстро.

– Совсем-совсем быстро!

– Да. Прошу всех сохранять спокойствие и выдержку и работать в штатном режиме. Можете считать, что я в отпуске.

– Все слышали, да? Он в отпуске. У нас. Эй, Магомед, забери его.

Президент сдвинулся, уходя с экрана.

– Вы там думайте, а то мы ему голову резать будем! Вот так! – И говоривший чиркнул себя поперек горла ладонью.

Экран погас. Все молчали. Долго…

– Что будем делать?

А что тут можно сделать? Президент жив, а при нем живом нового Царя на трон не подсадишь. Надо старого вызволять.

Сообщить народу о похищении?.. Тут такая буча поднимется… И еще мировое сообщество… Те своего не упустят… Нет, пусть все идет как идет. Чем позже все узнают о случившемся – тем лучше. При любом раскладе. Если Президента удастся вызволить, то он тихо вернется в свой кабинет и никто ни о чем не узнает. А если его убьют, то пусть убьют позже, чтобы успеть подготовить к смене власти страну и мир. И чтобы решить, кто придет ему на смену. Что – отдельная интрига. Потому что шапка Мономаха – она всем нужна. Всем – к лицу. Никому не жмет. Выводы?

– Предлагаю шум пока не поднимать, расползание слухов по возможности блокировать, для чего пресс-службе и федеральным каналам обеспечить массированное информационное прикрытие. Спецслужбам продолжать активные поиски похитителей. Армии быть готовой… Ну, а там видно будет. Мнения?

– Согласен.

– И я.

– И я тоже…

Вот и выходит, что сокрытие похищения «Хозяина» на руку всем – и террористам, и власти, и населению, которое нервно относится к низвержению царствующих особ, начиная в панике скупать в магазинах соль, спички, крупу и консервы.

Как был Президент – так всем был нужен.

А как не стало его, то и ладно…

* * *

– Спасибо, – сказал Незнакомец. – Вы прекрасно сыграли свою роль.

– Пожалуйста, – буркнул Президент. – Вы тоже были хороши в своем «наморднике». Не понимаю только, зачем вам нужен был весь этот маскарад с кавказским колоритом?

– Если бы вас выкрал дядя Петя из Шепетовки, его бы никто не воспринял всерьез.

– Вы бы еще негра изобразили.

– В следующий раз – обязательно.

Президент чуть вздрогнул. Шутка не прошла. Этого «охотника» он принял слишком всерьез – от него чего угодно можно было ожидать.

– Надеюсь, другого раза не будет.

Подошел Тимофей. Встал молча.

«Что?» – спросил жестами Незнакомец.

– Дрова, – показал Тимофей. – Рубить надо, – поднял топор. – Для печки, – указал на печь.

– Хорошо, ступай.

Тимофей открыл дверь, вышел.

Президент смотрел на полуоткрытую дверь.

– Думаете, как сбежать?

– Конечно, думаю! Сколько мне еще здесь торчать?

– Пока бородой не обрастете, Семен Михайлович, – усмехнулся «охотник». Протянул паспорт.

– Что это?

– Удостоверение личности. Вашей. Гражданин Михайлов.

В паспорте на фото был точно бородатый и усатый мужик. С глазами, ушами и носом Президента. Но совершенно неузнаваемый.

– Зачем это?

– А вы что хотите, в природном своем виде по стране перемещаться? Где вас всякая собака знает? Или вы надеетесь, что восторженные селяне вам в каждом населенном пункте будут хлеб-соль и самогонку подносить? А коли они за вилы возьмутся? Народ – он разный, а без ваших чиновных пастухов – дикий.

– Но обрастать… Это же недели.