Бой капитанов - Александр Тамоников

Карахан проговорил:

– То, что хата без жильцов, очень хорошо. Река далеко от него?

– Сразу за огородом.

– Отлично. Ты купил все, что я наказывал?

– Зачем спрашиваешь, Ваха? Едем домой, все своими глазами увидишь. А тут стоять на виду у прохожих не надо. Не жалуют в Курлянске кавказцев, да и азиатов тоже. Первых за то, что в Чечне много местных пацанов полегло, а вторых за то, что работу перебивают. Пашут за меньшие деньги, нежели запрашивают местные.

Ваха ухмыльнулся:

– Много, говоришь, пацанов курлянских у нас в горах полегло? А чего же жители хотели? Не мы к ним с войной пришли, а они к нам.

– Не совсем так. Еще до войны город контролировали наши бандиты. Обирали местных вчистую.

– Правильно делали. Если есть бестолковая, но молочная корова, то почему ее не доить? Однако ты прав, на нас уже обращают внимание. Садись в машину, покажешь дорогу.

Братья Карахановы устроились в автомобиле. Джохар поздоровался с Анваром, указал рукой на проулок слева.

– Нам туда!

Проулок оказался узким, но асфальтированным. По-явись навстречу другой автомобиль, не разъехались бы. Карахан поинтересовался:

– Как тут расходятся встречные машины?

Джохар, сидя на заднем сиденье, пожал плечами:

– Не знаю! Не видел. Разъезжаются как-то!.. У березы, Анвар, повернешь направо.

– Угу! Сделаем.

Пройдя поворот, оказались на грунтовке, но более широкой, чем дорога проулка.

Возле двух крайних домов остановились. Впрочем, дальше и ехать было некуда. Грунтовку преграждал перекошенный, частью разрушенный забор и полоса густого высокого кустарника за ним.

Джохар сказал:

– Вот и приехали. Справа дом, который снимаю я, слева усадьба фронтовика. Я сейчас ворота открою.

Внедорожник въехал во двор, который оказался неожиданно большим. Анвар остановил автомобиль рядом с «Волгой». Автоприцеп стоял ближе к сараю.

Ваха вылез из салона. За ним последовал Шарипов. Анвар осмотрел двор, дом, постройки:

– А что? Совсем неплохо! Места много, вот только дом не дом, а так себе, домишко. И почему русские, ставя здоровые сараи и амбары, лепят для себя какие-то мазанки? Здесь же места и на коттедж приличный хватит.

Карахан ответил:

– И на какой черт здесь нужен москвичу коттедж? Он приезжает сюда раз в году. Для этого и халупы достаточно!

Сзади неожиданно раздался старческий голос:

– Никак, к нашему чечену гости пожаловали? Смотрю, к дому Васиных серьезный джип подкатывает. Не иначе гости к соседу. А машина хорошая. У нас тоже в поселке такие есть. Но чё толку-то? Заморские? В конце войны наши начальники с лампасами на похожих тарантасах ездили. Что ты, гарцевали, куда там. Победители. А в России так и не научились ничего подходящего делать. Давеча племяш «УАЗ» купил. Поначалу ничего, ездил довольный. А потом движок стуканул. Казалось, ни с хрену. Новый, а стуканул. Ну, стали разбираться, что к чему, а в движке, оказывается, масла было чуть-чуть. На заводе поди залить забыли до нормы. Али кто опосля слил. Короче, накрылся «УАЗ» медным тазом. И назад в салон не принимают, и ремонтировать бесплатно, по какой-то гарантии, не хотят. Говорят, мол, водила сам виноват, что без масла в моторе ездил. Проверять, мол, уровень надо было. За бабки, пожалуйста, готовы хоть всю машину перебрать. А где племяшу денег взять? На этот драндулет набирал лет пять. Так что чинить «УАЗ» не на что. Вот и стоит, как памятник на площади. С виду ничего, а так, хрень одна, бесполезная. Ваш же «Виллис», видно, путевый. Американ?

Карахан взглянул на брата.

Джохар сказал:

– А это и есть сосед, что дом сдал. Петрович.

И обернулся к старику:

– Нет, Петрович, этот внедорожник не американский, японский он.

– А? Вот тоже херня какая, да? Мы – великая держава, а делать ничего путного не можем. Япошки же на своем островке и телевизоры, и машины, и эти, как их, компьютеры штампуют почем зря. Весь мир ими завалили. У нас же будто вся страна на первой группе инвалидности сидит. Одно умеем, как никто другой. Водку жрать. Вот здесь нам равных нет!

Джохар шепнул брату:

– Не обращай на старика внимания. Выпил, видно, вот и разговорился. А так он мужик спокойный, гостеприимный и молчаливый.

– Он бывает когда-нибудь трезвым?

– Бывает! Вчера вот не пил.

Джохар обратился к соседу:

– Все ты, Петрович, правильно говоришь. Только есть ли смысл говорить, если тебя слушать не хотят? Не мы, а те, кто правит государством?

– Да и вам смысла гутарить нет никакого. А гость-то один, смотрю, на тебя, Джохар, как две капли воды похож. Близнецы, что ли?

– Близнецы. Вот знакомься, брата зовут Ваха, его младшего товарища – Анвар!

Чеченцы кивнули. Дед приставил руку к виску:

– Отставной гвардии старшина, Николаев Иван Петрович. Можно просто, Петрович. Иваном или Ванюшей меня последний раз супруга дорогая называла. Семь лет, как померла. Не хворала, не жалилась. Вечером новости по телевизору смотрели, Нюра и говорит, устала, пойду прилягу. Легла, да и не встала боле. Во сне померла. Похоронил и доживаю век один-одинешенек. Был у нас сынок, да того в Афгане проклятом убили. За месяц до дембеля. Сейчас на кладбище рядышком лежат. Мать с сыном. А я вот, трижды раненный, больной, живу. Видно, не нужен я Господу. Не забирает. А вы тут в Курлянске поосторожнее будьте. У нас из Чечни тоже много цинков пришло. Ране тута и чечены, и дагестанцы, и осеты жили. Потом уехали. Да и как не уедешь, если соседи ненавидят? А все война. Опять война. Когда ж мы в России мирно-то жить начнем?

Джохар подошел к старику:

– Придет такое время, старик, обязательно придет. Война же, она простым людям, таким, как ты, я, мой брат, его товарищ, не нужна. Она другим нужна! Кому, сам знаешь!

– Знаю! Я чего с утра выпил? Годовщина у меня по сыну. Вот и приложился, оставалось немного самогона. Допил. Казенную-то купить не на что. Дорого стоит. А своя кончилась.

Ваха достал из кармана тысячную купюру:

– Возьми, старик! Выпей за упокой сына и жены!

Петрович, смахнув слезу, поклонился:

– Спасибо, люди добрые. Вот чеченцы, а дали. Поди у наших спроси. Бесполезно. Будут деньги – не дадут. Прошли те времена, когда помогали друг другу, тапереча каждый сам за себя. Не люди – волки. Но ладно, отдыхайте с дороги, а я пойду.

Джохар попросил:

– Ты вот что, Петрович, не говори соседям, что ко мне гости приехали. А то нагрянет милиция и начнут беспредельничать. Я бы не просил, будь мы русскими.