Прах на ветру - Анна Чиж-Литаш

Сергей Васильевич, не отрывая глаз, смотрел на друга, успевая лишь проглатывать слова.

– Я понял. Поехали, – собрав эмоции в кулак, сказал он.

– Одну минуту.

Полковник взял с полки туалетную воду и принялся поливать себя с ног до головы. Он прыскал на волосы, шею, лицо, закрывая глаза и зачем-то открывая рот.

– Твою налево, – Беляк закрыл нос пальцами, – ты хочешь их всех убить своим одеколоном? – он взял в руки флакон. – Дагер! Каким клопомором ты пользуешься? И этот человек еще что-то говорит про мой внешний вид! Лучше выглядеть так, как я, чем пахнуть, как ты!

– Папа! Ты опять? – Настя подошла к окну и открыла форточку. – Сколько я тебя учила? Нельзя столько выливать на себя туалетной воды!

– Кому ты говоришь? Посмотри на него, он стоит и улыбается! Кстати, твоя вода точно туалетная! Только в другом смысле!

Виноградов молча слушал дочь и друга, лишь вращая головой по сторонам. Потом снова взял духи и несколько раз прыснул себе на лицо.

Конференц-зал напоминал большую студенческую аудиторию. Правда, деревянные парты и стулья заменяли дорогие дубовые столы и кожаные кресла. Окна были закрыты роль-шторами, а пол согревал расшитый незамысловатым узором ковер. К слову, именно он и нарушал официальный стиль помещения, добавляя ему нотки домашнего уюта. Посредине кабинета стоял еще один полукруглый стол с кожаным креслом – место бывшего руководителя. На столе вместе с компьютером был установлен тонкий микрофон. Именно на него в первую очередь обратил внимание вошедший в кабинет полковник.

«Интересная штуковина! Сегодня буду вещать в него, – размышлял про себя Александр Петрович. – Надо в этой жизни попробовать все!» – Виноградов с важным видом расположился в кресле директора.

Сидящие напротив сотрудники с интересом разглядывали полковника. Виноградов удостоил их лишь легким кивком головы и тихим «добрый день». Он заранее созвонился с Жординым и предупредил о встрече, попросив собрать всех сотрудников в какой-нибудь большой комнате. Сейчас, восседая во главе кабинета, полковник пристально всматривался в растерянные лица. Недоумение, волнение, вызов, спокойствие отчетливо читались в выражениях лиц и мимике присутствующих. Все старались выглядеть непринужденно, но волна страха захлестнула всех.

Полковник медленно доставал из сумки вещи и в определенном порядке раскладывал их на столе. Двенадцать гильз, бусина от женской рубашки, резинка для волос, два окурка (тонкий и стандартный), пуговица от рубашки жертвы, чашка со следами губной помады (бледно-розовый цвет), женский носовой платок.

Тишина в кабинете пропахла потом волнения. Полковник, как истинный актер драмтеатра, старался как можно правдивее играть свою роль. Положив один предмет на стол, он плавным движением поправлял его, затем так же медленно тянулся за вторым, выкладывая его на одну линию с предыдущим. Для большего эффекта не хватало лишь тихой барабанной дроби.

Беляку в этом спектакле не досталось роли, он хоть и стоял на сцене, но был лишь непосвященным зрителем. Он знал, что его друг обладает целым списком странностей, но сегодня он смотрел на него с удивлением и восхищением. Сергей Васильевич знал, Виноградов не паясничает, он действительно знает ответ и скоро огласит приговор, указав на убийцу.

Александр Петрович мысленно улыбнулся. Бросив взгляд на присутствующих, он понял, что интрига удалась.

«Ну у них и физиономии, – подумал он. – Правильно, правильно! Бойтесь овцы, волк идет по следу».

– Уважаемые товарищи милиционеры! – Сорняков приподнялся со стула. – Вы не могли сообщить нам, по какому поводу мы все здесь просиживаем штаны?

– Терпение, мой друг. Сейчас вы все узнаете! Тем более, вы все равно просиживаете их в вашем кабинете!

Сорняков хотел еще что-то сказать, но, поймав на себе взгляд Жордина, замолчал и сел на место. Александр Петрович удобно расположился в кресле, предварительно придвинув к себе микрофон. Беляк сидел рядом.

– Раз, раз, – полковник проверял работу микрофона, – как слышно меня? Прием, прием! – рассмеялся он. Увидев выражение лица Беляка, он постарался сделать серьезный вид. – Господа! Сегодня ровно месяц, как ваш руководитель был застрелен у себя в кабинете. Если вы забыли, то я напомню вам, его звали Мазалевский Артур Валерьевич.

Полковник наклонился к Беляку:

– Крутая штука! Надо установить такую у себя дома на балконе и, как только кто-то припарковался на твое место, включать в микрофон милицейскую сирену, – полковник возбужденно смотрел на друга. Беляк не понимал поведение товарища, но не перечил, стараясь оставаться спокойным. – Ладно, потом поговорим.

Он снова перевел взгляд на присутствующих. Радушкина, сидевшая до этого момента со спокойным лицом, раскраснелась. Было очевидно: она взволнована. Бубнов, сложив перед собой руки, постукивал пальцами по ежедневнику в такт придуманной им мелодии. Жордин внимательно следил за действиями полковника. В целом, зрители были готовы к просмотру спектакля. Занавес можно было поднимать.

– Уважаемые господа! Сегодня я собрал вас, чтобы поделиться радостной новостью: личность убийцы установлена. Да-да! Вы не ослышались! Я скажу больше! Я даже успел заглянуть этому мерзавцу в глаза! Я думаю, вам всем будет интересно узнать, кто так безжалостно, я бы даже сказал, кровожадно, лишил жизни вашего руководителя. Но перед тем, как я назову его имя, я хочу рассказать вам несколько увлекательных историй.

Полковник встал с кресла и принялся расхаживать по кабинету. Он проверил, можно ли взять с собой микрофон, но, к его сожалению, шнур был слишком короткий.

– В ходе проведенного мной расследования я совершенно случайно узнал много интереснейшей информации о лицах, приближенных к нашей жертве. Поэтому, господа, не обессудьте! Если вы не возражаете, уважаемая Наталья Дмитриевна, я начну с вас.

Радушкина пожала плечами. На ее лице играла усмешка.

– Мне даже интересно узнать о себе что-то новое, – сказала она.

– Ну что ж, прекрасно! Тогда я начну, – полковник сложил руки за спиной. – Простите, последний вопрос не по теме, вы не возражаете, если я закурю?

Все молчали.

– Отлично! Спасибо за понимание! – Виноградов достал из пачки сигарету и закурил. – Наталья Дмитриевна – женщина удивительная! Те, кто близко с ней знаком, поймут меня с полуслова. Ее живости речи может позавидовать любой политик. Когда мы с вами познакомились, я сразу заметил, что вы доверчивы и эмоциональны. Но я вас недооценил! Браво! Вы сыграли прекрасную роль такой простой сплетницы-дурочки. Приношу извинения за мой примитивный афоризм, но это так. Типичный образ секретарши. На самом деле вы не так глупы, как кажетесь, Наталья Дмитриевна. Я скажу больше, вы чертовски умны! В принципе, как и ваш план, над разгадкой которого мне пришлось поломать голову несколько недель.

Полковник глазами искал, где можно потушить окурок. В итоге так и не найдя пепельницу, он отдал окурок Беляку со словами: «Подержи, пожалуйста».