Миссия выполнима. Удары израильского спецназа - Александр Брасс

Барак говорил медленно, словно пытаясь вложить ненависть в каждое сказанное им слово. «Неужели один ливанский бронетранспортер мог заставить «Сайерет Маткаль» отказаться от операции?..» – с негодованием начал он. Стараясь изо всех сил не сорваться на откровенную ругань, недостойную командира элитного спецподразделения, подполковник Барак стараясь говорить сдержанно, аккуратно выстраивая свои обвинения в адрес «главных виновников», генерал-лейтенанта Давида Эльазара и генерала Мота Гура. По словам Барака, «Сайерет Маткаль» был готов к подобному развитию событий. Было бы наивно полагать, что эскорт с сирийскими офицерами отправится без соответствующего сопровождения. Бронетранспортер не мог оказать никакого влияния на ход операции, тем более что группа Биби уже была готова выйти ему наперехват.

Однако самое непоправимое, продолжал Барак, заключалось вовсе не в том, что была упущена исключительная возможность вернуть военнопленных домой, а в том, что генералитет посеял сомнение в рядах «Сайерет Маткаль». «Вы дали повод усомниться в нашем профессионализме!..» По словам Барака, в следующий раз это приведет к тому, что командиры спецподразделений, опасаясь того, что командный пункт неверно оценит степень риска, не будут передавать правдивую информацию, что рано или поздно приведет к неминуемой катастрофе.

Подполковник Эхуд Барак говорил около четверти часа. За все это время ни начальник Генштаба, ни командующий Северным военным округом даже не попытались его перебить. Барак нарушил все каноны субординации, и тем не менее ему дали высказаться. И Дадо и Гур были опытными, прославленными генералами, прекрасно чувствовавшими то состояние, в котором пребывал Барак. После того, как обсуждение закончилось и все вышли из помещения, уже на улице начальник Генштаба подошел к Бараку и спокойно произнес: «Возможно, с нашей стороны была допущена ошибка, однако я более чем уверен, что у нас вскоре появится возможность ее исправить…»

В тот день Барак воспринял слова Дадо не более чем желание начальника Генштаба успокоить и морально поддержать командира своего спецназа. Однако развитие событий ближайшей недели показало, что слова генерал-лейтенанта Эльазара не были пустым звуком и имели под собой реальную почву. Уже через несколько дней, ознакомившись с новой информацией «Амана», подполковник Барак приступил к подготовке операции «Аргаз-3».

Проанализировав причины провала двух предыдущих попыток, Барак пришел к заключению, что ради успеха дела его место должно быть не в рядах штурмовой группы, а на командном пункте, среди «генералитета». Так он полагал, что его присутствие воспрепятствует отмене операции в третий раз. На свое место он назначил капитана Йони Нетаньяху, а его заместителем поставил молодого лейтенанта Узи Даяна (Uzi Dayan). Для капитана Йонатана Нетаньяху это назначение стало лучшим подарком за последние годы, если не брать во внимание перевод из ВДВ в «Сайерет Маткаль». Дело в том, что Йони не принимал участия в антитеррористической операции «Изотоп» и поэтому чувствовал себя в чем-то ущемленным. В те дни название «Сайерет Маткаль» у всех израильтян, да и не только, было на слуху и ассоциировалось в первую очередь с «Sabena». Йони воспринимал это крайне болезненно, в душе переживая, что сам он незаслуженно пользуется славой другого подразделения.

В 03:00 21 июня 1972 года группа «Сайерет Маткаль» во главе с капитаном Йонатаном Нетаньяху пересекла ливано-израильскую границу. На этот раз было решено усилить спецназ двумя бронетранспортерами. Еще до наступления рассвета бойцы «Сайерет Маткаль» заняли исходные позиции в районе Вади Шуба. На этот раз эскорт должен был появиться около полудня. Так и случилось. Примерно в 12:00 послышался шум приближающейся колонны автомобилей. Йони взглянул в бинокль и отчетливо разглядел белый «лендровер» с ливанскими жандармами и два легковых автомобиля, «остин» и «импала», в которых, по всей видимости, находились сирийские офицеры. Капитан Йони Нетаньяху тут же связался с подполковником Бараком, находившимся в это время на командном пункте, разместившемся на одной из баз Хар-Дов. Не прошло и полминуты, как последовало разрешение приступить к операции.

Один из бронетранспортеров неожиданно вырвался из укрытия и замер в считаных метрах от белого «лендровера» с ливанскими жандармами. Прежде чем конвой опомнился, спецназовцы, находившиеся на бронетранспортере, открыли плотный автоматный огонь по «лендроверу». Несколько ливанских жандармов были убиты на месте, и один сирийский офицер получил тяжелое ранение, даже не успев понять, что происходит.

Один из спецназовцев взобрался на скалу с мегафоном в руках, чтобы призвать сирийских офицеров прекратить сопротивление. Однако, прежде чем он успел поднести ко рту мегафон, откуда-то последовал выстрел, и спецназовец скатился на землю с простреленной ногой. Счет шел на секунды. «Остин» и белый «лендровер», шедший во главе колонны, резко рванули в сторону. Развернувшись на месте, на огромной скорости они смогли прорвать окружение и скрыться в ближайшей деревне. Тем временем лейтенант Узи Даян бросился на перехват «импалы». Сирийские офицеры выскочили из машины с автоматами в руках. Ситуация складывалась критическая. Недолго думая, Узи Даян дал длинную автоматную очередь, легшую в нескольких сантиметрах от ног сирийских офицеров. Поняв, что сопротивление безнадежно, трое офицеров бросили оружие и подняли руки над головами. Двое других неожиданно бросились в сторону ущелья. Одного из них успел нагнать капитан Йони Нетаньяху, за другим офицером, которому все же удалось укрыться в лесу, погнался Муки Бецер.

Вся операция заняла не более пяти минут. Ливанцы даже не успели отреагировать на вылазку «Сайерет Маткаль». Только на базе в Хар-Дов спецназовцы в полной мере осознали цену своего успеха. Такого удара Сирия уже давно не испытывала. Хафез аль-Асад (Hafez al-Asad), как и все высшее военное командование и политическое руководство Сирии, пребывал в глубоком шоке. В руках израильтян оказались пятеро высокопоставленных сирийских офицеров, капитан ливанской разведки и трое ливанских жандармов. Среди них: генерал – начальник оперативного отдела сирийского генштаба, два полковника военной разведки и два офицера разведки сирийских ВВС. На обнаруженной при них карте были помечены военные и гражданские объекты, расположенные на территории Израиля.

Спустя несколько часов после успешно проведенной операции в канцелярии Голды Меир состоялось специальное совещание правительства. Теперь к вопросу об освобождении военнопленных подключились политики. Через американских дипломатов в Дамаск было передано секретное послание израильского правительства, в котором утверждалось, что в руках израильских спецслужб находятся пятеро высокопоставленных офицеров сирийского генштаба, которых израильская сторона готова завтра утром обменять на троих пленных летчиков.

Ответ не замедлил себя ждать: «Мы готовы к немедленному обмену пленными…» Однако Голда Меир не спешила со сделкой, понимая, что ухватила сирийцев за уязвимое место. Она предложила вариант тройного обмена: за сирийских и египетских военнопленных выдать израильских летчиков, содержащихся в сирийских и египетских тюрьмах. Израильский премьер полагала, что близкие союзнические отношения между Сирией и Египтом будут способствовать освобождению всех военнопленных, однако Насер наотрез отказался участвовать в переговорах. В конечном итоге израильтяне были вынуждены согласиться только на обмен троих летчиков, удерживаемых в Сирии.