Фальшивый друг, настоящий враг - Марина Серова

– Убирайся, убирайся из моего дома! – Она отскочила от него так же резко, как и набросилась. – И ты! – почти выплюнула она в лицо Давиду. – У вас ничего не получится, слышите?! Я не продам свой ресторан, можете мне угрожать и запугивать, сколько хотите! Я проживу одна, без вас, мне никто не нужен, понятно?! – гневно грозя им кулачками, закричала она, находясь на грани очередной истерики.

Владимир шагнул в ее сторону и начал приводить какие-то аргументы – в доказательство своей непричастности к чьим-то темным замыслам против нее и полного непонимания того, о чем она говорит. Но Анжела продолжала кричать, да так громко, что ее голос разносился по всему подъезду. Тут уж на лестницу, привлеченные звуками скандала, робко высунули носы в щелки своих чуть приоткрытых дверей соседи, и оба гостя были вынуждены покинуть место действия, сопровождаемые соответствующими возгласами свидетелей перепалки.

На самом деле эта сцена оказалась мне, в общем-то, на руку. Соседи явно не забудут этот инцидент, а значит, в ожидании чего-нибудь эдакого они станут пристальнее наблюдать за квартирой Лютаевой. И это обстоятельство не позволит преступнику приблизиться к заветной двери в ближайшие дни. По крайней мере, я так предполагала, если, конечно, наемник – не полный идиот или не придумает какого-нибудь изощренного способа нападения. Анализируя предыдущие попытки убийства Анжелы, я пришла к выводу, что этот неизвестный хочет все обставить как несчастный случай, а для подобной цели – при большинстве способов – его личное присутствие необходимо. Не слишком я переживала о том, что истинная причина моего пребывания рядом с Анжелой раскрыта. Раз Карманов навел обо мне справки, думаю, он уже представляет себе степень моей квалификации и теперь тысячу раз подумает, прежде чем сунуться к Лютаевой. Если, конечно, это он стоит за всеми нападениями – или если это Давид. Полученные сегодня сведения давали мне возможность всерьез подозревать их в сговоре, так что, думая о Карманове, я автоматически подразумевала Давида тоже, и наоборот.

Визит незваных гостей внес некое незримое изменение в ауру квартиры. Мне показалось, что развязка близка, но я не имела права расслабляться. Время сна мне следовало сократить до минимума, работа – прежде всего! В воздухе буквально витало предчувствие грозы, но делиться своими ощущениями с хозяйкой квартиры я, естественно, не стала. Я с трудом смогла убедить ее принять снотворное и лечь в постель.

– В конце концов, ведь им твой нервный срыв только на руку. Упекут тебя в лечебницу для поправки здоровья, а тут и три месяца пройдут, и получит Карманов твой ресторан без боя… – привела я самый веский довод, сломивший последнее сопротивление моей рыдавшей клиентки.

Сразу переключиться на сон я не могла, тем более, что, начиная с этой ночи, подобная привычка наверняка станет для меня недостижимой роскошью. Убедившись, что Анжела спит, я проверила работу всех камер, прошла в свою комнату, встала, максимально выпрямив спину, и напрягла все мышцы, так что мои ноги и руки стали мелко подрагивать. Потом, одновременно с глубоким выдохом, я расслабила каждый мускул своего тренированного тела, делая это постепенно, отчего почувствовала сначала изнеможение, потом – непередаваемую, невесомую эйфорию, а следом – непреодолимое желание немедленно рухнуть в кровать. Чтобы закрепить результат, я проделала весь цикл этих упражнений семь раз, считая эту цифру психологически «симметричной», если верить постулатам древней китайской философии. Я не впервые воспользовалась этим способом релаксации. Он неизменно приносил свои плоды. Через несколько часов я проснулась, преисполненная бодрости и готовая ко всем испытаниям нового дня. Пока Анжела сопела в своей спальне, сбитая с ног убойной дозой снотворного, я спокойно подготовила план следующих действий, которые, как я надеялась, наконец-то выведут преступника на чистую воду.

В предстоявшем мне расследовании имелся только один камень преткновения. Им, увы, была сама моя клиентка, ради безопасности которой я и оказалась на опасной дорожке, протоптанной ногами преступника. Похоже, мне придется повсюду брать Анжелу с собой, другого выхода нет. После вчерашнего скандала я не ожидала очередного нападения на Анжелу в ее квартире, но прочие маршруты ее передвижения в течение дня продолжали таить в себе угрозу. И первым делом это касалось ее автомобиля. Некоторое время я потратила на раздумья, но к моменту пробуждения Лютаевой в моей голове созрел вполне определенный план, который мог здорово облегчить осуществление моих охранных функций.

– Ну как ты? – сочувственно поинтересовалась я, когда после ванны Анжела села выпить чашку кофе перед выездом на работу.

– Не знаю. – Голос ее звучал монотонно, возможно, все еще сказывалось действие принятого накануне успокоительного. – Вроде выспалась, а чувствую себя безумно усталой. – Она замолчала и закрыла глаза, видимо погрузившсь в анализ собственного состояния. – Вот странно: впервые за много лет не хочу идти на работу, – грустно озвучила она безрадостный результат своих исследований.

– Ну, милочка моя, на работу всегда ходить надо! – Заговорив преувеличенно бодрым голосом, я поневоле взяла на себя обязанности няньки. Эта роль никогда мне не импонировала, но сейчас случай был особый, да и, вникнув в проблемы Лютаевой, я почувствовала нечто вроде женской солидарности с нею. Если вдруг подтвердится версия о причастности к делу Карманова, сердечная рана Анжелы вряд ли быстро затянется. Этот рубец, я полагаю, будет кровоточить и безжалостно напоминать о себе всякий раз, когда ею заинтересуется новый кавалер.

– А зачем мне туда идти, они уже все поделили, только и ждут, когда окончательно добьются своего, – обреченно обронила она.

– Ну, знаешь ли, не пойман – не вор, как говорится… Мы пока имеем лишь некоторые основания для подозрений, но все может круто измениться после того, как сформируется доказательная база…

– Что-что? – нахмурилась Анжела, явно не поспевая за моей мыслью.

– Рано себя хоронить, тем более сейчас, когда я рядом! Давай-ка лучше допивай свой кофе, нам пора переодеваться – и на работу…

– Я вроде уже оделась, – с сомнением протянула хозяйка квартиры, оглядывая свой безупречный бежевый брючный костюм.

– Я вижу, вот только костюмчик этот, похоже, новый? – продолжала я интриговать Лютаеву.

– Да… – растерянно кивнула она.

– Нет, мне лучше подойдет тот, что ты надевала вчера, такой яркий, синий, кажется? А сама ты накинь какие-нибудь темные брюки, и сверху – мой белый плащ, думаю, он уже примелькался персоналу ресторана. – Все это я произносила таким убежденным тоном, словно мы с ней каждый день менялись нарядами. – Так, дальше: волосы собери в хвост и спрячь под косынкой, а твое лицо прекрасно скроют солнечные очки… Мне-то преобразиться будет гораздо легче. – Я принесла из своей комнаты светлый парик, его локоны почти одной длины с волосами моей клиентки.

– Подожди, я что-то ничего не понимаю, – нахмурилась Анжела, но, заинтригованная грядущими новшествами, заметно оживилась.

– Все очень просто: мы поменяемся местами – ты поедешь на моей машине на работу, а я – на твоей. Будем ловить преступника на живца! – провозгласила я, весьма довольная собственной идеей.