Без ума от герцога - Элизабет Бойл

Вот проказница! Теперь-то он знает, что она тогда затевала.

— Она составила настоящую энциклопедию обо всех холостяках Англии. — Помолчав, Элинор взглянула на него. — Приемлемых, конечно.

— Конечно, — согласился Джеймс. О Господи! Это все равно, что вручить дьяволу список желаемых перспектив.

Потом он замолчал. Черт! Что в этом журнале сказано о нем? Явно что-то пугающее, если леди Стэндон не включила его в свой список.

Или это Талия, сестра герцогини и их кузина леди Филиппа, добавили фразу о роковом безумии Тремонтов? Эта парочка обожала всяческие романтические домыслы. Но подобное может даже самых отчаявшихся дебютанток удержать от желания стать хозяйкой Паркертон-Холла.

Даже от желания стать герцогиней.

Не то чтобы он искал новую герцогиню. Этого не было!

— Если я правильно понял, — сказал он, — вы основываете свое будущее супружеское счастье на писанине школьницы?

Вместо того чтобы увидеть смысл в его словах, она рассмеялась:

— Герцогини, сэр. Фелисити Лэнгли теперь герцогиня Холлиндрейк. Что до моего будущего, я не имею намерений найти счастье в браке. Я собираюсь выйти за герцога. — Она направилась к сестре, остановившейся перед ворохом безвкусных платьев.

Джеймс замер. Не намерена найти счастье в браке? Только потому, что собирается выйти за герцога?

Ну и ну! Значит, она предполагает, что герцог не способен сделать женщину счастливой? Не может любить без оглядки и дать ей все радости и удовольствия, которых она заслуживает?

Он может сделать все это, и даже больше. Во всяком случае, Джеймс в это верил, пока не споткнулся на неровных булыжниках, и мысль, пришедшая ему в голову, поколебала его уверенность.

«Мы поженились молодыми», — возражал он самому себе. И все-таки ему пришлось признаться, что привязанность жены, которую он принял за искреннюю, не стоила ему особых усилий. Он не собирался прилагать еще большие усилия, не считал это необходимым.

— Вы думаете, герцог не способен любить?

Она подняла бровь:

— Сэр, я была замужем за наследником герцогского титула Эдвардом Стерлингом. Мой опыт говорит обратное.

Это имеет смысл. Хотя…

— Это действительно было так плохо?

Повернувшись к нему спиной, она предпочла промолчать. Не могла ответить!

Боль пронзила его сердце.

— Извините меня, леди Стэндон.

— И вы меня.

Выпрямившись, Джеймс испытал ошеломляющее желание защитить себя и своих товарищей по титулу, но замер, пытаясь придумать, что сделал бы, чтобы дать жене счастье.

Кроме обычного набора драгоценностей и цветов.

Не то чтобы он не знал, как сделать жену счастливой… просто у него было недостаточно опыта. Ванесса умерла, когда родилась Арабелла, и он больше не женился, ее предательство разбило ему сердце.

Конечно, он засыпал любовниц милыми символами нежности. Джеймс вздрогнул, вспомнив, что эти вещицы заказывал и отсылал Уинстон.

По правде говоря, он вообще ничего не делал, как недавно намекнула Миранда.

Он посмотрел на леди Стэндон и понял, что знает о браке не больше, чем о ней и ее проклятом списке.

И еще, он обнаружил, что она плохо разбирается в туалетах.

Поскольку она стояла на другой стороне переулка и держала пурпурное платье. Без рукавов, с низким вырезом, оно было отделано пеной золотых кружев — дорогое и в то же время безвкусное. Это самое возмутительное портновское творение из всех, которые ему доводилось видеть. Джеймсу не нужно было воображать, как она будет выглядеть в этом платье.

Или без него.

Мужчины поблизости тоже без труда представили этот вид, поскольку хитро поглядывали на леди, сделавшую такой скандальный выбор.

В два шага Джеймс пересек переулок и выхватил платье у нее из рук, когда она протянула его Тии посмотреть. — Отдайте его обратно, — сказал он тоном, каким обычно говорил с проштрафившимися родственниками.

Джеймс сунул платье продавцу, который в ответ уставился на него.

— Ну как же так, мисс? Оно на вас чудесно будет выглядеть! — Продавец не обращал внимания на мрачные взгляды Джеймса. — Пожалуй, вам стоит его приобрести. По крайней мере, обновка. Продавец неодобрительно покосился на Джеймса.

— Да, — согласилась Элинор.

Наклонившись, Джеймс шепнул ей на ухо:

— Он думает, что вы ищете нового покровителя. Нового любовника. Не мужа.

Вместо того чтобы рассердиться, Элинор снова обескуражила его.

— Я прекрасно знаю, какого сорта это платье.

— Вы знаете, как будете в нем выглядеть?

Она помолчала.

— Полагаете, я буду выглядеть как куртизанка?

Именно так.

— Оно слишком соблазнительное? — спросила она, глядя, как продавец снова вывешивает платье, надеясь продать.

— Не то слово, леди Стэндон. Это платье ничего общего с приличиями не имеет.

— Так оно и есть. — Она кивнула.

— Похоже, уроки прошлой ночи прошли даром, — с обычным герцогским высокомерием произнес Джеймс.

И вероятно, чуть более напыщенно, чем следовало.

Слишком напыщенно.

В глазах леди Стэндон вспыхнули озорные огоньки.

Она повернулась к продавцу.

— Я беру его.

Если мистер Сент-Мор думает, что платье скандальное, значит, так оно и есть, сообразила Элинор. И это именно то, что ей нужно.

У нее нет сил и времени на долгое ухаживание. Если она собирается соблазнить герцога — не важно, Лонгфорда или Эйвенбери, — чтобы он женился на ней без долгого ожидания оглашения имен и тому подобного, ей нужно платье, которое заставит мужчину действовать.

Пуританская реакция мистера Сент-Мора только укрепила ее мнение о платье, когда она увидела пурпурный проблеск за сапфировой парчой.

В нем она скоро станет герцогиней.

— Вы не купите этого платья, — заявил Джеймс.

Элинор рассердил его тон. Она медленно повернулась.

— Что?

— Вы не купите этого платья, — повторил Сент-Мор. — Как вы можете, если точно знаете, какого сорта это платье? — Он шагнул между ней и продавцом.

— Да. Оно заставит мужчину забыться. — Элинор расплатилась с продавцом, который, имея огромный опыт торговли подобным товаром, наловчился заворачивать покупку быстро, прежде чем возмущенный муж или покровитель успевал запротестовать.

Взяв свое сокровище, Элинор услышала неодобрительный вздох.

Она была уверена, что после покупки платья его лекция продолжится.