Любовь с первого дубля - Эбби Грин

– Мне не нужны твои слова благодарности. Мне нужна ты.

Он обхватил руками ее голову и поцеловал ее. Когда он оторвался от губ Лекси, она едва дышала. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать смысл его слов.

– Но тебе действительно нужно возвращаться.

– Ты останешься у меня.

Лекси собиралась возразить, но настойчивый блеск в его глазах подсказал ей, что сопротивляться бесполезно.

– Хорошо.

Поздно вечером Сезар вернулся в свои апартаменты. Он был зол и раздражен. Проблема на виноградниках оказалась гораздо более серьезной, чем он предполагал. К тому же управляющий позвал на встречу, касающуюся модернизации замка. Но теперь Сезар смотрел на все другими глазами. Что-то изменилось в нем безвозвратно. И в любом случае он ни о чем не хотел думать сейчас. Все, что ему было нужно, – увидеть Лекси.

Его комнаты казались тихими и пустыми. Сезар увидел кроссовки Лекси, стоящие у дивана, там же горел ночник. Он подошел ближе и заметил, что она уснула. Ее топ немного задрался, обнажая полоску бледной кожи живота.

Словно почувствовав его взгляд, Лекси открыла глаза. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя.

– Боже мой, сколько времени?

Сезар присел на краешек дивана и прижал Лекси к себе. Она затихла под его руками, выглядя немного взъерошенной, но чертовски аппетитной и сексуальной.

– Тебе давно пора в постель, – тихо заметил он.

Лекси засмеялась, и Сезар почувствовал невероятную легкость.

– Неужели пора? И что ты собираешься с этим делать?

Сезар серьезно ответил:

– Я собираюсь убедиться в том, что ты ляжешь в постель прямо сейчас.

Он встал и взял Лекси на руки. Она покрывала его шею поцелуями. Когда они дошли до кровати, Сезар склонился над Лекси, сорвав с себя свитер одним мощным движением. Она все еще была в полусонном состоянии.

Но вдруг, приходя понемногу в себя, Лекси вспомнила о той ужасной сцене, которую ей предстояло играть. Вспомнила, какие кошмары снились перед приходом Сезара. Ее настроение мгновенно изменилось.

Сблизившись с Сезаром, она забыла на время обо всем. О своих прошлых тайнах. Он никогда не захочет знать, кем она является на самом деле. Но Лекси чувствовала себя совершенно одинокой, словно на ее плечах лежала тяжесть всего мира.

Сезар поднял руку, чтобы прикоснуться к ней, но Лекси дернулась, словно увидев привидение. Ей неудержимо хотелось убежать прямо сейчас – до того момента, как она, поддавшись ласкам, выдаст всю отвратительную правду про себя.

Сезар замер.

– Лекси?

Она выбралась из-под его рук и встала возле кровати. Он смотрел на нее с непониманием. Охваченная паникой, Лекси схватила свою сумку и быстро начала кидать туда вещи.

– Что ты делаешь?

– Направляюсь в свою комнату.

Она подняла сумку, но Сезар схватил ее за руку:

– Что, черт побери, происходит?

Лекси вырвала руку из его пальцев и отошла назад. Она хотела забросить сумку подальше и кинуться в объятия Сезара, умолять его не отпускать ее. Но ему не нужна была такая Лекси – ранимая, беззащитная. Он просто сбежит от нее.

Сезар остановился, сложив руки на груди и скептически глядя на нее:

– Я уже говорил тебе, что не играю, Лекси.

Ей стало грустно.

– Это не игра. Я просто не могу сейчас… Мне нужно немного побыть одной.

Несколько мгновений он смотрел на нее с непроницаемым выражением лица, потом отошел назад и холодно проговорил:

– Хорошо, Лекси. Как скажешь.

Она схватила сумку, отвернулась и вышла из спальни.

Комната казалась Лекси заброшенной. Но потом она с ужасом поняла, что все дело в ее всепоглощающем чувстве одиночества и покинутости.

«Мне нужно немного пространства». Сезар выглядел так свирепо, что управляющий, завидев его издалека, предпочел скрыться из вида.

Лекси словно подменили. Она стала холодной и отстраненной. Господи, да она так дернулась, словно он собирался избить ее. Сезар до сих пор помнил ее взгляд. В нем была паника, и он не мог понять почему.

В конце этой недели киногруппа должна была уехать в Лондон, и Сезар прекрасно об этом знал. Вот уже два дня он старался не появляться в тех местах, где проходили съемки, проводя больше времени в заброшенной части замка. Но сегодня ноги сами понесли его туда.

Он увидел, как обычно, приготовления к съемкам. И актеров, ожидающих вызова на площадку. Они кивали ему, здоровались. Он даже умудрился вести себя спокойно. Приблизившись, Сезар увидел, что дверь в съемочный павильон была закрыта. И атмосфера казалась крайне напряженной. Когда Сезар попытался пройти, его остановили:

– Вам нельзя туда, мистер Да Сильва.

– Почему нет? – спросил он раздраженно.

– Это закрытая сцена. Здесь снимают сцену изнасилования, поэтому допускаются только люди, непосредственно задействованные в съемочном процессе.

Сезар не знал почему, но ему вдруг показалось, что кровь застыла в его жилах. Посмотрев вокруг, он увидел ассистента в углу, на мониторах отображалось все, что происходит внутри. Обычно продюсеры и кто-то из членов группы всегда присутствовали во время съемки, но сегодня не было никого.

Сезар подошел и сел рядом. Ассистент передал ему наушники. Он надел их и склонился вперед.

Все было готово к съемкам. Режиссер разговаривал с Лекси и Роганом – актером, исполняющим главную мужскую роль. Дыхание Сезара сбилось, когда он увидел ее: с растрепанными волосами, в каком-то полупрозрачном пеньюаре, раскрытом спереди и обнажающем грудь.

Потом режиссер исчез, оставив лишь Лекси и Рогана. Первый помощник режиссера отдал последние указания, и началась съемка.

Роган схватил Лекси за руки и начал трясти ее, брызгая слюной и выкрикивая отвратительные вещи. Она выглядела маленькой и беззащитной. Она его умоляла, но он ее не слушал. Грубо развернув Лекси, он толкнул ее на кровать, задрал ее пеньюар и, стащив с себя штаны, прижался к ней, рыча словно животное.

Камера приблизилась к лицу Лекси. Большая рука Рогана прижимала ее голову к кровати. Ее взгляд был пустым.

Сезар услышал команду «Снято!», но шум в ушах заглушал все вокруг. Он хотел двинуться вперед, но не мог, словно парализованный. С одной стороны, он понимал, что это все не по-настоящему, просто игра. Он наблюдал за тем, как Роган помогает Лекси подняться. Но, видя Лекси, невозможно бледную, со стеклянными глазами, он чувствовал какой-то подвох.

Когда они снова начали снимать, он услышал: «Сцена сто, дубль двадцать». Сезар с недоверием посмотрел на оператора:

– Они уже сняли девятнадцать дублей?!